Объемы перевалки российских нефтяных терминалов упадут в 2016 году на 50%. Производителям нефтепродуктов невыгодно их экспортировать из-за налогового маневра. Об этом «Фонтанке» в день встречи представителей нефтедобывающих стран в Катаре, где обсуждается заморозка объемов экспорта нефти, рассказал владелец Петербургского нефтяного терминала Михаил Скигин.

Независимо от договоренностей 15 нефтедобывающих стран, которые встречаются в Катаре, нефть не вырастет выше $50, а доллар не упадет ниже ₱62. Этому помешают добытчики сланцевой нефти, которые при цене более $50 зальют рынок. Так считает владелец и председатель совета директоров Петербургского нефтяного терминала Михаил Скигин, который дал «Фонтанке» первое в своей жизни интервью.

17 апреля представители около 15 нефтедобывающих стран встречаются в Дохе (Катар), чтобы договориться об объемах добычи нефти в 2016 году. Предварительная позиция экспортеров известна. Россия, Саудовская Аравия, Венесуэла и Катар хотят заморозить добычу нефти на уровне января. Иран будет, наоборот, наращивать добычу, чтобы компенсировать простой вследствие санкций, наложенных из-за ядерной программы (США и Евросоюз в январе отменили санкции). Но это не помешает стабилизации нефтяных цен к концу года или началу 2017-го, заявлял министр энергетики России Александр Новак.

В своем первом интервью владелец Петербургского нефтяного терминала Михаил Скигин рассказал «Фонтанке», какие проблемы испытывают экспортеры, как изменится рынок и каков будет курс рубля.

Михаилу Скигину 36 лет, родился в Ленинграде, в 10 лет родители отправили учиться в Германию. Он не закончил Университет международных отношений в Швейцарии, так как вернулся после смерти отца в 2003 году. Основной актив - Петербургский нефтеналивной терминал. На вопрос, сколько вы стоите, Скигин отвечает: «По последней независимой оценке, актив оценивается в 400 миллионов долларов». Увлечен разнообразными гуманитарными и научными проектами. Например, имеет компанию, разрабатывающую вакцину против СПИДа. Вегетарианец. Поэтому в Петербурге на улице Пестеля открыл кафе «Ботаника».

— Чего ждать от встречи нефтедобытчиков?

— Нефтедобывающие страны встречаются для того, чтобы договориться о количестве экспортируемой нефти для получения оптимального уровня цен на нефть. При этом будет учтен, по-моему, один из важнейших факторов ценообразования - добыча сланцевой нефти. При цене более $50 рынок начинают насыщать предложением добытчики сланцевой нефти, и экспорт в этой ситуации уже контролировать невозможно, так как появляется слишком много игроков. Это и произошло летом 2014 года, когда нефть полетела вниз.

— То есть независимо от того, о чем договорятся нефтедобывающие страны, цена на нефть не поднимается выше $50?

— Да, поскольку сланцевая нефть послужит элементом сдерживания дальнейшего роста цен.

— Но говорят, что сланцевая революция в США провалилась и никто там уже эту нефть не добывает.

— Разница между добычей сланцевой нефти и традиционной состоит в том, что традиционную сложно найти, в то время как сланцевую — проще и капитальных затрат меньше. При этом добычу традиционной нефти, особенно в Сибири, сложно остановить. Там все замерзает, в отличие от Саудовской Аравии. А сланцевую нефть можно отключить в любой момент без проблем, распродать оборудование и так далее. Но как только цена на нефть превысит $50, оборудование можно снова купить и быстро начать добычу.

— Соответственно, при стоимости нефти около $50, мы можем примерно понимать, каков будет курс доллара в России. Это около 62 - 63 рублей.

— Абсолютно верно.

— Как все эти глобальные события влияют на жизнь производителей нефтепродуктов и терминалов, через которые их экспортируют?

— Влияет крайне неблагоприятно. В последние месяцы произошло резкое снижение экспорта мазута. Соответственно, мы недозагружены, корабли простаивают.

— Это связано с низкой стоимостью нефти?

— Отчасти да. Западные страны покупают мазут в качестве заменителя нефти для своих нефтеперерабатывающих заводов. Дело в том, что из мазута они могут вытащить больше дизельного топлива, чем наши заводы, так как у них НПЗ пока более технологичные. Но когда нефть стоит $30 - 40, иностранцы мазут покупают неохотно, так как нефть и так дешевая. Проще ее купить. Но это не единственная причина падения экспорта.

До сих пор государство получало доход от экспорта нефти в виде пошлин, которые уплачивали нефтяные компании. Сейчас благодаря росту налога на добычу полезных ископаемых этот доход перенесен на скважину. Поэтому себестоимость добычи нефти с учетом НДПИ подорожала на 30%. Естественно, она подорожала и для НПЗ, которым стало невыгодно продавать мазут и даже элементарно везти в порт. Все, что они продают, — дизельное топливо, бензин, мазут — не покрывает стоимость нефти и перевозки. Даже вертикально интегрированные компании на совещаниях просят перенести налоговый маневр. Почти все мини-НПЗ в России, в том числе Волховский, Гатчинский НПЗ, стоят на профилактике. Но всем понятно, что истинная причина в отрицательной экономике.

— При какой цене на нефть НПЗ было бы выгодно продавать мазут?

— Сейчас нефть стоит $44. В принципе, при этой цене и выше заводам становится более-менее выгодно.

— Как упали объемы Петербургского нефтяного терминала?

— По четырем месяцам этого года мы видим, что годовой объем упадет с 10 миллионов до 6 миллионов тонн, на 40 процентов.

— И как вы компенсируете это падение?

— Из-за налогового маневра и значительных вложений в переработку НПЗ снижают производство мазута и наращивают выпуск дизельного топлива. В связи с этим мы перестраиваем терминал, чтобы повысить возможности его приема. По моему прогнозу, в ближайшее время будет огромная волна дизельного топлива на Европу и Азию. В России половина добываемой нефти — около 260 миллионов тонн — перерабатывается в нефтепродукты, и в их составе 100 - 130 миллионов будет дизельного топлива.

