Владимир Бабурин: Сегодня у нас в гостях Юлий Ким. Можно сказать – поэт, драматург, бард и даже немножко артист Юлий Ким. А можно сказать – просто Юлий Ким – и все будет понятно.

Вопросы будут задавать интернет-журналист Михаил Дубровский и мой коллега Владимир Губайловский.

Как всегда, в начале коротко биография нашего гостя. Юлий Ким родился 23 декабря 1936 года в Москве. Таким образом, Радио Свобода начинает отмечать юбилей Юлия Черсановича. Мы его поздравляем! Спасибо, что пришли, чтобы отметить этот день и на Радио Свобода тоже.

Юлий Ким

Юлий Ким: Спасибо за приглашение.

Владимир Бабурин: Далее, после ареста родителей Москву покинул на 16 лет, которые провел в Калужской области и в Туркмении. Но в 1954 году опять москвич. Закончил историко-филологический факультет Московского государственного педагогического института. После окончания 5 лет работал учителем, сначала на Камчатке, затем в Москве – учителем истории и обществоведения в физико-математической школе-интернате. В 1968 году оставил педагогическую деятельность и профессионально начал заниматься сочинением пьес и песен для театра и кино и совсем других песен, которые даже друзей порой просил на магнитофон не записывать. Тем не менее, и эти песни, и сам факт занятия Юлием Кимом правозащитной деятельностью стали известны «искусствоведам» с Лубянской площади, вследствие чего появился новый персонаж «Ю.Михайлов». Лично я долгое время был уверен, что мюзикл – это такой специальный вид искусства, кино, текст песен к которому написал этот самый Ю.Михайлов, а музыку сочинили композиторы Геннадий Гладков, Владимир Дашкевич и Алексей Рыбников. И даже посмотрев уже самые настоящие мюзиклы на Бродвее, я до сих пор пребываю в уверенности, что сильно тогда не ошибался. Юлий Ким – автор полутора десятков книг, песен, стихов, пьес, очерков и мемуаров. Киносценарист фильмов «После дождичка в четверг…» и «Раз, два, горе не беда», к которым Ким написал также и тексты песен. Помимо того, он автор песен, романсов, вокальных номеров или же их текстов к порядка 40 кино- и телефильмам. Автор свыше 20 пьес, мюзиклов, либретто, постановок и композиций, они идут в театрах Москвы, Санкт-Петербурга, Орла, Тамбова, Вильнюса, Омска, Красноярска, Норильска… в общем, если буду перечислять все, то не хватит передачи. Сыграл маленькие и большие роли на сцене и на экране. Лауреат Государственной премии имени Окуджавы, что, вопреки опасениям некоторых его друзей, никак Юлия Кима не изменило.

Все правильно, Юлий Черсанович?

Юлий Ким: Поправка, пожалуй, одна. Работал учителем без малого 9 лет. И псевдоним возник как раз тогда, когда меня лишили возможности преподавать в школе, в 1969 году. Вот, пожалуй, и все.

Владимир Бабурин: Первый вопрос у меня тогда такой. Любопытная такая неделька получилась – даты, дни рождения. 19-ое число – 100-летие Брежнева. 21-ое число – дата не круглая, кому от этого легче, день рождения Сталина. Венчает неделю 70-летие Юлия Кима. По поводу юбилея первого было много всего в газетах, на телевидении. И звонил мне один мой приятель в совершеннейшем ужасе и говорит, что он только что посмотрел фильм про Брежнева. Я говорю: «Ну и что такого? По всем каналам показывают фильмы про Брежнева». Он говорит: «Ты понимаешь, этот фильм был старый, 1976 года!» – «Ну и что?» - «А я думал, что он самый что ни на есть современный, настолько стилистика и тон 1976 года совпали со стилистикой и тоном года 2006. Что вы об этом думаете? Может быть, сами видели.

Юлий Ким: Я такую тенденцию заметил повсеместно – сглаживание того, что было в прошлом, и попытка выстроить непрерывную, преемственную державную линию. Вот возникла великая российская держава, еще тогда, при царях, потом она продолжилась при Ленине, Сталине. И при царях были недостатки, и при Ленине, Сталине были недостатки. И вот теперь она должна еще продолжиться и достигнуть какого-то забытого или оставленного в прошлом уровня ее величия, держаться этого уровня и так далее. Это абсолютно естественная для государства, не имеющего оппозиции и альтернативы, линия, и вот она усиленно, мне кажется, проводится. В наше неопределенное идеологически время это наиболее определенная идеологема, если можно так выразиться. Есть такая тенденция.

Даже сейчас открыл я газету «Время», мною чрезвычайно уважаемую, и увидел с растопыренными глазами освещение событий 50-летней давности, а именно – англо-франко-израильской агрессии так называемой против Египта совершенно в духе 50-летней давности пропаганды и агитации. Несчастный Гамаль Абдель Насер подвергся империалистическому нападению, империалистической агрессии и кругом оказывается прав, хотя подписано это знатоком истории, каким-то кандидатом, уж не помню, или доктором исторических наук.

Есть такая тенденция, она ужасно неприятная, и конечно, над ней царит большая ошибка нашего президента, а именно – гимн Советского Союза со стихами автора бывшего гимна, который и подтверждает эту тенденцию великодержавности, совершенно противоречащую тому пути, на который вступила Россия.

Владимир Бабурин: Я эту тему, вероятно, продолжу, даже если коллеги заходят ее сменить. Михаил Дубровский, пожалуйста.

Михаил Дубровский: Кстати, о гимне, Юлий Черсанович, а вы бы какие слова предложили? Я всегда считал, что «Прощание Славянки» - идеальный вариант.

Юлий Ким: Вы имеете в виду слова или музыку? В первую очередь меня, конечно, возмущает музыка. Музыка Александрова отошла вместе с великой эпохой Советского Союза, как мне казалось, в вечность и стала историческим памятником, не более того. Но вот ее воскресили, и это, конечно, признак той самой тенденции великодержавности, о которой я говорил. И автор прежний тоже. А была до этого замечательная «Патриотическая песня» Глинки, и я даже прикидывал какой-то текст, чтобы наши спортсмены на международных соревнованиях, положивши ручку на грудь в области сердца, могли что-то спеть. Прекрасная музыка! Прекрасная музыка, которая нуждалась в прекрасном тексте. И вдруг возникло это. Причем уже тогда, когда это при Ельцине было признано музыкой гимна Российской Федерации, все вставали, в том числе и Владимир Владимирович Путин вставал под эти звуки, и, по-моему, не испытывал ни малейшего комплекса. Прекрасная музыка была, зачем от нее отказались? Главное, новый гимн знаменовал бы важнейшую веху в истории России – веху неповторимую, ее поворот, в который Россия вступила. Но вот они вернули старый.

Владимир Губайловский: У Булата Окуджавы есть такая песня, которая начинается строчкой: «Ну, чем тебе потрафить, мой кузнечик?»

Владимир Бабурин: И посвящается она Юлию Киму.

Юлий Ким: Да. У него есть два посвящения мне. Как, впрочем, и у меня есть несколько – ему.

Владимир Губайловский: И там есть такие строчки: «Авось твой труд упорный потомки не оценят свысока». Ну, потомки, они, так или иначе, оценят, а вот как вы оцениваете потомков, совершенно конкретно – тех людей, которые сегодня работают в поэзии, молодых людей или не очень молодых? И вообще, что происходит, с вашей точки зрения, в сегодняшней поэзии?

Юлий Ким: В сегодняшней поэзии, как и в сегодняшней прозе, как и в драматургии, и в театре, и во всех областях искусства, включая живопись, кино, происходит эпоха великого поиска. И это прекрасно. Правда, сопутствует этому процесс, который описывают словом «коммерциализация» искусства, то есть стремление за большой деньгой, самым ярким выражением чего являются россыпи пустых детективов, которыми полны наши книжные развалы. Но я с пренебрежением отгребаю эти россыпи в стороны, очищая пространство для настоящих, серьезных поисков повсеместно. Сказать о том, что у нас уже появились какие-то новые ведущие лидеры в какой-либо из этих областей, я не берусь, потому что для этого надо быть серьезным знатоком этого процесса. Я думаю, Андрей Немзер нам больше бы сказал о прозе и поэзии, чем я, или кто-то другой о театре и кино. Но ощущение широчайшего, свободного поиска, полета меня не покидает. Поэтому за потомков я ручаюсь.

Владимир Бабурин: Юлий Черсанович, я хочу вернуться к теме созвучности времен. Не так давно по историческим меркам (всего-то 3-4 года назад) вышел диск ваших старых песен «Лубянка все же не Петровка». Я, по-моему, с вами об этом даже говорил – насколько они мне показались созвучными тогда, 3-4 года назад, тогдашнему времени. А сейчас они звучат еще гораздо более современно. Та же «Весенняя вода» - здесь уж «кочета раскукарекались громче» не только что в «Октябре», но и вообще во всей «нашей Современности». Абсолютно ничего пояснять не надо, не важно, Кочетов это или не Кочетов, или кто-то другой. Или, другой пример, «Адвокатский вальсок» - ну, замените сегодня «дать меньше по 190-ой» на более подходящую к сегодняшнему дню статью, и ее вполне можно петь на пикетах и митингах как самую наисовременную песню.

Юлий Ким: Я с вами не совсем соглашусь в этой области. Что касается судебного произвола, тут, конечно, нечего возражать, он есть, и телефонное право есть, это точный медицинский факт. Но за слово и за книгу не сажают так, как это делалось в советские времена. Понятно, что свободомыслие внушает неприязнь государству. Любому государству свободомыслие внушает неприязнь, а нашему, отвыкшему от свободного слова и свободной прессы, особенно внушает эту неприязнь, безусловно. Но есть какой-то рычаг, который не позволяет нашему государству объявить тотальный поход против гласности. И конечно, уровень гласности на сегодня принципиально выше, чем при Брежневе том же. Конечно, уже одно то, что Радиостанции Свобода вещает прямо из центра Москвы, куда захочет, уже одно это говорит о многом, об очень многом, конечно.

