Как и у многих других моя первая мысль при просмотре интервью Боширова и Петрова, которые, по-видимому, действительно являются их именами, заключается в том, что они были очень неубедительными. Само интервью, похоже, было построено вокруг тесного стола с плохой камерой и освещением, и интервьюер казался довольно безнадежным, задавая вопросы, которые бы проливали какой-либо реальный свет на это дело.

Я на самом деле решил, что их история очень маловероятна, пока я не начал видеть бурю твиттер-сообщений, большая часть из них от основных журналистов средств массовой информации, в которых говорилось, что отдельные вещи были невозможны, что было фактически не совсем невозможным.

Первый и наиболее очевидный взгляд на погоду 3 и 4 марта. На самом деле абсолютно верно, что если бы двое приехали в Солсбери 3 марта с намерением отправиться в Стоунхендж, они не смогли бы добраться из-за снега. Поэтому вполне возможно, что они вернутся на следующий день, чтобы повторить попытку; и общественный транспорт из Солсбери был по-прежнему серьезно нарушен, и многие дороги закрылись 4 марта. Доказательства этого отнюдь не трудно найти.

Те, кто издевались над тем, что пара была заблокирована снегом от посещения Стоунхенджа, указали на кадры CCTV центрального Солсбери, которые не показывают снег во второй половине дня 4 марта. Ну, это центральный Солсбери, он, конечно, был очищен. А вот вокруг были заносы.

Так что эта часть их истории которая представляется неправдоподобной, как это делают социальные медиа; на самом деле очень точно соответствует фактическим данным.

Вторая часть их истории, вызвавшая насмешки, — это представление о том, что два россиянина отправятся в Великобританию на выходные и попытаются посетить Солсбери. Это насмешка была очень странной для меня. Выходные — прибытие в пятницу и возвращение в воскресенье — это стандартная часть индустрии праздников. Почему немыслимо, что россияне летают на выходные отдыхать также, как и британцы?

Еще более странной является идея о том, что российским посетителям будет невероятно и маловероятно посетить Собор Солсбери и Стоунхендж. Собор Солсбери является одним из самых захватывающих достижений нормандской архитектуры, одним из великих соборов Европы. Это привлекает большое количество иностранных гостей. Стоунхендж — всемирно известное общемировое наследие. Я отправился в отпуск в этом году и посетил Вюрцбург, чтобы увидеть Дворец Епископа, а затем винный кооператив в Соммерахе. Потому что кто-то не хочет проводить свой досуг на пляже в Бенидорме, не делает их убийцей. Многие люди ходят в Собор Солсбери.

Здесь, по-видимому, есть расистский мотив: россияне не могут иметь интеллектуальных или исторических интересов или позволить себе выходные.

Последний вопрос, который меня беспокоил, — «если они пошли, чтобы увидеть собор, почему они посетили дом Скрипаля?»

Ну, никаких доказательств не было представлено, что они посетили дом Скрипаля. Они были показаны на CCTV, прогуливаясь мимо бензозаправочной станции в 500 ярдах отсюда — это самое близкое место, в котором они находились от дома Скрипаля.

Большая тайна этих двух заключается в том, что если они посетили Дом Скрипаля и оставили Новичок на дверной ручке, то почему они после этого снова идут прямо по дороге за железнодорожной станцией и направляются в центр города Солсбери, где они были пойманы камерой за рассматриванием монет в сувенирном магазине, по-видимому, не заботясь о времени, прежде чем, в конце концов, вернуться на вокзал? Это кажется очень странным отношением к бегству после покушения на убийство. По правде говоря, их поведение на фотографиях согласуется с их историей туризма.

До сих пор русские представили эту пару в очень неубедительном свете. Но при расследовании, элементы их истории, которые, как утверждается, невероятно невероятны, не противоречат фактам.

Остается гораздо более интересный вопрос о сроках.

Столичная полиция утверждает, что Боширов и Петров не прибыли в Солсбери до 11.48 в день отравления. Это означает, что они не могли приложить нервный агент к дверной ручке Скрипаля до полудня или ранее. Но никогда не было никаких указаний на то, что Скрипали вернулись в свой дом после полудня в воскресенье 4 марта. Если они это сделали, их машина каким-то образом избегали всех камер видеонаблюдения. Помните, что они были пойманы тремя камерами видеонаблюдения при выходе, а Боширов и Петров часто попадали на CCTV по прибытии.