— Михаил, в США живет гражданин Израиля Максим Фрейдзон, который также хотел перестроить Петербургский нефтеналивной терминал. В недавнем фильме BBC «Who is mr. Putin» он рассказывал историю бизнеса вашего отца, у которого вы унаследовали ПНТ.

— Можете не продолжать.

Cправка

В фильме «Who is mr. Putin» и в последующих интервью Максим Фрейдзон рассказывает о Скигине-старшем как о связи Владимира Путина, говоря о коррупционной составляющей.

Согласно информации сайта судебной системы США, 23 марта 2016 года Апелляционный суд Второго округа США отказал гражданину Израиля Фрейдзону в исках к компаниям ПАО «Газпром», ПАО «Газпром нефть», ЗАО «Газпромнефть-Аэро», ПАО «Лукойл». Его основные претензии были основаны на незаконном, по его мнению, отчуждении принадлежавших ему активов и сводились к требованию о возмещении убытков, включая убытки, возмещаемые по Закону США «О попавших под влияние рэкетиров и коррумпированных организаций», на сумму не менее 540 900 000 долларов и признании судом того факта, что он является законным акционером компании «СОВЭКС» и компании «СИГМА», до 2003 года принадлежащей отцу Михаила Скигина Дмитрию.

— Фрейдзон действительно был компаньоном с вашим отцом?

— Если так это интересно, то отец Максима, Роберт, который был математиком, пользовался уважением у моего отца. По просьбе Роберта отец был вынужден пристроить Максима на их общее предприятие, занимавшееся онлайн-библиотеками, гендиректором. Его подчиненные вспоминают то время, когда на столе директора в основном были видны его ноги вперемешку с объедками. Все о себе он рассказал в подробном интервью на "Радио Свобода". Кто хочет - может почитать на "Радио Свобода".

К 2001 году Максим придумал проект и обещал, что он принесет не менее полумиллиона долларов за короткий срок. Назывался он "Метроплюс". Тогда Максим предполагал или делал вид, что предполагал, что петербуржцы будут покупать жетон в метро с некой небольшой надбавкой. То есть за дополнительную плату могут поучаствовать в лотерее, где какой-то автомат методом подбора случайных цифр будет назначать победителя. Я узнал о том, что мой отец дал на это серьезную сумму, что проект уже работает, и решил сам спуститься в метро. Но там ничего подобного не было. Я отцу передал, что это фантастика.

— А отец?

— У отца это был один из мелких проектов. К тому же он тогда уже редко приезжал в Россию, он же болел серьезно. Так что дискуссия наша закончилась, отец все понял, а компания Максима не собиралась возвращать сумму.

— А почему возникли претензии на сумму в полмиллиарда долларов к «Газпрому», «Лукойлу» и заодно к вам как к наследнику?

— Его логику мне тяжело восстанавливать. Если говорить юридическим языком, то утверждения Фрейдзона о том, что он учреждал или когда-то был акционером совместного предприятия «Совэкс», - ложь. Привязка Владимира Путина к нашему совместному предприятию только на том основании, что Путин в начале 90-х был председателем комитета Смольного по внешним связям и санкционировал создание этого СП, - уловка. Действительно, ЗАО «Сигма», к которому имел отношение отец, держало акции «Совэкс», но после того, как бизнес «Совекс», а это была заправка топливом самолетов в Пулково, был продан, то «Сигма» стала лишь оболочкой. Вот тогда Фрейдзон с позволения моего отца и использовал «Сигму» для придуманного им же проекта с лотереей в метро. Он пару лет назад мне звонил, а я даже не стал с ним спорить. Сказал: отдай долги перед моим отцом, тогда я и выслушаю следующий вопрос. Наверное, он мыслит тегами - Путин, миллиарды. Это привлекает внимание.

— Президент предлагал торговать нефтью за рубли, чтобы избавиться от долларовой зависимости. Что нам мешает перейти на рублевые расчеты?

— Рублевая стоимость нефти в пересчете в доллары должна быть сопоставима с ценами конкурентов. Поэтому нет смысла переходить на рубли. Но с другой стороны, есть крупнейший потребитель нефти — Китай, для которого конечной валютой является юань. Если бы заключить с Китаем долгосрочный контракт для расчетов в юанях, это было бы выходом из ситуации и избавлением от доллара.

— Да, но в цепочке физических поставок все равно образовывались бы долларовые расчеты. С вашего, например, терминала нефтепродукты уходят в порт Роттердама, откуда распределяются по европейским странам и в тот же самый Китай. Транспортировщики ведь работают за доллары.

— Вместо Роттердама в случае с Китаем распределительным центром можно было бы сделать Северо-Запад с его портами — Усть-Луга, Санкт-Петербург, Приморск, Высоцк. С исключением доллара из экспорта нефти и нефтепродуктов это стало бы первым шагом к той мегаидее, о которой так много говорят. Я имею в виду освобождение от зависимости расчетов в долларах за нефть и нефтепродукты.

Александр Аликин, «Фонтанка.ру»

Владелец Петербургского нефтяного терминала Михаил Скигин требует от "Юлмарта" вернуть кредит акциями и лучше земельными участками в самых престижных районах северной столицы.

Компания "Юлмарт" обязана вернуть около 30 млн. долларов панамской Ledaro, подконтрольной владельцу Петербургского нефтяного терминала (ПНТ) Михаилу Скигину. Такое решение принял Лондонский международный арбитражный суд, сообщает корреспондент The Moscow Post .

При этом сам Михаил Скигин заявил, что у него нет желания банкротить онлайн-ритейлера, но и оставаться кредитором "Юлмарта" у бизнесмена нет желания. Одним из вариантов возврата долга может стать передача Ledaro части акций "Юлмарта" или недвижимости, под залог которой и брался кредит.

Вполне возможно, за атакой на онлайн-магазин мог стоять все тот же Скигин, заинтересовавшийся принадлежащими "Юлмарту" участками земли в престижных районах Петербурга.