То, что государство готов прибрать все средства массовой информации в свои руки, это, безусловно, тенденция, мне кажется, вообще всякого государства, но нашего в особенности. И, конечно, ему это удается больше, чем государствам в развитых демократиях Европы, тем не менее, дойти до уровня запретительства советской эпохи оно не сможет, по-моему, никогда. По-моему, это уже процесс необратимый. Поэтому если не говорить о телеэфире, а, скажем, о радиоэфире говорить и о газетах, многих, по крайней мере, то там степень свободы еще очень высока. И еще высока, и я надеюсь, что это «еще» и это «пока» можно будет в дальнейшем снять. Потому что, как заметил еще Иосиф Александрович Бродский, наше развитие всегда напоминает маятник, качнувшийся влево, потом качается вправо, а качнувшись право, вероятно, опять начнет качаться влево. И хотелось бы, чтобы влево он качался дольше.

Владимир Бабурин: Юлий Черсанович, я попрошу вас спеть «Адвокатский вальсок». Пусть слушатели и коллеги нас рассудят.

Юлий Ким

Юрий Ким поет:

Конечно, усилия тщетны,

И им не вдолбить ничего:

Предметы для них беспредметны,

А белое просто черно.

Судье заодно с прокурором

Плевать на детальный разбор -

Им лишь бы прикрыть разговором

Готовый уже приговор.

Скорей всего, надобно просто

Просить представительный суд

Дать меньше по сто девяностой,

Чем то, что, конечно, дадут.

Откуда ж берется охота,

Азарт, неподдельная страсть

Машинам доказывать что-то,

Властям корректировать власть?

Серьезные взрослые судьи,

Седины, морщины, семья...

Какие же это орудья?

То люди, как люди, как я!

Ведь правда моя очевидна,

Ведь белые нитки видать!

Ведь людям должно же быть стыдно

За правду в Сибирь высылать!

Ой, правое русское слово -

Луч света в кромешной ночи!

И все будет вечно хреново,

И все же ты вечно звучи!

И все же ты вечно звучи…

Юлий Ким: Вот тут нужен комментарий, что такое 190-ая статья. Она была принята в 1966 году и, кажется, была спровоцирована могучим движением крымских татар, которые в 1966 году приезжали несколько раз в Москву, устраивали массовые сидячие забастовки, и все по поводу их полной и окончательной реабилитации и возможности вернуться на историческую родину, то есть в Крым. И вот тут-то и возникла эта 190-ая статья, которая, конечно, стремилась убить больше зайцев, чем просто эти свободные демонстрации, там появились 190 прим., 190 2 часть и 3 часть. Вот 190 прим. активно применялась к нашим диссидентам, она гласила: «Хранение, изготовление и распространение литературы клеветнического содержания, содержащей умысел против советского государственного строя». Вот эту статью активно применяли к диссидентам, там полагалось три года лагерей. И по ней немало народу отправилось в отдаленные места в свое время, в том числе и ряд демонстрантов августа 1968 года, а именно – Вадик Делане и Володя Дремлюга. К остальным тоже были применены другие части этой статьи, но я говорю о лагере.

Владимир Бабурин: Михаил Дубровский, все-таки с кем вы больше согласны – с Юлием Черсановичем или со мной?

Михаил Дубровский: Я подозреваю, что все-таки с Юлием Черсановичем. Юлий Черсанович, скажите, а вам какая версия советской власти все-таки больше интересна – нынешняя или предыдущая версия?

Юлий Ким: Поясните разницу.

Михаил Дубровский: Нынешнее время – это как, знаете, новый абгрейд Windows с новыми пользовательскими интерфейсами, с новыми сервисами для пользователя. А старая – как бы устаревшая версия советской власти еще времен 70-х, если не 50-х. Вам в каком времени интереснее жить?

Юлий Ким: Ничего не понял по поводу разницы. Рад, что вы на моей стороне, хотя, честно говоря, не вижу предмета спора. Я совершенно не боготворю и теперешнее отношение, и никак его не возвеличиваю – отношение нашего государства к свободе слова, нынешнее. Оно плохое, прямо скажем. И я говорю, что оно совершенно зажало телеэфир, и конечно, покушается и на прессу, и на радиоэфир, и будет, наверное, дальше покушаться. Но все-таки пока еще там есть островки свободы, есть названия, люди, которые спокойно издаются, вроде «Новой газеты» или местами «Коммерсанта», или местами «Московских новостей» и «Новых Известий», уже не говоря о «Новом времени». Так что есть что читать сегодня человеку, настроенному оппозиционно. Да даже и те газеты, которые называют прокремлевскими, тоже позволяют себе иногда довольно резкую критику современного положения в тех или иных областях. Вот о чем я говорю. Так что здесь я просто сравниваю уровень тотального идеологического пресса при Советах с теперешним. Он не совсем, слава богу, тотальный, и думаю, что дальше нынешнего если и пойдет, то не намного. И скорее всего, со временем качнется влево, как обещал Иосиф Александрович Бродский.

Что касается различия самочувствия, нынешнего и 70-х годов, я опять не очень понимаю смысл вопроса. Хотел бы я жить в 70-е годы больше, чем в теперешние?

Михаил Дубровский: Нет, когда интереснее было?

Юлий Ким: Когда было интереснее? Конечно, сейчас! Конечно, сейчас очень интересно жить. Она во многом вызывает протест, иногда омерзение, но то, что происходит сейчас, безусловно, масштабнее, интереснее, чем то, что было. 70-е годы. Они уже к концу как-то сводились в такому удушью, особенно когда пошел Афган в конце, и когда Андропов еще тихой сапой провел волну террора против инакомыслящих… Об этой волне мало кто знает, кроме тех, кто изучает диссидентское движение, а была она, была на моей памяти, чуть ли не на моих глазах повторно были арестованы люди чуть не за анекдоты, вроде Генриха Алтуняна. Причем, если первый раз его посадили на три года более-менее за дело, потому что он подписал целый ряд в полнее антисоветских документов, и он получил три года; то тут он уплыл на 7 лет за то, что давал кому-то «Архипелаг», а в чьем-то присутствии побранил нашу чехословацкую акцию 1968 года, и его забрали. Это очень хорошо определили Булат Шалвович в одном из своих интервью, когда он об этом времени, о конце 70-х – начале 80-х сказал: «Я чувствовал, что я умираю. Было такое безвоздушье и полная безнадега». Поэтому явление Горбачева было как удар молнии, совершенно неожиданно для всех нас.

Владимир Бабурин: Я совершенно точно помню, с чего для меня началась перестройка. Она началась с авторской песни. Она началась с интервью Булата Окуджавы «Московским новостям», в котором он, отвечая на вопрос, кто его любимые авторы, впервые назвал фамилию Александра Галича. Потом в том же 1985 году, уже в апреле, тот же Булат Окуджава, но уже не в «Московских новостях», которые тогда были самыми оппозиционными, а во вполне консервативной по тем временам «Литературной газете» написал очерк «Запоздалый комплимент», который был посвящен, в частности, и вам, Юлий Черсанович. То есть начинался он о «Ю.Михайлове», а потом где-то в середине там был такой пассаж: «Да какой Ю.Михайлов? Мы же все знаем, что это Юлий Ким». Потом вышел фильм «После дождичка в четверг…», где было написано: «Автор сценария и текстов песен – Юлий Ким». Я думаю: вот теперь точно началось.

Юлий Ким: А помните, еще был… когда же был фильм «Покаяние»? Вот это был для меня рубежный признак.

Владимир Бабурин: Да, это было примерно в то же время.

Юлий Ким: В 1986 году, кажется.

Владимир Бабурин: А потом, вы знаете, как-то популярность и авторской песни стала падать, и на слеты люди перестали ездить. И читать стали меньше.

Юлий Ким: Володя, Господь с вами, да вы что! Вы просто плохо осведомлены. На слеты ездят по всему земному шару, на слеты бардовской песни, как ездили. И стали ездить гораздо вольнее. Я первый раз оказался на Грушинском фестивале (я туда не ездил в силу того, что он происходит в неудобное для меня, для моего расписания время – в начале июля) в 1998 году, я вырвался на 25-ый слет Грушинского фестиваля, и там было 250 тысяч человек. Это явление повсеместное до сих пор. И тогда оно никоим образом не съежилось. Другое дело, что аудитория молодежная в силу опять-таки раскрывшихся «железных занавесов» и прочего запала сильно на западную попсовую и роковую музыку. Действительно, попсовая и роковая музыка отвоевала у бардовской песни большую часть молодежи. Но со временем, мне кажется, происходит понимание того, что это разные жанры, и есть люди, которые ходят и на те, и на другие концерты, просто ищут свое в каждом случае.

Владимир Бабурин: У меня все равно другое ощущение, что не только авторская песня, а хорошая литература, хорошая поэзия, в частности, в России, говоря эсеровским лозунгом, только в борьбе может обретать имя свое. Когда этого не стало, посмотрите сейчас, зайдите в любой книжный магазин – стоит огромное количество хороших книг, посмотрите на их тиражи – 3-4, максимум 5 тысяч. Это означает, что книги не читают.