Скрипали были замечены на CCTV в 13:30, проехав по дороге Devizes. После этого их движения были ясно засвидетельствованы или зарегистрированы до их поступления в больницу.

Так что даже если Скрипали сделали «невидимым» свое путешествие домой, прежде чем их увидели на Devizes Road, это означает, что самое последнее, когда они могли коснуться дверной ручки, — это 13.15. Самый длинный разрыв между «Новичком» помещенными на дверную ручку, и прикосновением к ней Скрипаля, составлял бы час и 15 минут.

Помните ли вы, что все эти «эксперты» вскакивают, чтобы сказать нам, что нервный агент «десять раз смертоносный, чем VX» не был фатальным, потому что он деградировал всю ночь на дверной ручке? Ну, это не может быть правдой. Время между установкой и контактом было между минутой и (не более) чуть больше часа на этой новой временной шкале.

В целом стоит заметить, что Скрипаль и бедные Дон Стерджесс и Чарли Роули сумели добиться почти полной невидимости для CCTV в своих широко освещенных движениях вокруг Солсбери в ключевые моменты, в отличие от Петрова и Боширова, которых удалось часто ловить в высоком качестве все время во время их краткого посещения.

Это особенно примечательно в случае расположения Скрипалей около полудня 4 марта. Правительство может только утверждать, что они вернулись домой в это время, поскольку они настаивают, что они получили поражение нервным агентом от прикосновения к дверной ручки. Но почему их машина так часто попадала в камеры видеонаблюдения когда они уезжали, но совсем не возвращалась назад? Похоже, более вероятно, что они вступили в контакт с нервным агентом где-то в другом месте.

P.S. Colonel Cassad

За такие вопросы скоро и у Мюррея дома чего-нибудь найдут, например еще один флакон «Новичка» или приказ о присвоении звания майора.

ВСЕ ФОТО

Девушка из Узбекистана, ради которой британский посол Крейг Мюррей несколько лет назад бросил свою жену и двух детей , ныне перебралась вместе с ним в Лондон. Она написала захватывающую автобиографическую пьесу и исполняет ее в местном театре. Необычную историю рассказывает The Daily Telegraph .

Надира Алиева не скрывает, что любовь во всей этой истории была ни при чем: связь с Мюрреем была самым простым способом выбраться из Узбекистана. "Это был самый быстрый способ выбраться оттуда. Я твердо решила попасть в Великобританию или Америку", - говорит девушка в интервью газете (полный текст на сайте InoPressa.ru).

В прессе Алиеву называют не иначе как "стриптизерша из ташкентского ночного клуба, которой удалось охмурить дипломата". Когда Крейг Мюррей, тогда британский посол в Узбекистане, ушел к ней от жены, с которой прожил 20 лет, и двоих детей, все пророчили этой истории несчастливый конец. Мюррей в два раза старше Алиевой. А она уже раздумывала над тем, за какого из своих трех бойфрендов ей выйти замуж.

И вот Алиева и Мюррей все еще вместе. Они в соавторстве написали пьесу "Танец живота для британского посла", в которой Алиева играет саму себя. Речь там идет о таких взлетах и падениях, что она, безусловно, стала бы отличным материалом для любого драматурга.

Лихо закрученный сюжет: "история бедной Золушки"

Каждый вечер Надира Алиева выходит на сцену театра Arcola в высоких шнурованных ботинках и мужской фетровой шляпе. Она рассказывает историю своей жизни, в которой ей пришлось пережить два изнасилования, поработать на своего отца перевозчиком наркотиков и, наконец, познакомиться с поркой.

"До знакомства с Крейгом я и не подозревала, что мужчины получают такое сексуальное удовольствие, когда их порют, – говорит она. – В Узбекистане так не принято. Крейг не хотел включать это в пьесу, но я ему сказала: "Это история моей жизни. Это часть моего быта". Мне кажется, было важно это оставить".

Пьеса уже удостоилась столь горячего приема, что ее должны поставить и в Художественном театре лондонского Уэст-энда. Кроме того, что впечатляет еще сильнее, британский режиссер Майкл Уинтерботтом планирует снять о жизни этой необычной пары фильм.