С друзьями так не поступают

Самый крупный свой актив - Петербургский нефтяной терминал - Михаил Скигин получил в наследство от отца Дмитрия Скигина, скончавшегося от рака в 2003 году. Дмитрия Скигина слухи причисляли к друзьям президента РФ Владимира Путина на том основании, что, его связывали тесные партнерские отношения с владельцем "Киришинефтехимэкспорт" Геннадием Тимченко.

После развала СССР и отделения прибалтийских стран, где были сосредоточены основные мощности по транспортировке нефти и нефтепродуктов на экспорт, ПНТ стал крупнейшей перевалочной базой нефтяного экспорта.

Тот же Киришский нефтеперерабатывающий завод с терминалом связывал нефтепровод. К моменту вступления в наследство Михаил Скигин оценивал стоимость ПНТ примерно в 400 млн. долларов, хотя эксперты называли цифру в 1,5 – 2 раза выше.

Скигин-старший, занимавшийся до этого торговлей леса в Карелии, а затем контролировавший заправку самолетов в петербургском аэропорту Пулково, вошел в совет директоров построенного в морском порту города по инициативе тогда еще мэрии Санкт-Петербурга ПНТ в 1996 году. Возглавил совет директоров Илья Трабер, которого слухи упортно связывали с лидером тамбовской ОПГ Владимиром Барсуковым (Кумариным).

Свою трудовую биографию у Дмитрия Скигина начинали нынешний председатель правления "Газпром нефти" Александр Дюков. Работал со Скигиным-старшим и глава "Газпрома" Алексей Миллер, который в 1998–1999 годах он был директором по развитию и инвестициям ЗАО "ОБИП", которое управляло морским портом Петербурга.

Но то ли слухи сильно преувеличивают близость Скигина-старшего к президенту и его друзьям, то ли на сына она не распространяется, но, начиная с 2010 года ПНТ стремительно теряет свои позиции на рынке. Именно в это время в порту Усть–Луга заработал нефтяной терминал АО "Усть–Луга Ойл", принадлежащий компаниям, аффилированным с Геннадием Тимченко. Говорят, что поначалу строить терминал в Усть-Луге намеревался ПНТ, но потом отказался от этой идеи. Совет директоров компании Скигина тогда возглавлял Александр Дюков.

Петербургский нефтеналивной терминал

В итоге перевалка нефтепродуктов через Большой порт Санкт–Петербург, а у него есть один существенный недостаток – он на зиму замерзает, с вводом незамерзающего порта в Усть-Луге начала сокращаться. Именно через Усть–Лугу осуществляют экспортные поставки "Сургутнефтегаз", "Роснефть", "Газпром нефть", "Татнефть". Если раньше грузооборот ПНТ составлял 12,2 млн т, по итогам 2015 года он едва превысил 7 млн т, а в 2016-м году еще упал на 33%.

В поисках нового источника дохода

Впрочем, совсем уж "на мели" ПНТ не оставили. В конце 2016 года "Роснефть" заключила с компанией Михаила Скигина контракт на 4,5 млрд рублей. Согласно договору, до конца 2019 года терминал перегрузит мазут, произведенный на Рязанском, Ярославском, Мозырском и других НПЗ "Роснефти" и получит ежегодный доход в размере 1,5 млрд рублей - 51% от оборота за 2015 год.

Михаил Скигин

Видимо, именно с потерей ключевой позиции на нефтяном рынке Петербурга и связано то, что Скигин-младший начал присматриваться к другим источникам дохода. Тем более, что кроме него наследником состояния отца стал и его брат Евгений, который пока в бизнесе не замечен. Зато иностранные СМИ недавно писали о роскошной собственности Евгения Скигина - оригинальном доме с жилой площадью 1400 кв. м в курортном районе австралийского штата Квинсленд стоимостью $14 млн.

По данным западных СМИ этот дом принадлежит младшему брату Михаила Скигина

Одним из них стала компания "Санкт-Петербургская платная дорога". Ею владеет учрежденная в 2014 году московская компания ООО "Платная дорога", бенефициарами которой называют структуры, связанные с семьей Скигина через довольно запутанную цепочку офшорных фирм.

Так, по данным СПАРК, учредителем "Платной дороги" является кипрская компания Tollway Limited, принадлежащая в равных долях гражданину России Роману Белоусову (он же является генеральным директором "Платной дороги") и панамской Magalo Investments. Компанию Magalo Investments возглавляют лихтенштейнские юристы Маркус Хаслер и Грэхем Смит.

Эти же юристы выступали номинальными управляющими многих офшорных компаний, действовавших в интересах Дмитрия Скигина, в том числе Horizon International Trading AG. В всяком случае так утверждал Роберт Эринджер. Он в 2002 был нанят наследным принцем Монако Альбером выяснить происхождение капиталов российского бизнесмена Алексея Федорычева, который собирался приобрести футбольный клуб "Монако".

В итоге разразился скандал, поскольку Эринджера утверждал, что "русская мафия" отмывает в Монако деньги через офшорные компании. Главным "фигурантом" в расследовании Эринджера стал Дмитрий Скигин и его компания Sotrama, материнская структура Horizon International Trading.

Как утверждает издание РБК и господин Белоусов тесно связан с семейством Скигиных и является их доверенным лицом .

Заманчивая недвижимость "Юлмарта"

Но еще до появления на горизонте варианта с "Платными дорогами", Михаил Скигин начал присматриваться к "Юлмарту", а точнее к нескольким участкам земли, которые компания приобрела в Петербурге.

Еще до кризиса в марте 2013 года в Петербурге планировалось строительство 14 гипермаркетов оптовой и розничной торговли сети "БигБокс". Для этого компания приобретеля земельные участки на Пискаревском и Шафировском проспектах, Пулковском шоссе и Софийской улице северной столицы.

Однако грянул кризис, за ним последовали санкции и торговые сети в Петербурге не то, что развиваться свою деятельность, сворачивать работу начали. Тогда-то один из совладельцев "Юлмарта" Дмитрий Костыгин и решил выкупить землю у сети "БигБокс", которая - так совпало принадлежит супруге партнера Костыгина Августа Мейера. Для покупки был получен займ у Ledaro под залог приобретаемой земли.