Юлий Ким: Это другая проблема, да. Речь – о читателе, а не о производителе. Я повторяю, что новых имен очень много, одно интереснее другого. Поскольку книгопечатание стало чрезвычайно доступным, если это не раскрученное имя, то ты можешь заняться самораскруткой, если достанешь денег, и спокойно можешь себя издать в любых желаемых количествах, на сколько хватит капитала. Что касается читателя, да, с этим, безусловно, проблема, и это важнейшая проблема для нашего общества вообще. Речь идет об образовании, о педагогике, о школьной реформе и так далее, и тому подобное. Вот здесь еще лет 10 тому назад в одном из интервью я сказал, что на сегодняшний день самые общественно востребованные профессии, где человек может исполнить свою гражданскую обязанность, послужить на благо отечеству, - это честная журналистика и честная педагогика. Иди в школу или иди в журналистику – сказал бы я тогда, повторил бы я и сегодня всякому честному человеку, желающему послужить отечеству. Вот где важнейшее, необходимейшее поприще для этого.

Владимир Губайловский: Правое русское слово, оно страдало от государства и страдает, и оно же, это же слово, страдает именно от атаки коммерции, именно коммерческого подхода к искусству.

Юлий Ким: Конечно, да.

Владимир Губайловский: Мне всегда казалось, что именно вам удавалось сохранить очень достойный уровень стиха в самых что ни на есть популярных жанрах. То есть ваши песни, которые звучали в самых раскрученных кинофильмах, они нее просто не шли что ли на поводу у массового зрителя или массового слушателя, более того, они этого массового слушателя к себе подтягивали. То есть вам удавалось сохранить высокий поэтический уровень, несмотря на то, что вас слушали, читали, пели. То есть, по всей вероятности, существует какая-то очень узкая область, которая, с одной стороны, доступна очень большому количеству людей и в то же время не роняет собственного достоинства. Могли бы вы вот эту узенькую тропочку как-то охарактеризовать?

Юлий Ким: Если говорить только о песне, то когда-то не то Геннадий Гладков, не то Владимир Дашкевич, не то они, обнявшись вместе, придумали такой термин – «третье направление». Это переводилось на внятный язык по-разному, скажем так – высокая эстрада или интеллектуальная эстрада. Вот туда записывались лучшие достижения бардовской поэзии и лучшие достижения кино или театральной песенной поэзии. То есть вещи, написанные для театра и кино Дашкевичем, Рыбниковым, Гладковым, Зацепиным и другими нашими авторами, Таривердиевым, в содружестве, конечно, с хорошими поэтами, тоже оказывались в кругу этого неопределенного жанра. И вот он, мне кажется, держится и поныне. И выслушав ту или иную вещь, можно сказать: это из области третьего направления, здесь поддерживается высокий уровень и музыкальный, и поэтический. Вот тогда это понятие возникло, и оно, по-моему, держится сейчас, хотя, собственно, эти два слова – третье направление – не употребляются. Но понятие от этого не исчезает.

Михаил Дубровский: В последнее время очень много мюзиклов ставится. Я даже знаю, что вы тоже имели к этому отношение и для мюзиклов работали. Скажите, насколько для вас был интересен этот опыт? И вы же, наверное, мюзиклы, которые шли по Москве, смотрели, и мне очень интересны ваши ощущения.

Юлий Ким: Да, с удовольствием ими поделюсь. Дело в том, что этот жанр, конечно, очень интересный. Я участвовал в русской версии «Нотр-Дам», которая прошла и мне нравится этот мюзикл. Мне нравится музыка Ришара Кошанте, мне нравится драматургия, которую они придумали, а это смесь дивертисмента с оперой, тем не менее, она внятна и наполнена очень сильным внутренним драматизмом, и она облагает тем, чем так дорожит современная молодежь, начиная от 20 и кончая 50-летним возрастом, и это описывается словом «драйв». Наверное, по-русски можно просто сказать – энергия. Хотя энергия – тоже не совсем русское слово, но все-таки. Вот такая особенная энергия. И это у нас потихонечку прививается, потому что публика есть, на «Кошек» ходили два года, сейчас показывают «Мамма Миа». Я пока, правда, его еще не видел, но это, кажется, вариант наиболее слабый. В смысле он больше идет за публикой, преследует цели более развлекательные, чем цели высокого искусства.

Поэтому я очень рад тому, что этот жанр появился и что даже у него, по-моему, есть какие-то перспективы. Я слышал, собираются строить театр специально под этот жанр, и есть уже первые две попытки собственного мюзикла такого масштаба и такой раскрученности – речь идет о мюзикле «Норд-Ост», знаменитом, и который прошел, как раньше говорили о фильмах, вторым экраном – «Двенадцать стульев». Я смотрел и тот и другой. Конечно, «Двенадцать стульев» выглядит версией несколько облегченной по сравнению с книгой этой, великой. Но в этой версии «Двенадцати стульев», как ни странно, меня тронул какой-то удивительно светлый поэтический момент, воплощенный, конечно, в главном герое. Я не буду сейчас особенно распространяться, но этот мюзикл, как ни странно, мне понравился. И по музыке я почувствовал, не во всей музыке, но в некоторых местах я почувствовал новый поиск современного звучания каких-то наших национальных интонаций. А особенно в «Норд-Осте» это чувствуется сплошь и рядом, потому что там все время слышится то, что я описываю одним словом – Визбор. Вот муза Визбора там воплощена с огромной силой. Понятно, что эта муза Визбора звучит сквозь музыку оригинальную Иващенко и Васильева, но ее дух, дух нашего «шестидесятничества» передан там в высшей степени замечательно.

Когда Петр Наумович Фоменко посмотрел эту вещь, я еще не видел и спросил его, он сказал: «Мне это очень понравилось. Это хорошая советская оперетта, но в современном исполнении». Современный жанр все-таки называется – мюзикл, который отличается от традиционной оперетты. Но по духу это была очень точная характеристика. Только понятие «советская оперетта» - в данном случае эти слова произносились с уважением, потому что советских оперетт было немало очень хороших, в частности, допустим, у Дунаевского. Я имею в виду по своему эмоциональному и музыкальному содержанию, оставляя в стороне всю пропаганду и так далее.

Тем не менее, я думаю, что, конечно, не это главный путь развития ретро, который заявлен в «Норд-Осте». Просто в «Норд-Осте» заявлены возможности нашего национального, российского мюзикла, заявлены через ретро, как, впрочем, и в «Двенадцати стульях». Там тоже очень много от Дунаевского прозвучало. И я думаю, что настанет время для мощных драматических вещей, основанных либо на классических наших сюжетах, а может, придумается что-то и современное, для развития нашего национального российского мюзикла. И я был бы счастлив дожить до этого времени, а по мере сил и поспособствовать, если до этого дело дойдет. Это, конечно, крупные коммерческие проекты, они рассчитаны на серьезную коммерческую отдачу, и эту отдачу они, как я понимаю, имели. И организаторы на нее рассчитывают, в том числе и Васильев и Иващенко рассчитывали на это тоже. Но все-таки руководствовались они в первую очередь не этим, а именно желанием попробовать возможности этого жанра у нас.

Владимир Бабурин: Я хочу продолжить тему коммерции, но несколько с другой стороны. Вы очень оптимистичны по сравнению со мной. Может быть, потому что я работаю в журналистике, и в основном в информационной. Как вы полагаете, почему люди в России, и интеллигенция прежде всего, так легко отказалась от свободы, которая, впрочем, достаточно легко и практически бескровно ей досталась в 1991 году? Вот мое мнение, что все-таки, да, действительно, интеллигенция – основная виновница этого проигрыша, проигрыша своего в первую очередь. Вот здесь, вполне возможно, коренным и главным как раз является слово «коммерция», когда люди так легко отказались от старого НТВ, от программы «Куклы», от программы «Итоги», от тех выпусков программы «Сегодня». Вот деньги, причем деньги американские, доллар оказался более разрушительным для и совести, и свободы. Деньги вообще достаточно страшная вещь. Можно вспомнить двухтысячелетней давности тридцать сребреников, а можно – недавнюю русскую поговорку: дай человеку лычки, а сволочью он и сам станет.

Юлий Ким: Да, проблема серьезная, что говорить… Конечно, наше общество перед явлением свободы явилось полностью не готовым к этому – ни нравственно, никак. И все возможности, которые обрушились на наше общество, в том числе на его интеллектуальную элиту, задали такой экзамен, который если и был выдержан, то очень, скажем так, на «троечку». Конечно, я с вами здесь согласен. И конечно, деньги и возможность крупных заработков, и, следовательно, уступка этой возможности в области совести, свободы духа и всяких высоких идеалов – мы с этим сталкиваемся сплошь и рядом. Да, мы оказались к этому не готовы, я даже, знаете, вспоминаю первый визит великого нашего диссидента Владимира Буковского в 1990 году. Он долго пытался проникнуть уже, казалось бы, в свободную Россию, и только в 1990 году ему это удалось, и он появился, и был встречен триумфально во Внуково, кажется, я при этом присутствовал. И он здесь провел какое-то время и при отъезде я его спросил: «Володя, ну, как тебе наши демократы?» А демократы везде появились – наверху, во власти, во всякого рода комитетах, и они уже занимали ответственные посты. И он обращался то к одному, то к другому, то к третьему, и он сказал: «Ты знаешь, ничего не получится в России со свободой. Демократы абсолютно не умеют работать, из них не получаются государственные люди. Как они опаздывают на назначенные встречи, как они нарушают слова. Единственный человек, с которым мне было удобно и комфортно беседовать, который отвечал за свои слова и точно сидел в назначенный срок на своем месте, был Иван Силаев (тогдашний премьер нашего российского правительства)». То есть самый что ни на есть из советской номенклатуры чиновник оказался наиболее приспособленным к новым обстоятельствам.