У уже в 2016 году Ledaro решило вернуть себе деньги и по ее требованию суд Кипра наложил арест на счета холдинговой компании интернет-ритейлера "Юлмарт" Ulmart Holding Limited (UHL). И вот теперь Лондонский международный арбитражный суд обязал головную Ulmart Holding Limited выплатить Ledaro свыше $30 млн долга.

Впрочем, господин Скигин готов вести переговоры и взять свои деньги, что называется натурой. Конечно, акции "Юлмарт" тоже подойдут, но на ритейлера подали в суд иски о признании его банкротом несколько компаний, включая "Сбербанк". А вот земля – куда более надежный актив.

И, добавим, куда более перспективный. К Пулковскому шоссе, расположенному рядом со знаменитыми Пулковскими высотами, сегодня присматриваются многие девелоперы. Долгое время здесь было запрещено строительство – рядом аэропорт и Пулковская обсерватория. Но в последнее время все чаще идут разговоры о том, что здесь все же начнется жилищное строительство и появятся элитные коттеджи. Существует даже несколько проектов застройки, но пока их реализацию блокирует Росавиация и астрономы – новостройки могут мешать работе высокоточного оборудования обсерватории и аэропорта.

Не менее привлекателен, но уже для строительства многоквартирных домов участок на севере Петербурга в районе Пискаревского и Шафировского проспекта. Так что игра стоит свеч и, возможно, корень проблем "Юлмарта следует искать именно в этом интересе господина Скригина в новом источнике дохода.

Председатель совета директоров и основной владелец «Петербургского нефтяного терминала»

«Семья»

«Темы»

«Новости»

Михаил Скигин получил право требовать $35 млн с «Юлмарта»

Лондонский третейский суд постановил, что материнская компания онлайн-ретейлера «Юлмарт» - Ulmart Holding Limited - должна выплатить долг компании Ledaro бизнесмена Михаила Скигина. Об этом РБК

«Денег в принципе не было никаких, но зато был велосипед»

Вашего отца Дмитрия Скигина называют «знаковой фигурой» петербургского бизнеса 1990-х. При этом информация о его семье практически не появлялась в СМИ. Можете рассказать о своем детстве?

Семья Скигина получила контроль над Петербургским нефтяным терминалом

Как выяснил РБК, контроль над Петербургским нефтяным терминалом, крупнейшим перевалочным пунктом на северо-западе в начале 2000-х, получили наследники Дмитрия Скигина. Незадолго до смерти он разделил активы с Ильей Трабером

Дмитрий Скигин, который вместе с Ильей Трабером владел несколькими нефтяными предприятиями в Петербурге, в том числе фирмой «Совэкс Пулково» (контролировала заправку самолетов в аэропорту Пулково) и Петербургcким нефтяным терминалом (ПНТ), незадолго до смерти, в 2000 году, договорился о разделе активов, сохранив за собой долю в ПНТ. Об этом в интервью РБК рассказал его сын и наследник Михаил Скигин.

Михаил Скигин - РБК: «Путин появлялся в моей жизни только на экране»

В 2003 году Дмитрий Скигин, знаковая фигура Санкт-Петербурга периода постперестройки, оставил наследство 23-летнему сыну. Спустя 15 лет Михаил Скигин рассказал РБК, как он распорядился полученным состоянием

Дмитрий Костыгин заявил о праве бизнесмена Cкигина на долю в «Юлмарте»

Петербургский предприниматель Михаил Скигин может получить долю в интернет-холдинге «Юлмарт». Это произойдет, если бизнесмен захочет конвертировать долг компании перед его структурами

Предприниматель Михаил Скигин может получить долю в компании Ulmart Holding Limited (UHL) - материнской компании некогда крупнейшего интернет-ретейлера «Юлмарт». Об этом в интервью РБК рассказал основной владелец «Юлмарта» Дмитрий Костыгин. По его словам, кипрская структура Ledaro, бенефициаром которой является Скигин, может получить активы «Юлмарта» в качестве обеспечения по просроченному кредиту на $30 млн. Судебное разбирательство с Ledaro проходит в Лондонском международном третейском суде.

​Михаил Скигин - председатель совета директоров и основной владелец «Петербургского нефтяного терминала», доля в котором ему досталась в наследство от отца Дмитрия Скигина. «Петербургский нефтяной терминал» - оператор терминала для экспорта нефтепродуктов в морском порту города. Михаил Скигин в том числе является и бенефициаром компании, которая строит в Санкт-Петербурге платные дороги.

Привет из 90-х: кто стоит за проектом платных дорог в Петербурге

Наследство Скигина, согласно материалам полиции Монако, составило в общей сложности около $600 млн и было разделено между четырьмя детьми Скигина от трех браков и его женами. Владельцем и председателем совета директоров ПНТ стал его старший сын Михаил Скигин, 1980 года рождения, которому, по данным издания «Фонтанка», ради этого пришлось оставить учебу в Университете международных отношений в Швейцарии.

Вошли ли в официальное наследство Дмитрия Скигина офшорные компании, в том числе Horizon International Trading, через которые он занимался нефтетрейдинговыми операциями, точно неизвестно.

«Юлмарт» проведут по счету

Компания Ledaro, связанная с председателем совета директоров Петербургского нефтяного терминала Михаилом Скигиным, собирается инициировать банкротство головной компании «Юлмарта» (Ulmart Holding Limited), задолжавшей ей более $30 млн. Основанием для этого стало невозмещение должником судебных расходов в £45 тыс. Как полагают представители Ledaro, это даст возможность обратить взыскание на российские активы Ulmart Holding Limited. Эксперты сомневаются, что столь небольшая задолженность может привести к банкротству должника, но отмечают, что такие риски несет невыплата основной суммы долга.