И вот эта растерянность и неготовность, невозможность идти дальше деклараций, конечно, сыграла свою роль. И у нас не появилось достаточно мощных и сильных административных кадров, которые могли бы противостоять огромной массе прежней администрации, которая так охотно воспользовалась появлением новой свободы и начала тот период в нашей истории, который еще пока только, вероятно, заканчивается, который тот же Буковский назвал периодом «большого хапка». Вот эпоха «большого хапка» продолжается. Хотя, по моему ощущению, я не берусь четко объяснить или как-то доказать это ощущение, подтвердить какими-то точными фактами, но по моему ощущению, эта эпоха все-таки проходит или прошла свой главный пик. И надвигается новая, уже более культурная стадия. Я должен, будучи поэтом российским, обладать пророческим даром (смеется), но провидеть и прорицать никак не могу пока. Но чувствую, что наступает новая полоса. Ответил я на этот вопрос?

Владимир Бабурин: Я думаю, да. Спасибо.

Владимир Губайловский: Я попробую продолжить эту вашу мысль. То есть, когда заканчивается период «большого хапка», деньги, которые достались даром, их нужно как-то пристроить, они должны начать работать. Не считаете ли вы, что в этот момент часть этих денег будет потрачена на культурные проекты?

Юлий Ким: Не считаю ли я, что будет потрачена или что надо потратить?

Владимир Губайловский: Нет, именно что будет. Нет ли такого ощущения, просто вот, например, по таким событиям, как вручение премии «Большая книга», в котором участвовал довольно серьезный и крупный бизнес, где были выделены очень серьезные деньги и на проведение этой премии, и просто на сам премиальный фонд?

Владимир Бабурин: А я тогда еще добавлю к Володиному вопросу. Что, по вашему мнению, означает резкое увеличение денежного довольствия для ведущих писателей?

Юлий Ким: А разве это происходит, да?

Владимир Бабурин: Вот эта премия достаточно внушительная, большая.

Юлий Ким

Юлий Ким: Конечно, дай бог, если это денежное довольствие будет продолжаться, тем более что, по моим наблюдениям, номинанты и победители в этих конкурсах, в розыгрыше этих премий серьезный люди, и книги достойные получают эти премии. Так что дай бог, если это будет продолжаться, эта наша отечественная благотворительность, филантропия, меценатство. Очень хорошо. И если в этом поучаствует государство, тоже плохо не будет. Особенно, конечно, государственная помощь нужна в деле театральном, потому что театр, за исключением мюзиклов, о которых мы уже говорили, заведомо некоммерческая организация, он нуждается в дотациях. Но это в скобках. Так что пусть растет денежное довольствие наших авторов и мастеров. Чем больше их станет, тем лучше.

Михаил Дубровский: Юлий Черсанович, вы практически только что говорили про то, что появляется и появилось много имен интересных в культуре, за которыми интересно следить. Вот вам сейчас за кем интересно следить? И какие у вас самые яркие впечатления последних лет?

Юлий Ким: Меня крайне интересует поэт, эссеист, журналист, прозаик и вообще мастер на все руки Дмитрий Быков. Получилось так, что мы с его мамашей учились на одном курсе, и поэтому у меня через нее возник «блат». И поэтому две его последние книжки - «ЖД» и книгу о Борисе Пастернаке - я получил с дарственной надписью и изучаю эти тома с огромным вниманием. На меня давно уже производит огромное впечатление, является центром моего пристального и неусыпного внимания Михаил Константинович Щербаков, наш бард, который звучно и сильно заявил о себе еще в 20-летнем возрасте в 1983 году, когда мы с ним познакомились. С тех пор наше знакомство, чтобы не сказать дружба, не прерывается, и каждый год он что-то сочиняет новое, интересное, постоянно интересное, постоянно глубокое, его мастерство ничуть не скудеет. Из наших мемуаристов – сейчас очень много выходит мемуаров – я читаю с огромным интересом мемуары Сарнова, мемуары Рассадина, воспоминания о Борисе Слуцком. Постоянно мне интересно следить, как не иссякает, как ни странно, творчество Давида Самойлова, который покинул нас в 1990 году, и до сих пор его вдова, его сын публикуют какие-то вещи, которые до этого никому не были известны…

Владимир Бабурин: Пускай остальные не обижаются, просто у нас совсем уже практически кончилось время. И я должен дать время гостям, по традиции этой передачи, чтобы они сказали, что было самым важным, на их взгляд, в этой почти часовой беседе с вами. Владимир Губайловский, пожалуйста.

Владимир Губайловский: Для меня были самыми важными слова Юлия Кима о том, что все-таки сегодняшнее время, сегодняшний день очень сильно отличается от 70-х годов, что сегодня есть свобода и, с его точки зрения, эта свобода никуда от нас не уйдет.

Владимир Бабурин: Михаил Дубровский, пожалуйста.

Михаил Дубровский: А для меня самым важным было то, что Юлий Черсонович, к сожалению, спел всего одну песню. Потому что сколько бы мы ни говорили, все-таки своими вопросами мы мешали Юлию Черсановичу петь, что чудовищно обидно. Приду на работу – поставлю диск, буду слушать.

Владимир Бабурин: И завершу тогда я, завершу напоминанием, что мы не просто разговаривали сегодня с Юлием Черсановичем Кимом, но и отмечали его 70-летие. Поэтому я сейчас попробую изобрести нечто похожее на тост. В начале я напомнил, что неделя такая бурная выпала на события и даже юбилеи, что 19 декабря был день рождения, 100-летие Леонида Брежнева. И это был очень короткий день, совсем короткий. А 21 декабря был день рождения Иосифа Сталина, дата была не круглая, но день, тем не менее, был еще короче. Это не метафора, не образ, а астрономический и научный факт. А 23 декабря 70 лет исполнилось Юлию Черсановичу Киму, и день тоже был короткий, но он был чуть-чуть длиннее, чем предыдущие. И вот мне очень хотелось бы, чтобы те, кто нас сегодня слушал, услышали советы или даже просьбы Юлия Черсановича Кима, чтобы молодые люди шли в честные педагоги и в честную журналистику, и занимались честной педагогикой и честной журналистикой. И тогда, может быть, день не в астрономическом, а в хорошем и большом смысле будет всегда длиннее.

Родился 23 декабря 1936 года в Москве. Отец - Ким Черсан (1904-1938). Мать - Всесвятская Нина Валентиновна (1907-1974). Супруга - Луговая Лидия Михайловна (1947 г. рожд.). Дочь - Ким Наталия Юльевна (1973 г. рожд.).

Когда Юлию было два года, в семью пришло горе: был репрессирован и расстрелян отец, сослана мать. Вернувшись из ссылки в 1946 году, мать поселилась в городе Малоярославце Калужской области, затем уехала с сыном в Ташауз (Туркмения) на заработки.

В 1959 году Юлий Ким окончил историко-филологический факультет Московского государственного педагогического института имени В.И. Ленина и в течение пяти лет работал учителем русского языка и литературы в средней школе поселка Ильпырский Карагинского района Камчатки. В 1962 году Юлий Ким возвратился в Москву, преподавал в средней школе № 135, затем - в физико-математическом специнтернате № 18 при МГУ (1965-1968). Уже в эти годы Юлий Ким стал писать и разыгрывать с учащимися авторские песенные композиции с интермедиями и вокальными сценами, в которых были все элементы мюзикла.

В 1965-1968 годах Юлий Ким становится одним из активистов правозащитного движения. В 1966 году он женился на Ирине Петровне Якир (1948-1999) - внучке репрессированного командарма И.Э. Якира. Отец Ирины, известный правозащитник и диссидент, был арестован в 14 лет и вышел на свободу только в 32 года. В 1968 году Юлий Ким был вынужден оставить педагогическую и существенно ограничить концертную деятельность и с тех пор профессионально занимается сочинением пьес, а также песен для театра, кино и телевидения. В 1969 году из-за невозможности публиковаться под собственным именем он берет себе псевдоним - Ю. Михайлов.

Будучи студентом пединститута Юлий Ким начал писать песни на свои стихи. Его первые концерты в Москве состоялись в начале 1960-х годов. Молодой автор и исполнитель быстро вошел в число наиболее популярных и любимых бардов. Его песни стали звучать в кинофильмах, а вскоре он начал и специально сочинять для кино и телевидения. В 1968 году получил первые предложения написать песни для театральных спектаклей. С 1970 года Юлий Ким сотрудничает с композиторами В. Дашкевичем, Ген. Гладковым, А. Рыбниковым и другими.

В 1974 году Юлий Ким вступает в Московский профком драматургов и начинает работу над собственными пьесами. В 1985 году он исполнил главную роль в спектакле по своей пьесе "Ной и его сыновья". В том же году отказался от использования псевдонима и начал публиковаться под собственным именем. Тогда же вышел первый диск с его песнями - "Рыба-кит", которая на многие годы становится хитом в бардовской братии. Одновременно был снят фактически существовавший запрет литературной и театральной критике на обсуждение в печати творчества Юлия Кима.

Ранние песни Юлия Кима проникнуты юмором и доброжелательной иронией. Автор как бы с кем-то постоянно перемигивается, переглядывается, перекликается. Даже первые его - камчатские - песни были "ослепительны и пятнисты, как оттаивающая тундра, как расписанная солнечными бликами сопка, как пенный гребешок волны камчатского берега" (Л. Анненский).

В песнях диссидентского цикла автор остается неуязвимым под защитой остроумного иносказания, смысл которого, впрочем, достаточно прозрачен, причем текст - это скорее обманное движение, ловушка. В действительности убийственен сарказм, а не пафос: Ким не гневается и, кажется, вообще избегает проявления чувств.