Стали известны владельцы крупнейших в России полей конопли

Умерший в 2003 году в Ницце Скигин был одним из ключевых фигур петербургского бизнеса в 1990-х. Он, в частности, являлся совладельцем Петербургского нефтяного терминала (ПНТ) - транспортного хаба, через который велась перевалка российской нефти на экспорт. Многочисленные расследования связывали ПНТ и работавшие с терминалом компании с бизнесом Тамбовского преступного сообщества, в частности с фигурами Владимира Кумарина (отбывает наказание в виде 23 лет в колонии), Ильи Трабера и Геннадия Петрова (фигурировали в деле о «русской мафии в Испании»). Как писала газета «Ведомости», Кумарин был вице-президентом Петербургской топливной компании (одного из совладельцев ПНТ), Трабер и Петров также были совладельцами Петербургского нефтяного терминала. Под руководством Скигина работали такие известные сегодня топ-менеджеры, как Александр Дюков (председатель правления «Газпром нефти») и Алексей Миллер (глава «Газпрома»). После смерти бизнесмена все его активы отошли четырем детям. В частности ПНТ возглавил старший сын Михаил Скигин.

В 2003 году Дмитрий Скигин, знаковая фигура Санкт-Петербурга периода постперестройки, оставил наследство 23-летнему сыну. Спустя 15 лет Михаил Скигин рассказал, как он распорядился полученным состоянием.

"Денег в принципе не было никаких, но зато был велосипед"

Да, с Ильей Трабером, и там были еще какие-то другие участники. И в конечном итоге каждый получил что-то свое. Отец отдал, например, [топливно-заправочную компанию] «Совэкс Пулково», другие активы плюс еще много денег этому человеку, Траберу. При этом отец остался с нефтяным терминалом, который на тот момент был в плачевном состоянии. Думаю, что ему было намного важнее избавиться от каких-либо неприятных встреч и какой-либо зависимости в пользу возможной свободы. И он был достаточно смелым человеком по тем временам - поверил в актив, который стал приносить существенные деньги только после 2004–2005 годов.

- С Трабером вы лично когда-то пересекались?

Один раз в жизни я его видел, и это получилось совершенно случайно. Офис, где сидят [юристы семьи] Грэхем Смит и Маркус Хаслер, находится в Лихтенштейне, а Санкт-Галлен, где я тогда жил, - это 25 минут езды на машине. Отец приезжал в эти края [к юристам], и в один из таких визитов мы договорились, что я за ним заеду в этот офис к определенному времени. Я приехал, но пришлось его ждать три часа, меня к нему даже не пускали. И уже поздно вечером он вышел с каким-то человеком. Я увидел, что мой отец был совершенно усталый, выжат как лимон. Человеком, с которым он встречался, был как раз Илья Трабер. Наверное, это был тот момент, когда они все (все совместные активы) разделили.

- Шлейф, связанный с Трабером, Кумариным и прочими криминальными авторитетами, сказывался на вашей деятельности?

Этот шлейф появился только в 2008–2009 годах. Поначалу я понятия не имел, что может быть создан какой-то шлейф. Так получилось, что одна из бывших жен моего отца пыталась что-то от него получить, пока он еще был жив, а после его смерти эти претензии передали мне с братом. Мы эти претензии погасили, потому что лучше худой мир, чем хорошая война. Но потом оказалось, что выплаченных денег недостаточно, хотя сумма была обозначена той стороной, и начались всякие разные грязные мероприятия, в том числе с вовлечением [бывшего советника князя Монако по безопасности Роберта] Эринджера.

- Вы с ним встречались?

Нет, никогда. У меня есть от него e-mail, в котором говорится: «Если вы сейчас не пойдете с нами на переговоры, то вам будет плохо». То есть определенный шантаж. Тогда [князь Монако] Альбер только готовился получить корону, и Эринджер всеми правдами и неправдами пытался его очернить, а мой отец попался под руку: его бывшая жена связалась с этим человеком [Эринджером], и началось... (В 2007 году Эринджер начал публикацию документов, в которых утверждалось, что через монакскую компанию Sotrama Дмитрия Скигина производилась легализация денег «русской мафии». По его словам, принц Альбер получал информацию о сомнительных операциях Скигина, но не предпринимал никаких действий). Они украли диск с фотографиями с моего 30-летия, начали выставлять их в интернете с неприятными заголовками. Потом Альбер выиграл суд у этого человека в Париже в 2011 или 2012 году, и его сайт закрылся.

Но Эринджер открыл новую колонку и снова стал выставлять эту неправдивую историю про нас, а СМИ - перепечатывать за ним. Поливание грязью моего отца и моей семьи стало раздражать, и я обратился в прокуратуру Монако, чтобы проверить достоверность информации о том, что мой отец и компания Sotrama причастны к каким-то криминальным действиям. И я получил ответ от прокуратуры, что отец ни к чему не причастен (письмо прокуратуры датировано 9 января 2018 года).

И как вы доказывали свою непричастность к криминальным авторитетам? Партнеры проводили due diligence ваших активов?

Конечно. И из него видно, что мы никакого отношения к этому не имеем. Понятное дело, что мы все предоставляем. На сегодняшний день невозможно заниматься делом и не предоставить всю информацию от А до Я, и каждый раз доказываем, что ничего нет. В банки я предоставляю этот ответ прокуратуры Монако.​

- В ПНТ кто-то еще остался из старых партнеров отца после выхода Трабера?

Там еще был Сергей Васильев . Общение с ним было достаточно дружественно-спокойное. Но и он с 2003 года не участвовал в управлении бизнесом.

По версии следствия, покушение на Васильева в 2006 году было связано с борьбой за ПНТ. Действительно ли это так? Опасались ли вы за свою жизнь после этого покушения?

Это была совершенно беспредельная история, стрельба средь бела дня перед самым саммитом «Большой восьмерки» в Петербурге, да еще и недалеко от школы. Я спускался с Килиманджаро, когда позвонили из ПНТ и рассказали о покушении. До этого в марте 2006 года ПНТ подвергся рейдерской атаке - была попытка подделать подписи и изменить собственников в ЕГРЮЛ, классическая для 1990-х годов схема. Но мы отбились чисто юридическими способами. Все было очень непонятно, и я предпочел, чтобы моя семья в это время находилась вне России. Так мы и осели в Швейцарии.

Насколько активно Васильев участвовал в деятельности ПНТ, когда вы унаследовали долю отца? Он к вам пришел с предложением выкупить его долю или это было ваше предложение?

После смерти отца управлял терминалом я, иногда слушая чужие советы. А решение о выкупе доли было взаимным.

- Сейчас ПНТ - это полностью семейный бизнес?

Мажоритарный пакет у семьи. В 2015 году после реализации проекта «Нефтеоргсинтеза» Роман Спиридонов вошел в состав акционеров и стал миноритарным партнером. [...]

Ирина Парфентьева
Тимофей Дзядко
Денис Пузырев

«Новая газета» продолжает изучать бизнесы ближайшего окружения премьер-министра Владимира Путина. Сегодня мы постараемся выяснить, как связаны знакомые премьера с теми, кто подозревался полицией Монако в отмывании денег.

Напомним, в 38-м номере «Новой газеты» за 11 апреля 2011 года мы рассказывали о том, что спецслужбы и полиция Монако, расследуя факты отмывания денег, вышли, в частности, на компанию Sotrama, которая, по мнению шефа разведки княжества, была «связана с тамбовской преступной группировкой и с Путиным лично». «Новая газета» начала собственное расследование, в ходе которого нам удалось получить оперативные файлы отдела уголовных расследований департамента внутренних дел княжества Монако (копии - на сайте «Новой газеты»), в них говорилось, что бенефициаром компании Sotrama являлся умерший в Ницце в 2003 году Дмитрий Скигин - «руководитель группировки, занимающейся отмыванием доходов». В файлах полиции Монако также упоминался Илья Трабер, который «связан с тамбовской преступной группировкой» и вместе со Скигиным стоит за несколькими компаниями, «занимающимися перепродажей нефти», - говорилось в оперативных отчетах отдела уголовных расследований. В отчете также перечислялись дочерние структуры монакской Sotrama, одна из которых - Horizon International Trading из Лихтенштейна - заключала контракты на сотни миллионов долларов с крупнейшими российскими нефтяными компаниями. Как удалось выяснить «Новой газете», номинальным управлением этих нефтетрейдерских фирм занимались два юриста из города Руггель в Лихтенштейне - Маркус Хаслер и Грэхам Смит. Они, как рассказывал знакомый с ними юрист из Европы, имели когда-то «отношение к распространению коммунистической литературы» на страны Запада, а с развалом Советского Союза занялись трастовым управлением бизнесов, в том числе принадлежавших российским предпринимателям.

От экспорта леса и антиквариата до заправки самолетов

Пресс-секретарь премьера Дмитрий Песков заявил «Новой газете», что «Путин никогда не имел отношения ни к компании Sotrama, ни к созданию нефтетрейдерских компаний где бы то ни было». При этом на вопрос, был ли знаком Путин с Дмитрием Скигиным и Ильей Трабером, Песков ответил, что они «в свое время работали в Санкт-Петербурге над проектом по строительству нефтеналивного терминала, в связи с чем неоднократно официально обращались к руководству мэрии Санкт-Петербурга».

Бывший российский партнер Дмитрия Скигина на условиях анонимности также рассказал «Новой газете», что Скигин был близко знаком с Владимиром Путиным и даже «не раз виделся с ним с глазу на глаз» в Кремле. А испанский адвокат Пабло Себастьян, давно знающий семью Скигина и представляющий сегодня интересы его первой жены, уверен, что Владимир Путин в бытность председателем Комитета по внешним связям (КВС) Санкт-Петербурга регистрировал немало компаний, принадлежавших Дмитрию Скигину.

Согласно положению о КВС, подписанному тогдашним мэром Санкт-Петербурга Анатолием Собчаком, на комитет возлагалась обязанность регистрировать все компании с иностранными инвестициями. Среди зарегистрированных тогдашним председателем КВС фирм нам удалось обнаружить и те, что принадлежали Дмитрию Скигину.

КВС зарегистрировал как минимум пять компаний, связанных с Дмитрием Скигиным. АОЗТ «Вингс оф Америка» было зарегистрировано в 1992 году КВС мэрии Санкт-Петербурга (регистрационный номер АОЛ-2449). Основными акционерами этой фирмы были Дмитрий Скигин и Horizon International Trading, которую полиция Монако считала дочерней структурой Sotrama. В том же году было зарегистрировано АОЗТ «Невская инвестиционная компания» (№АОЛ-3350) - среди ее акционеров были Дмитрий Скигин и все та же Horizon International Trading. В 1994 году КВС зарегистрировал АОЗТ «Совэкс Ко» (№АОЛ-6877), 50% которого принадлежало Дмитрию Скигину. В том же году председателем КВС было зарегистрировано АОЗТ «Петробилд» (№АОЛ-8040), которое занималось недвижимостью. Эта компания примечательна тем, что партнерами Дмитрия Скигина в ней были авторитетный в Санкт-Петербурге предприниматель Сергей Васильев, в покушении на которого сегодня обвиняется Владимир Кумарин (Барсуков), и Александр Крылов - нынешний начальник департамента региональных продаж «Газпром нефти». Александр Крылов в ответе на запрос «Новой газеты» подтвердил, что он был учредителем компании «Петробилд», «занимавшейся проектами по управлению недвижимости», и что был знаком с Дмитрием Скигиным и Сергеем Васильевым - они «осуществляли совместные проекты в рамках «Петробилда». Крылов также пояснил, что деятельность «Петробилда», «как любого совместного предприятия, курировалась Комитетом по внешним связям Санкт-Петербурга в рамках законодательства», но «совместных проектов с руководителем комитета Путиным компания не вела».

Пресс-секретарь премьера Дмитрий Песков сообщил «Новой газете», что «через Путина как председателя комитета проходили документы о регистрации всех компаний с иностранными инвестициями». При этом Песков затруднился ответить, были ли среди них те, что удалось найти «Новой газете». «В настоящее время установить не представляется возможным», - заявил пресс-секретарь Владимира Путина.