В песнях для театра, кино и телевидения он развивает традиции литературной стилизации. Речитативность, оперность, частушечный говор, романсовые интонации, разговорные аппликации - все это мастерски организуется в песню "Перечень жанров от частушки до молитвы и партнеров от Свифта до Горина - вовсе не литературоведческое обоснование песни, а та же песня. Надо только вслушаться. Надо уловить в этой пестроте лейтмотивы. В этом столпотворении фигур - линии постижения" (Л. Анненский).

К настоящему времени дискография Юлия Кима насчитывает более 20 наименований виниловых и лазерных дисков, аудио- и видеокассет с записями авторских песен, среди которых: "19 октября" (1994), Собрание из трех дисков "Театр Юлия Кима" (1996), Собрание сочинений из семи дисков (1997-1998).

Юлий Ким - автор 15 книг песен, стихов, пьес, очерков и мемуаров. Среди них: "Я - клоун" (1989), "Творческий вечер" (1990), "Летучий ковер" (1990), "Московские кухни" (1990), "Волшебный сон" (1990), "Своим путем" (1995), "Еврей Апелла" (1997), "На собственный мотив" (1998), "Собранье пестрых глав" (1998), "Мозаика жизни" (2000), "Путешествие к маяку" (2000), "Сочинения" (2000).

Перу Юлия Кима принадлежат три киносценария. По двум из них на Студии детских и юношеских фильмов имени М. Горького режиссером М. Юзовским поставлены кинофильмы "После дождичка в четверг" (1985) и "Раз, два - горе не беда" (1989), к которым Ю. Ким написал также тексты песен (на музыку Ген. Гладкова и Р. Гринблата). Помимо этого он является автором песен, романсов, вокальных номеров или их текстов еще более чем к 40 кино- и телефильмам, среди которых: "Улица Ньютона, дом 1" (режиссер Т. Вульфович; Ленфильм, 1963), "Похождения зубного врача" (режиссер Э. Климов; Мосфильм, 1965), "Бумбараш" (режиссер Н. Рашеев, А. Народицкий; композитор В. Дашкевич, Студия имени А. Довженко, 1972), "Точка, точка, запятая..." (режиссер А. Митта; композитор Ген. Гладков; Мосфильм, 1973), "Двенадцать стульев" (режиссер М. Захаров; композитор Ген. Гладков. ЦТ, Т/о "Экран", 1976), "Маяковский смеется" (режиссеры С. Юткевич, А. Каранович; композитор В. Дашкевич; Мосфильм, 1976), "Про Красную Шапочку" (режиссер Л. Нечаев; композитор А. Рыбников; Беларусьфильм, 1977), "Красавец мужчина" (режиссер М. Микаэлян; композитор В. Дашкевич; ЦТ, Т/о "Экран", 1978), "Обыкновенное чудо" (режиссер М. Захаров; композитор Ген. Гладков; ЦТ, Т/о "Экран",1978), "Голубой карбункул" (режиссер Н. Лукьянов; композитор В. Дашкевич; - Беларусьфильм, 1979), "Короли и капуста" (режиссер Н. Рашеев; композитор В. Дашкевич; Студия им. А. Довженко, 1979), "Пять вечеров" (режиссер Н. Михалков; Мосфильм, 1979), "Сватовство гусара" (режиссер С. Дружинина; композитор Ген. Гладков; ЦТ, Т/о "Экран", 1979), "Ярославна, королева Франции" (режиссер И. Масленников; композитор В. Дашкевич; Ленфильм, 1979), "Дульсинея Тобосская" (режиссер С. Дружинина; композитор Ген. Гладков; Мосфильм, 1980), "Сказка странствий" (режиссер А. Митта; композитор А. Шнитке; Мосфильм при участии студий ЧССР и СРР, 1983), "Пеппи Длинный Чулок" (режиссер М. Микаэлян; композитор В. Дашкевич; Мосфильм, 1984), "Формула любви" (режиссер М. Захаров; композитор Ген. Гладков; Мосфильм, 1984), "Дом, который построил Свифт" (режиссер М. Захаров; композитор Ген. Гладков; ЦТ, Т/о "Экран", 1985), "Роковые яйца" (режиссер С. Ломин; композитор В. Дашкевич; АДА-ФИЛЬМ; ТРИЛОБИТ (Чехия), 1995).

Юлий Ким является автором либо соавтором свыше 20 пьес, мюзиклов, либретто, постановок и композиций. Среди них: "Как вам это понравится" (Московский драматический театр на Малой Бронной; режиссер П. Фоменко, 1969), "Странствия Билли Пилигрима" (Центральный академический театр Советской Армии; режиссер М. Левитин, композитор В. Дашкевич, 1975), "Фламандская легенда" (Рок-опера; Ленконцерт, ВИА "Поющие гитары"; режиссер С. Илюхин; композитор Р. Гринблат, 1977), "Иван-царевич" (Московский театр имени В. Маяковского; режиссер Е. Каменькович, 1982), "Старший сын" (Московский академический музыкальный театр имени К.С. Станиславского и В.И. Немировича-Данченко; режиссеры М. Дотлибов, М. Кисляров; композитор Ген. Гладков, 1983), "Ной и его сыновья" (Московский драматический театр имени К.С. Станиславского; режиссер А. Товстоногов, 1985), "Клоп" (Фолк-опера; Кемеровский театр оперетты; режиссер Ю. Чернышов; композитор В. Дашкевич, 1986), "Волшебный сон" (Московский театр имени В. Маяковского; режиссер Е. Каменькович; композитор Ген. Гладков, 1987), "Московские кухни" (Московский театр-студия "Третье направление"; режиссер О. Кудряшов; композитор Ю. Ким, 1989), "Страсти по Бумбарашу" (Московский театр под руководством О. Табакова; режиссер О. Машков; композитор В. Дашкевич, 1993), "Безразмерное Ким-танго" (Театр "Эрмитаж"; режиссер М. Левитин, 1997), "Как Иван Чонкин самолет сторожил" (Норильский Заполярный драматический театр; режиссер А. Зыков; композитор В. Дашкевич, 1997), "Кто Царевну поцелует?" (Московский театр юного зрителя; режиссер Б. Рабей, 1997), "Золотой тюльпан Фанфана" ("У Никитских ворот"; режиссер М. Розовский, 1998), "Страсти по Митрофану" (Театр имени Моссовета; режиссер Б. Щедрин, 1998), "Где орех Кракатук?" (Норильский Заполярный драматический театр; режиссер А. Зыков, 1999) и другие. Во многих из них Юлий Ким выступил также как автор или соавтор музыки, песен, вокальных номеров, текстов песен.

Песни (или тексты песен) написаны им также к пьесам: "Одной любовью меньше" (Калининский ТЮЗ; режиссер Р. Виктюк, 1969), "Бумбараш" (Горьковский ТЮЗ; режиссер Б. Наравцевич; композитор В. Дашкевич, 1971), "Тиль" (Московский театр имени Ленинского комсомола; режиссер М. Захаров; композитор Ген. Гладков, 1973), "Май не упусти" (Центральный детский театр; режиссер Л. Эйдлин; композитор В. Дашкевич, 1974), "Мизантроп" (Ленинградский академический театр комедии; режиссер П. Фоменко; композитор А. Николаев, 1978), "Две стрелы" (Театр-студия М. Розовского, 1979), "Когда мы отдыхали" (Московский театр миниатюр; режиссер М. Левитин; композитор В. Дашкевич, 1979), "Принцесса и это" (Государственный академический центральный театр кукол; режиссер В. Кусков; композитор Ген. Гладков, 1983), "Суд над судьями" (Московский государственный академический театр имени Моссовета; режиссер П. Хомский; композитор В. Дашкевич, 1983), "Не покидай меня, весна" (Московский театр-студия "Третье направление"; режиссер О. Кудряшов; композитор Ген. Гладков, В. Дашкевич, 1986) и ко многим другим. Эти пьесы, постановки, мюзиклы идут в театрах Москвы, Санкт-Петербурга, Орла, Тамбова, Вильнюса, Омска, Красноярска, Норильска и других городов России и стран ближнего зарубежья.

Юлий Ким - лауреат Государственной литературной премии имени Булата Окуджавы (2000). Он является членом Союза кинематографистов СССР (1987), Союза писателей (1991), Пен-клуба (1997).

Основным делом своей жизни Юлий Черсанович считает работу над текстами песен и исполнение их под гитару. Он ведет интенсивную концертную деятельность, в частности, наряду с Россией выступал в США, Германии, Франции, Израиле, Дании и многих других странах. В концертах поет как песни, сочиненные для собственного исполнения, так и песни, созданные для театра, кино и телевидения, в том числе и на музыку других композиторов.

Песни Юлия Кима сразу угадываются по особой интонации, в которой сочетаются ироничность и безмятежность, разумный скепсис и умение подчеркнуть мысль, спрятав эмоции. В Юлии Киме удивительным образом сохранилась детская наивность чистой души, вера в человека, в чудесное свойство человеческой доброты. Все это проявляется и на сцене, где обаяние его неординарного и какого-то домашнего артистизма неотразимы, а элемент исполнительской импровизации совершенно очевиден. Залом он владеет безраздельно. При этом искус самолюбования, восторг от собственной персоны для него абсолютно неприемлемы: творчество всегда выше успеха.

Юлий Ким - человек с активной общественной позицией. Известны его многочисленные интервью и выступления в печати по актуальным вопросам российской общественной жизни. В свободное от работы время любит бывать у друзей, посещать памятные ему места.

Живет и работает в Москве.

Уже в эти годы Юлий Ким стал писать и разыгрывать с учащимися авторские песенные композиции с интермедиями и вокальными сценами, в которых были все элементы мюзикла.