Дмитрий Скигин начинал с экспорта леса в Карелии, однако по-настоящему богатым стал после того, как занялся нефтяным бизнесом, - с тех пор он имел отношение ко многим ключевым активам Санкт-Петербурга. Согласно отчетам об итогах выпуска ценных бумаг, Дмитрию Скигину в середине 90-х годов принадлежала компания «Сигма», которая, в свою очередь, владела 66% в ЗАО «Совэкс». Другие 34% «Совэкса» принадлежали лихтенштейнскому офшору Horizon International Trading. ЗАО «Совэкс», как и остальные фирмы, было зарегистрировано КВС.

«Совэкс» был создан на базе имущественного комплекса горюче-смазочных материалов аэропорта «Пулково», говорится на сайте аэропорта. То есть если раньше заправкой самолетов занималась простая служба, то с образованием «Совэкса» служба превратилась в фирму, а прибыль от заправки авиаперевозчиков стала доставаться не государству - на тот момент стопроцентному акционеру «Пулково» - а Дмитрию Скигину и лихтенштейнскому офшору Horizon International Trading. С тех пор «Совэкс» стал практически монопольным заправщиком всех самолетов в санкт-петербургском аэропорту, а в 2008 году компания была приобретена «Газпром нефтью» и ЛУКОЙЛом.

С развитием нефтяного и топливно-заправочного бизнеса Дмитрий Скигин вошел в тот избранный круг санкт-петербургских предпринимателей и чиновников, среди которых было множество знакомых нынешнего премьер-министра Владимира Путина. В нефтяном бизнесе Дмитрий Скигин, видимо, познакомился и с Ильей Трабером - одним из самых влиятельных бизнесменов Санкт-Петербурга.

Илья Трабер, о котором в файлах полиции Монако говорится, что он «связан с тамбовской группировкой», - хорошо известен не только в России, но и в Европе. Широкую огласку его имя обрело во время операции «Тройка», в ходе которой были задержаны предприниматели Геннадий Петров и Александр Малышев, по мнению испанской полиции, руководители тамбовско-малышевской группировки. Из материалов расследования и «прослушек» телефонов обвиняемых, которые есть в распоряжении «Новой газеты», видно, что Илья Трабер имел тесные деловые и дружеские отношения с арестованными. Трабер не ответил на вопросы «Новой газеты», переданные более месяца назад представляющим его интересы адвокатам в России.

Илья Трабер начинал свой бизнес с антиквариата - он имел отношение к ОАО «Реставрационно-коммерческий центр «Антиквар», которое решением Ленсовета в 90-х годах стало практически монополистом на рынке санкт-петербургского антиквариата. Исключительному положению компании, как считали эксперты, во многом способствовали городские власти, и в особенности тогдашний мэр Анатолий Собчак, с которым Илья Трабер был хорошо знаком. И, видимо, благодаря тесным отношениям с Собчаком Трабер мог познакомиться и с тогдашним вице-мэром Санкт-Петербурга Владимиром Путиным.

Согласно базе данных о российских предприятиях СКРИН, учредителями ОАО «Реставрационно-коммерческий центр «Антиквар» был Комитет по управлению городским имуществом (КУГИ), «Малое предприятие «Петербург» и «Информационно-юридическое бюро «Петер» («ИЮБ «Петер»).

Как говорилось в одном из постановлений арбитражного суда Северо-Западного округа за 2003 год, участниками «ИЮБ «Петер» были четыре физических лица: Илья Трабер, Виктор Корытов, Александр Уланов и Борис Шариков. Они же вместе с центром «Антиквар» были учредителями в охранном предприятии «ВИАБ». У каждого из четырех партнеров любопытная биография: достаточно отметить, что Борис Шариков - бывший сотрудник правоохранительных органов и судья, а Виктор Корытов сегодня - заместитель председателя правления Газпромбанка. Как сообщил «Новой газете» пресс-секретарь премьер-министра Дмитрий Песков, Корытов «примерно в одно время с Путиным работал в Ленинградском управлении КГБ СССР». Правда, при этом Песков подчеркнул, что они «с тех пор отношений не поддерживают». Виктор Корытов не ответил на отправленный более двух недель назад запрос «Новой газеты».

Начав с антикварного и охранного бизнесов, партнеры стали постепенно завоевывать и более крупные сектора экономики, и к середине 90-х годов «ИЮБ «Петер» уже владело долями во многих крупнейших и ключевых предприятиях Ленинградской области, в которых среди партнеров можно было найти немало близких знакомых премьер-министра Владимира Путина.

Дмитрий Скигин, Илья Трабер и друзья Путина

По данным ЕГРЮЛ, «Совэкс» Дмитрия Скигина и «ИЮБ «Петер» Ильи Трабера владели по 25% в ЗАО «Балтийская бункерная компания» (ЗАО «ББК»). Еще четверть ЗАО «ББК» принадлежала «Финансовой компании «Петролиум», аффилированной с Геннадием Петровым - авторитетным предпринимателем, арестованным в 2008 году в Испании в ходе операции «Тройка».

Принадлежавшее Петрову, Траберу и Скигину ЗАО «ББК», в свою очередь, владело 25% в «Петербургском нефтяном терминале», говорилось в отчетности последнего за 1998 год. История создания этого терминала, через который шла значительная часть российского нефтяного экспорта, весьма любопытна.

После развала Советского Союза основные мощности по перевалке нефтепродуктов оказались в странах Балтии. В связи с чем в начале 90-х годов было принято решение построить в Санкт-Петербурге современный нефтяной терминал, и проект получил название «Золотые ворота». Учредителями «Золотых ворот» стала мэрия Санкт-Петербурга, в которой тогда трудился Владимир Путин, и «Киришинефтехимэкспорт», в котором работал давний знакомый премьер-министра Геннадий Тимченко - сегодня совладелец Gunvor. Было выпущено специальное распоряжение правительства, однако «Золотые ворота» по непонятным причинам так и не открылись. Зато в 1996 году в качестве нового оператора для реализации проекта было выбрано ЗАО «Петербургский нефтяной терминал». Как рассказывал президент «Газпром нефти» (а в те времена - генеральный директор терминала) Александр Дюков, «очень серьезную помощь и поддержку» новому оператору оказывал вице-мэр Владимир Путин.