Песни

• А вдруг ты завтра попадешь на остров в океане?.. - Разговор с избалованным ребенком (из кинофильма «Про Красную Шапочку») (Стихи Ю.Кима, Музыка А.Рыбникова)
• А вот и мы… - Клоуны
• А вот и я! А вот и я! Бон жур! Гут морген! Здрасьте!.. - Дуров на арене
• А ну, давай! А ну, не стой!.. - На каторге
• А ну, дружок, давай пойдём… - Бродячие актёры (Стихи Ю.Кима, Музыка М.Меламед)
• А ну, забьем «козла», ха-ха!.. - Матросы играют в домино
• А поутру на море такая тишина, что песенка прибоя - и та едва слышна… - Утро на море
• А почему вы думаете… - Монолог Пеппи
• А почему же их все любят, а нас, небось, никто!!.. - Песня злых старух (из кинофильма «Про Красную Шапочку») (Стихи Ю.Кима, Музыка А.Рыбникова)
• А скажи мне, Дженни, Дженни… - Дженни
• А я маленькая детка (Метр сорок)… - Хулиган
• Ах нет, прошу пластинку эту спрячьте в тот конверт!.. - Кацман, Шуцман и Боцман
• Ах, Машенька, Маша, зачем ты грустна?.. - Капризная Маша
• Ах, мил сердечный друг, не выразить словами… - Ах, мил сердечный друг…
• Ах, неужели действительно уж так уж необходимо… - Разговор учителя и ученика
• Ах, ну кто бы подумал, что любовь как война… - Хабанера
• Ах, поверьте мне, я человек замечательный… - Песня Полицейского

• Барон Жермон поехал на войну… - Барон Жермон
• Баю-бай, уже позднее время…
• Брызнет сердце то ли кровью… - Хор актеров
• Был я мирный человек, стал - фрайер… - Песня об утрате веры

• В белом платье с причудливым бантом… - Романс Зизи
• В Коктебеле, в Коктебеле… - Классовая
• В Ленинграде нонче тепло, на зиму пародия… - Оттепель в Ленинграде
• В семь часов, как обычно, будильник…
• В чистом поле ветер свищет… - Конь мой белый (Стихи Ю.Кима, Музыка М.Меламед)
• Вам не кажется ли, фру Сеттергрен… - Ссора в попечительском совете
• Велик Господь: он создал плоть… - Монолог шута о мыслях
• Весна, весна, ручьи бегут по кручам… - Весна
• Весною, давно пролетевшей, я тоже была молодой… - Воспоминания Бабы Яги
• Внимание, внимание!.. - Песня полицейского
• Водит летчик самолет - и прекрасно…
• Вот вы знаете что?..
• Вот так, вот так, свидетель Бог, великих гениев растили!.. - Учитель музыки маэстро Гарафоли
• Вот тебе задачка… - Игра со Стефенсеном
• Все улицы как будто стали краше и солнце как бы входит в каждый дом… - Передовая статья газету
• Все… Вот и все… Собирай сундуки…
• Вы думаете, просто… - Полезные дела
• Вы приехали, милые, к нам - ля-ля-ля… - Вальс администрации
• Выйдет ли, не выйдет ли, появится ль на свет… - Песенка про песенку

• Где друзья минувших лет… - Песня старого гусара (Стихи Д. Давыдова)
• Генерал-аншеф Раевский сам сидит на взгорье… - Бомбардиры
• Голубчик Петрушка, собрался куда?.. - Петрушка
• Господа и дамы, господа и дамы, какое счастье - шмон!.. - Господа и дамы
• Губы окаянные, думы потаенные… - Губы окаянные

• Давайте негромко, давайте вполголоса… - Прощальная песня
• Дайте мне срок… - Идеи Стефенсена
• Далека дорога твоя, далека, дика и пустынна… - Прерия
• Дамы, господа!.. - Представление цирковой программы
• Девочка на шаре в голубом трико… - Девочка на шаре
• Дети, выполняйте задание!.. - Фрекен Розенблюм
• До свиданья! Утопающий в садах…
• До свиданья, грифы…
• До чего же плохо все у нас пока!.. - В ЦК КПСС от отдельных представителей некоторой интеллигенции приватное письмо
• Дорогой Булат Шалвыч, а также Владимир Семеныч!.. - Друзьям
• Дрожи, буржуй, настал последний бой. Против тебе весь бедный класс поднялся… - Красный марш

• Если бы случайно… - Песня Суок
• Если вы не очень боитесь Кощея или Бармалея и Бабу Ягу… - Приходи, сказка
• Если долго по дорожке… - Песня Красной шапочки (из кинофильма «Про Красную Шапочку») (Стихи Ю.Кима, Музыка А.Рыбникова)
• Если надо человека… - Ария о клевете
• Если сесть на воздушный шар… - Песня о родителях
• Если сесть на воздушный шар… - Эге-ге-гей
• Если ты настоящий, порядочный волк… - Песня Волчицы (из кинофильма «Про Красную Шапочку») (Стихи Ю.Кима, Музыка А.Рыбникова)
• Ехали мы этим долгим рейсом… - Рейс 991

• Живем мы в нашем лагере…
• Жил на свете старый гном в старом домике своем… - Два гнома
• Жила-была на свете крыса… - Стефенсен - Баллада о крысе
• Жонглируют жонглеры! Мелькают акробаты!.. - Злой хозяин цирка дрессированных детей

• За книжную обложку шагни, как за порог… - Тихий марш
• Звезда моя в зените, разбиты все враги!.. - Злодей-победитель
• Здравствуй, киндер дорогой… - Кадриль для Матиаса Руста
• Значит так: где-то, кто-то, как-то - ишь, нахальство каково!.. - Шабаш стукачей

• И в детстве моем невозвратном… - Романс старой театралки
• И в Москве, и везде, с кем бы мы ни граничили… - Герцогиня
• И вот приходит грозный муж, зубами скрипя… - Забудь былое
• И недели не прошло…
• Извини меня, моторчик, что я так тебя гублю… - Моторчик
• Извольте взять приборы…
• Илья Муромец на печке спал и видел страшный сон… - Илья Муромец на печке…
• Индонезия (посв. Дм. Сухареву)
• Иные времена настали наконец-то…
• Ишь, как он выпендривается взглядом и видом!.. - Песня военачальника

• Кадриль Брежнева и Сталина - сон Леонида Ильича
• Казимира, Казимира… - Письмо Великого Князя Московского в Литву К.Прунскене
• Как гром, гремит команда… - Гренадеры
• Как за меня матушка все просила Бога, все поклоны била, целовала крест… - Журавль по небу летит
• Как на нашем на парткоме шум и тарарам… - Случай на парткоме
• Как назвал бы это поэт: летный цирк, воздушный балет… - Высший пилотаж
• Как спокойно, как красиво на рассвете люди спят… - Утренняя колыбельная
• Капитан Беринг открыл наш дикий берег… - На сейнере
• Капнист пиесу накропал, громадного размеру… - Волшебная сила искусства (История, приключившаяся с комедиографом Капнистом в царствование Павла I и пересказанная мне Натаном Эйдельманом)
• Когда вам одиноко и грустно отчего-то… - Песня о звездах (из кинофильма «Про Красную Шапочку») (Стихи Ю.Кима, Музыка А.Рыбникова)
• Когда тобою решено достигнуть благородной цели… - Своим путем
• Когда я была молодая… - Волчица
• Когда я пить хочу - иду себе к ручью… - Гном, влюбленный в принцессу
• Конечно, усилия тщетны и им не вдолбить ничего… - Адвокатский вальс
• Конечно, я вру… - Песня о вранье
• Кончайте ваши прения, седлайте лошадей!.. - Ковбойская
• Красотки, вот и мы - кавалергарды!.. - Кавалергарды
• Куда ни глянь, куда ни плюнь… - Монолог главы рода
• Куда ты скачешь, мальчик, кой черт тебя несет… - (Музыка Ген. Гладкова, Стихи Юлия Кима)
• Кукаре-кукареку, кому за рыбой на реку?.. - Утренняя (из кинофильма «Про Красную Шапочку») (Стихи Ю.Кима, Музыка А.Рыбникова)

• Лаптем сосну не перпилить… - Заговор злодеев против злодеев
• Люблю свою бандуру за этакий настрой…
• Люди все, как следует, спят и обедают… - Песня учителя обществоведения

• Малютка Дженни так мила - йо-хо-хо!.. - Малютка Дженни
• Малютка Илья Муромец понял себя не сразу… - Илья Муромец
• Медам, месье, синьоры! К чему играть спектакли… - Пролог
• Мне внушал папаша с детства, не жалея отчих сил… - Денежки. (Из х/ф «Сватовство гусара») (Музыка Ген. Гладкова, Стихи Юлия Кима)
• Мне очень нравятся красивые цветочики, а также птички-канарейки-соловьи… - Кощей Бессмертный - 1
• Многоуважаемые дамы… - Анонимное письмо в совет
• Мой друг, пора мудрее стать, ведь ты отнюдь не крошка!.. - Еще чуть-чуть
• Мой папаша были дворник, а мамаша - барыня… - Песня Зизи
• Мороз трещит, как пулемет… - Подражание В. Высоцкому
• Моя матушка Россия пошла утром на базар… - Моя матушка Россия
• Моя натура хочет жить широко! Моя натура любит широту!.. - Ученики превращаются в пиратов
• Мы - туристы…
• Мы живем в Филейной части… - Гимн ФМШ
• Мы об Марксе твердим и об Ленине, отщепенцев к столбу пригвоздив… - Начальство слушает магнитофон
• Мы с ним пошли на дело неумело, буквально на арапа, на фу-фу… - Мы с ним пошли на дело неумело…

• На болоте три лягушки и четыре муравья… - Колыбельная Илюшке
• На голубом заливе…
• На далеком севере бродит рыба-кит… - Рыба-кит
• На ночных кустах ветки трогая…
• На полянке, на лужайке… - Новогодняя полечка
• На пороге наших дней… - 19 Октября (Музыка В.Дашкевича)
• На руки можно подуть… - Знакомство
• На синей волне, на южном огне… - Черноморская песня
• На синем океане летит… - Песня старого пирата
• Навострите ваши уши, лодыри и неучи… - Веселые лентяи
• Наш городок - хороший городок… - Человечек с хитрыми глазками
• Наши пилы белозубы… - Лесорубы
• Не копье пробило грудь. Ранила тревога… - Рыцарь одиночка - 3
• Не нужны мне эдельвейсы… - Песенка Ассоль
• Не покидай меня, весна… - (Музыка В.Дашкевича)
• Негаданно-нечаянно пришла пора дороги дальней… - Фантастика-романтика
• Нет, я не плачу, и не рыдаю, на все вопросы я открыто отвечаю… - Нет, я не плачу
• Ни дождика, ни снега… - Звездная ночь
• Ну вот, ну опять, ну разумеется… - Песня родителей
• Ну, как у нас по линии генлинии?.. - Разговор скептиков и циников
• Ну, корова, ну что ж тут такого?.. - Подбодрение дам
• Ну, ребята, - все, ребята… - Истерическая перестроечная
• Ну, что вы, братцы, право… - Записка в президиум

• О, бедный мой Томми, бедный мой Том!.. - Пиратская песня из «Острова Сокровищ»
• О, как лукаво обманчива… - Песня доктора Гаспара
• О, наставники наши и менторы!.. - Благодарственный молебен
• О, Пеппи, дочь моя!.. - Капитан Эфроим Длинныйчулок
• Облака плывут, облака, на закат плывут, на восход… - Облака плывут, облака…
• Объехать землю и пройти пешком или в седле… - Монолог странника
• Один глупый лесоруб… - Песня о мастерах (из кинофильма «Про Красную Шапочку») (Стихи Ю.Кима, Музыка А.Рыбникова)
• Однажды рыжий Шванке… - Рыжий Шванке (На музыку немецкой народной песни)
• Ой ты Хайфа, Хайфа!.. - Хайфа
• Ой, как хорошо, хоть песню пой… - Хорошее настроение
• Ой, не пишется ни песен, ни романсов… - Творческий кризис
• Ой, не плюйтесь, хунвейбины…
• Ой, Пеппи-Пеппи-Пеппи-Пеппи… - Приезд Пеппи в городок
• Ой, романе, романеро, ой, как вы поете!.. - Цыганский романс
• Ой, Томми, Томми, Томми, Томми… - Пиратская с жуликами
• Они говорят: "Володь, Володь - ты ж наш герой да… - Володя
• Отворились ворота, хлопнули ладоши… - Отворились ворота
• Отобью свою литовку… - Коса острая
• Отогнув уголок занавески… - Романс (Из х/ф «Сватовство гусара») (Музыка Геннадия Гладкова)

• Пароход на реке завел песню о любви-любови… - Пароход
• Песня спета, кончен путь, что же дальше делать… - Рыцарь одиночка - 2
• Петр Палыч ходил на работу, и не знал Петр Палыч того… - Петр Палыч
• По бушующим морям… - Пиратская (На мелодию старинной песни «Из Мадрида в Лиссабон»)
• По дороге скачет Вилли-Билли Джон… - Взрослая ковбойская
• По синему небу летучий ковер… - Летучий ковер
• По эстакаде движутся машины… - Песня о Братске
• Поговоримте о Фортуне… - Монолог шута о фортуне
• Под березой, под березой подберезовика нет… - Как я искал грибы
• Поднимай, ребята, флаги!..
• Позвольте, братцы, обратиться робко: пришла пора почистить наш народ… - Письмо в СП РСФСР (по случаю 6 пленума Секретариата Союза Писателей, где обсуждалась проблема, кого считать русским, а кого русскоязычным писателем)
• Пой до упаду и смейся до слез! Радуйтесь, люди: родился Христос!.. - Рождество
• Пойду обольюся слезами…
• Помню я светлую речку… - Песня Волка (из кинофильма «Про Красную Шапочку») (Стихи Ю.Кима, Музыка А.Рыбникова)
• Послушай, Галилей, ну что ты так уперся?.. - Галилей перед пыточной камерой
• Послушайте, - да вы, наверно, слышали: опять у нас берут за анекдоты!.. - Диалог образца 1967 года
• Предо мной сидит судья, перед ним лежит статья… - Суд над судьями
• Прибежали босиком, в огороде врыли кол… - Карусель
• Приходит день, приходит час… - Песня волшебника из х/ф «Обыкновенное чудо»
• Прошел январь, пошел февраль…
• Пускай ветра буянят. Шторма пускай штормят… - Песня охотника (из кинофильма «Про Красную Шапочку») (Стихи Ю.Кима, Музыка А.Рыбникова)
• Пусть без обеда оставит нас мама… - Автодорожная
• Пятьдесят лет назад мого деда старший брат… - Краткий исторический обзор

• Раз мы в Ассору тилипали…
• Разве мы дети? Нет, мы не дети… - Песня старших школьников (К х/ф «Похождения зубного врача»)
• Распогодилась погода… - В отпуск! (Дорожная)

• Светлый день, светлый день весело таращится… - Светлый день
• Свистит пассат, бизань скрипит… - Песня молодого капитана торгового корабля, опасающегося встречи со знаменитым пиратом Робертом Смитом
• Сегодня душа весела… - Марш демагогов
• Сколько б люди ни болтали, знаю я, как дважды два… - Кощей Бессмертный - 2
• Слава отважным героям! Слава великим поэтам!.. - Театральный разъезд
• Слушайте женщин! Слушайте женщин! Слушайте!.. - Монолог ходока
• Смерть, огонь и гром, бури и удары… - Честь. (Из х/ф «Сватовство гусара») (Музыка Геннадия Гладкова)
• Солнце светит, но не греет - это не беда… - 8 марта 1963 года
• Спят клопы и пауки, блохи и жуки… - Злодейская колыбельная песня
• Сэкономил я на баночку одну… - Посвящение А. Галичу

• Тихо-тихо в небе ясном, тихо-тихо в поле чистом… - Колыбельная из «Ивана-царевича»
• То не конь вороной проскакал стороной… - Разбойник лесной
• Точка, точка, запятая - вышла рожица кривая… - Точка, точка, запятая… (из фильма «Точка, точка, запятая»)
• Три храбрых кабальеро поехали в Мадрид… - Три храбрых кабальеро…
• Ты подумай, кто мы были… - Великие планы жуликов

• Удалой, пропитой и прокуреный, потрясающий голос его… - Памяти Высоцкого
• Уж мы, братцы, рвем подметки нонче и вчерась, нонче и вчерась!.. - Ополченцы

• Ходят кони над рекою, ищут кони водопоя… - Ходят кони
• Ходят слухи, ходят слухи…
• Хожу по Ленинграду я, хожу, не чуя ног… - Ленинградская песня
• Хорошо идти фрегату по проливу Каттегату… - Отважный капитан
• Хочешь верь, хочешь нет… - Что такое кенгуру

• Цветок, забытый на окне… - Студенческий романс
• Целый день начищаем мы ботинки… - Томми и Анника

• Чайхана, пирожковая-блинная… - Московские кухни - (Из недавнего прошлого)
• Чайхана, чайхана… - Чайхана
• Черное море, Черное море…
• Четырнадцати лет пацан попал в тюрьму… - Сказание о Петре Якире, который родился в 1923 году, а сел в 1937
• Что же делать, если нет… - Игра в аэропланы
• Что с тобой? - А что со мной? Ничего такого… - Что с тобой
• Что такое, что такое: близко, рядом, позади… - Три загадки
• Что, что, что это такое… - Где та девчонка? (из кинофильма «Про Красную Шапочку») (Стихи Ю.Кима, Музыка А.Рыбникова)
• Чтоб от пальцев не остались отпечатки… - Коварные жулики

• Шарик, шарик, полосатый, разноцветный шарик… - Шарик разноцветный
• Шлем, да панцирь, да седло, бинт, бальзам, примочка… - Рыцарь одиночка - 1 (Музыка Ген. Гладкова, Стихи Юлия Кима)

• Эй, прохожий, погоди! Постой, проезжий!.. - Варяжская разбойничья
• Это кто там?.. - Лейб-гусары
• Эх, люблю я елки… - Лесничество
• Эх, раз-два-три-четыре-пять… - Еще кенгуру
• Эх, судьба, моя судьбина… - Неоконченное

• Я брожу по дорогам на старости лет… - Песня бродячего актера
• Я в Господа не верую, но так, на всякий случай… - Федя
• Я всего старый кучер Афонька… - Кучер Афонька
• Я готов разреветься по-детски… - Павелецкий вокзал
• Я как-то видел психа: он был помешан тихо… - Я как-то видел психа…
• Я клоун! Я затейник! Я выбегаю на манеж не ради денег… - Я клоун
• Я недавно сделал открытие: открыл я недавно словарь… - Диалог о совести
• Я по-русски «турист»… - Турист
• Я сам себе Ильич…
• Я сел однажды в медный таз без весел и руля… - Сенсация
• Я спокоен, я спокоен, как спокоен я!.. - Я спокоен

Фильмография

Песни Кима прозвучали в 50 фильмах, например:

• Сватовство гусара

Юлий Черсанович Ким (родился в 1936) - российский поэт, композитор, драматург, сценарист, бард.
Юлий Ким родился 23 декабря 1936 г. в Москве. После ареста родителей покинул столицу в 1938 году на 16 лет, которые провел в Калужской области и в Туркмении. С 1954 года - опять москвич.
Окончил историко-филологический факультет Московского государственного педагогического института (1959), работал пять лет по распределению на Камчатке, затем несколько лет в Москве, преподавал историю и обществоведение (в том числе - в школе-интернате номер 18 при МГУ им. М.В.Ломоносова).
Уже в эти годы Юлий Ким стал писать и разыгрывать с учащимися авторские песенные композиции с интермедиями и вокальными сценами, в которых были все элементы мюзикла.
В 1965-1968 годах Юлий Ким становится одним из активистов правозащитного движения. В 1966 году он женился на Ирине Петровне Якир (1948-1999) - внучке репрессированного командарма И. Э. Якира. Отец Ирины, известный правозащитник и диссидент, был арестован в 14 лет и вышел на свободу только в 32 года.
В 1968 году Ким расстался со школой навеки по воле начальства, не простившего ему участия в правозащитном движении. С тех пор - свободный художник.
Ещё будучи студентом пединститута Юлий Ким начал писать песни на свои стихи (с 1956 г.) и исполнять их, аккомпанируя себе на семиструнной гитаре с особым «цыганским» строем. Его первые концерты прокатились по Москве в начале 1960-х годов, молодой автор быстро вошёл в круг самых популярных бардов России.
C 1968 г. стал профессионально заниматься сочинением песен и пьес для театра и кино. Будучи участником диссидентского движения, долгое время появлялся в титрах кинофильмов и афишах спектаклей под псевдонимом «Ю. Михайлов», поскольку фамилия «Ким» звучала для начальства по-диссидентски крамольно.
Большинство песен Юлия Кима написано на собственную музыку, многое написано также в соавторстве с такими композиторами, как Геннадий Гладков, Владимир Дашкевич, Алексей Рыбников.
В 1974 году Юлий Ким вступает в Московский профком драматургов и начинает работу над собственными пьесами.
В 1985 году он исполнил главную роль в спектакле по своей пьесе «Ной и его сыновья». В том же году отказался от использования псевдонима и начал публиковаться под собственным именем. Тогда же вышел первый диск с его песнями - «Рыба-кит».
К настоящему времени дискография Юлия Кима насчитывает более 20 наименований дисков, аудио- и видеокассет с записями песен. Песни Юлия Кима вошли во все антологии авторской песни, а также во многие поэтические антологии современной русской поэзии, в числе которых «Строфы века» (составитель Е. Евтушенко, 1994).
Юлий Ким - член Союза кинематографистов СССР (1987), Союза писателей (1991), Пен-клуба (1997). Автор около пятисот песен (многие из них звучат в кинофильмах и спектаклях), трех десятков пьес и десятка книг. Лауреат премии «Золотой Остап» (1998). Лауреат российской Государственной премии им. Булата Окуджавы (2000).
С 1998 года живет в Иерусалиме и в Москве поочерёдно. Член редколлегии «Иерусалимского журнала». Участвовал в записи «Иерусалимского альбома» - первого диска из серии «Авторская песня в Израиле».
В Израиле Юлий Ким два раза в год проводит презентации «Иерусалимского журнала», вместе с поэтом и редактором «Иерусалимского журнала» Игорем Бяльским и Игорем Губерманом, ведёт презентации журнала и в Москве.
В 2002-2006 году Юлий Ким совместно с Игорем Бяльским написал пьесу в стихах о строительстве второго Храма.

Калужской области, за 101-м километром, затем в Ташаузе (Туркмения). В 1954 году он вернулся в Москву.

В 1959 году Юлий Ким окончил историко-филологический факультет Московского государственного педагогического института, где и начал писать песни на свои стихи (с 1956 года) и исполнять их, аккомпанируя себе на семиструнной гитаре.

Работал пять лет по распределению на Камчатке, затем несколько лет в Москве преподавал историю и обществоведение в школах.

Первые концерты Юлия Кима состоялись в Москве в начале 1960-х годов. Его дебютом в кино стали песни для кинофильма "Ул. Ньютона, дом 1" (1963). Первые публикации появились также в 1963 году. Дебютная работа в театре - вокальные номера к спектаклю по комедии Шекспира "Как вам это понравится" (1968).

В 1965-1968 годах Юлий Ким активно участвовал в правозащитном диссидентском движении. В 1966 году он женился на Ирине Якир — внучке репрессированного командарма Ионы Якира. Отец Ирины, известный правозащитник и диссидент Петр Якир, был арестован в 14 лет и вышел на свободу только через 32 года.

Юлий Ким подписывал многочисленные коллективные письма с требованиями соблюдения прав человека, адресованные властям. Вместе со своим тестем Петром Якиром, а также правозащитником Ильей Габаем он был соавтором обращения "К деятелям науки, культуры и искусства" (январь 1968 года) о преследованиях в СССР инакомыслящих.

К этому же периоду относится и ряд песен Кима, тематически связанных с "диссидентскими" сюжетами: суды, обыски, слежка и т.п.
В связи с участием в диссидентском движении, Юлий Ким был вынужден оставить педагогическую и существенно ограничить концертную деятельность. Он начал профессионально заниматься сочинением пьес, а также песен для театра, кино и телевидения. В 1969 году из-за невозможности публиковаться под собственным именем он взял себе псевдоним - Ю. Михайлов.

В 1974 году он вступил в Московский профком драматургов. В 1985 году исполнил главную роль в спектакле по своей пьесе "Ной и его сыновья".

В том же году Юлий Ким отказался от использования псевдонима и начал публиковаться под собственным именем. Тогда же вышел первый диск с его песнями — "Рыба-кит". Одновременно был снят фактически существовавший запрет с литературной и театральной критики на обсуждение в печати творчества Юлия Кима.

Юлий Ким - один из основоположников авторской (бардовской) песни. Его песни ("Ходят кони", "Белеет мой парус", "Журавль по небу летит", "Нелепо, смешно, безрассудно, волшебно", "Давайте негромко, давайте вполголоса" и другие) знают и любят многие поколения слушателей.

Дискография Юлия Кима насчитывает более 20 наименований виниловых и лазерных дисков, аудио- и видеокассет, среди которых "19 октября" (1994), собрание из трех дисков "Театр Юлия Кима" (1996), собрание сочинений из семи дисков (1997-1998). Песни Юлия Кима вошли во все антологии авторской песни, а также во многие поэтические антологии современной русской поэзии.

Юлий Ким - автор книг "Я - клоун" (1989), "Творческий вечер" (1990), "Летучий ковер" (1990), "Московские кухни" (1990), "Волшебный сон" (1990), "Своим путем" (1995), "Еврей Апелла" (1997), "На собственный мотив" (1998), "Собранье пестрых глав" (1998), "Мозаика жизни" (2000), "Путешествие к маяку" (2000), "Сочинения" (2000), "Моя матушка Россия" (2004), "Однажды Михайлов" (2005).

Перу Кима принадлежат три киносценария. По двум из них на Студии детских и юношеских фильмов им. М. Горького поставлены кинофильмы "После дождичка в четверг" (1985) и "Раз, два - горе не беда" (1989), к которым Юлий Ким написал также тексты песен. Помимо этого он является автором вокальных номеров или их текстов еще более чем к 40 кино- и телефильмам. Наиболее известные работы - "Бумбараш" (1972), "Точка, точка, запятая..." (1973), "Двенадцать стульев" (1976), "Про Красную Шапочку" (1977), "Обыкновенное чудо" (1978), "Короли и капуста" (1979), "Пять вечеров" (1979), "Сватовство гусара" (1979), "Дульсинея Тобосская" (1980), "Сказка странствий" (1983), "Пеппи Длинный Чулок" (1984), "Формула любви" (1984), "Роковые яйца" (1995).

Юлий Ким является автором либо соавтором свыше 20 пьес, мюзиклов, либретто, постановок и композиций. Среди них: "Странствия Билли Пилигрима" (1975), "Фламандская легенда" (1977), "Иван-царевич" (1982), "Старший сын" (1983), "Клоп" (1986), "Волшебный сон" (1987), "Московские кухни" (1989), "Страсти по Бумбарашу" (1993), "Безразмерное Ким-танго" (1997), "Как Иван Чонкин самолет сторожил" (1997), "Кто Царевну поцелует?" (1997), "Золотой тюльпан Фанфана" (1998) и другие.

Пьесы Кима идут в театрах более чем 20 городов России , в Москве - это Театр имени Владимира Маяковского; Театр имени Моссовета, Московский театр юного зрителя, Театр у Никитских ворот, Драматический театр имени К. С. Станиславского, Музыкальный театр имени К. С. Станиславского и В. И. Немировича-Данченко.

Юлий Ким ведет интенсивную концертную деятельность, как в России, так и за рубежом.

Участвовал в записи "Иерусалимского альбома" — первого диска из серии "Авторская песня в Израиле".

Он является членом редколлегии "Иерусалимского журнала". В Израиле он два раза в год проводит презентации "Иерусалимского журнала", вместе с поэтом и редактором журнала Игорем Бяльским и Игорем Губерманом ведет презентации журнала и в Москве.

В 1998 году Юлий Ким стал лауреатом премии "Золотой Остап", в 1999 году - лауреатом Государственной премии им. Булата Окуджавы. Член Союза кинематографистов (1987), Союза писателей (1991), Пенклуба (1997).

От брака с Ириной Якир у Юлия Кима есть взрослая дочь Наталья. В 1998 году в связи с тяжелой болезнью жены (умерла в 1999 году) Ким был вынужден уехать в Израиль, сохранив при этом российское гражданство. Сейчас он живет в Иерусалиме и в Москве поочередно, женат вторым браком.

Материал подготовлен на основе информации открытых источников.