И в итоге, согласно отчетности компании, совет директоров ЗАО «Петербургский нефтяной терминал» возглавил Илья Трабер, а вместе с ним в совет вошел и Дмитрий Скигин. Интересно, знал ли в то время вице-мэр Владимир Путин, оказывая «серьезную поддержку» новому оператору нефтяного терминала, что оказывает он ее людям, один из которых будет впоследствии арестован в Испании, а двое других будут упоминаться в оперативных сводках отдела уголовных расследований полиции Монако?

Благодаря столь весомой административной поддержке терминал заработал и стал использоваться нефтетрейдерами, в том числе и Геннадием Тимченко, торговавшим в то время нефтью Киришского НПЗ, от которого был проложен нефтепровод к нефтяному терминалу в Санкт-Петербурге. «Компании, принадлежащие Геннадию Тимченко, пользуются услугами санкт-петербургского терминала более 15 лет», - рассказал «Новой газете» представитель совладельца Gunvor. Имя Геннадия Тимченко вместе с именами Дмитрия Скигина и Ильи Трабера также упоминается в оперативных файлах полиции Монако, однако Тимченко через своего представителя заявил, что он был знаком с Дмитрием Скигиным, но не осуществлял с ним никаких совместных проектов.

Благоволил вице-мэр Владимир Путин и другой ключевой компании Санкт-Петербурга, к которой имели непосредственное отношение те, кто находился в поле зрения полиции Монако. «Петербургская топливная компания» («ПТК») создавалась по инициативе мэрии Санкт-Петербурга, а в 1995 году, как говорится на сайте компании, мэрия уполномочила «ПТК» «осуществлять снабжение нефтепродуктами предприятия городского хозяйства, обеспечивать хранение городского резерва и мобилизационного запаса нефтепродуктов». В марте 1995 года Владимир Путин подписал распоряжение мэрии, согласно которому «ПТК» поручалось «приобрести и хранить городской резерв автомобильного топлива», что практически сделало «ПТК» монополистом на бензиновом рынке.

При создании «ПТК» в 1994 году, как говорится на сайте компании, среди ее акционеров был банк «Россия», совладельцы которого - давние знакомые нынешнего премьер-министра, учреждавшие с ним кооператив «Озеро», - Юрий Ковальчук и Николай Шамалов. Любопытно, что в 1998–1999 годах совладельцем банка «Россия» был и арестованный в Испании Геннадий Петров, которого один из обвиняемых по «испанскому делу» называл «другом Путина». Другим акционером «ПТК» при создании, как говорится на сайте компании, было принадлежавшее Илье Траберу и сослуживцу Путина Виктору Корытову «ИЮБ «Петер».

После 1996 года структура собственности и управления «ПТК» поменялась. Согласно отчетности компании, генеральным директором, а затем и председателем совета директоров стал другой давний знакомый Владимира Путина - Владимир Смирнов (руководитель кооператива «Озеро»), а вице-президентом стал находящийся сегодня под следствием Владимир Кумарин (Барсуков).

5% «ПТК» стали принадлежать однокурснику Владимира Путина - Виктору Хмарину через компанию «Вита-Х». А более крупные пакеты акций достались ЗАО «Петролиум» (12%), аффилированному с Геннадием Петровым, и «Балтийской бункерной компании» (13%), которую контролировали фирмы Дмитрия Скигина и Ильи Трабера. И несмотря на то, что крупнейший пакет «ПТК» (14 %) держал город в лице КУГИ, если сложить доли, принадлежавшие через различные структуры Геннадию Петрову, Илье Траберу и Дмитрию Скигину, можно предположить: именно они вместе с Владимиром Кумариным (хотя он официально в число акционеров и не входил) владели бензиновым монополистом, который пользовался весомой поддержкой мэрии Санкт-Петербурга и Владимира Путина.

Однако вскоре пути бывших партнеров по «Петербургской топливной компании» разошлись. И камнем преткновения, видимо, стал более ценный актив - Петербургский нефтяной терминал. В конце 90-х - начале 2000-х годов Дмитрий Скигин и Илья Трабер, став гражданами Греции, перебрались за границу. Как рассказывал «Новой газете» бывший партнер Скигина, он уезжал, чтобы быть поближе к центрам управления бизнеса в Монако и Лихтенштейне. И, как считали участники рынка, совладельцем нефтяного терминала стал влиятельный питерский бизнесмен и давний партнер Дмитрия Скигина Сергей Васильев.

В 2006 году на Сергея Васильева было совершено покушение, в его организации сегодня обвиняется находящийся под следствием Владимир Кумарин (Барсуков). Газета «Ведомости», ссылаясь на мнение двух предпринимателей, знакомых с Сергеем Васильевым и Геннадием Тимченко, предполагала, что это совладелец Gunvor «мог убедить» Владимира Путина изолировать Владимира Кумарина от общества. Кумарин, по словам собеседников газеты, не смог договориться с Сергеем Васильевым по поводу терминала, после чего на последнего было совершено покушение. Оправившись, Васильев, по версии «Ведомостей», мог попросить помощи у Геннадия Тимченко в обмен на долю в терминале. Геннадий Тимченко заявил «Новой газете», что «эти утверждения не соответствуют действительности» и что ни он сам, ни принадлежащие ему компании не владеют долей в терминале. Владимир Кумарин (Барсуков) на вопросы «Новой газеты» не ответил.

Как бы то ни было, нетрудно догадаться, кто вышел победителем в этом конфликте. Некогда самый влиятельный бизнесмен Санкт-Петербурга Владимир Кумарин сегодня под следствием, а ЗАО «Петербургский нефтяной терминал», согласно отчетности компании за 2008 год, принадлежит пяти офшорам с Кипра. Совет директоров предприятия возглавляет Михаил Скигин - старший сын Дмитрия Скигина. Михаил Скигин на запрос «Новой газеты» не ответил.

Изучая многочисленные бизнесы знакомых Владимира Путина, безусловно, невозможно обнаружить те, что связаны с премьером лично, в связи с чем всегда возникает вопрос: действительно ли премьер заинтересован в том, чтобы бизнес был поделен между теми, кому он доверяет, или это кто-то очень удачно использует его имя для решения собственных вопросов?