Родители Алиевой, оба актеры по профессии, после развала СССР не могли найти работу, и она выросла в ужасной бедности. Она вспоминает, как ее изнасиловал милиционер, как ее домогался бывший начальник – правоверный мусульманин и как в возрасте 11 лет отец заставил ее доставать ему наркотики.

"Мой отец пристрастился к водке, а потом и к героину, и я тайком приносила их ему в нижнем белье. Но, вы знаете, я люблю своего отца, даже несмотря на то, что он меня бил... Когда я поступила в колледж, чтобы выучиться на преподавателя – а я была единственным человеком в городе, который пошел учиться – он понял, что еще не все потеряно".

По ее словам, в семье она никогда не рассказывала о том, что танцует стриптиз. "Это бы их убило, – говорит она. – Они представляли себе мое будущее по-другому".

Впервые она увидела Мюррея в апреле 2003 года: зарплаты учителя не хватало, и она пошла работать танцовщицей в ночной клуб. Тогда он был британским послом. Тот клуб, в котором девушка работала, был наполнен послами и богатыми бизнесменами, они изменяли своим женам. Однако Крейг Мюррей, по его словам, во всем любил открытость и сразу объявил, что не намерен скрываться.

Алиева стала его горничной. "Он платил мне 200 долларов в месяц. Я думала, что моя судьба предрешена, ведь я не то чтобы так красива, что глаз не оторвать. Но он относился ко мне хорошо и, кажется, был искренен. Я думала, мне удастся им манипулировать, хотя он был очень непрост".

Потом Мюррей на пять месяцев исчез. И лишь в 2004 году Мюррей, уже успев развестись со своей женой, объявился вновь. Алиева переехала в его официальную резиденцию. Однако еще через несколько месяцев Мюррея уволили за высказывания против узбекских властей. Его отозвали в Лондон, где ему были предъявлены обвинения в нарушении дисциплины по 18 пунктам.

"Один из них состоял в том, что он якобы выдавал визы в обмен на секс. Ну, я-то знаю, что это не так. Я сто лет не могла получить визу", – с негодованием говорит Алиева.

Впрочем, хотя в итоге она, к своему счастью, оказалась в Лондоне, ей пришлось оставить свою семью. "Я скучаю по тому гостеприимству, которым у меня на родине принято встречать гостей. Крейга постоянно не было дома, он пытался найти работу. Я думала, у него получится, ведь он такой умный. Но у него не получалось, и мне стало очень одиноко", - рассказывает девушка.

В Лондоне тоже бывает тяжело

После возвращения в Великобританию Мюррею поставили ошибочный диагноз: у него нашли смертельное сердечное заболевание. Врачи давали ему от шести месяцев до двух лет жизни. У бывшего посла не было сбережений, в итоге пара оказалась в съемной комнате в лондонском районе Шепердс Буш, питались одними тостами - "опять хлеб".

Иногда Алиева жалела, что не вышла замуж за американского солдата. "У меня совсем опустились руки. Я думала о том, чтобы уйти от него, даже вернуться домой, но кто так поступает? Крейг был очень болен, так что мне пришлось остаться", - рассказывает она.

Пьесу она решила написать, чтобы вывести общество из заблуждения: будто его уволили из-за нее, чтобы в богатой стране люди тоже поняли, что значит вырасти в Узбекистане.

Кроме всего прочего, оставшись в Лондоне без средств к существованию, Алиева пошла на немыслимое. Она устроилась на работу в мужской клуб, где получала 20 фунтов за полное обнажение. Но Мюррей обо всем узнал и явился на первое же ее выступление. Он был очень расстроен.

Однако Крейг Мюррей все же смог исполнить мечту новой жены - на выходное пособие из Министерства иностранных дел Мюррей устроил Алиеву в театральное училище. Теперь у нее есть Шекспировский сертификат Королевской академии театрального искусства, который, как она говорит, изменило всю жизнь. "Я раньше никогда не слышала об Оскаре Уайльде, но теперь я все больше влюбляюсь в английский язык. Сейчас мне здесь очень хорошо", - говорит она.

Однако по-прежнему она не может рассказать, каким, по ее мнению, будет ее будущее. "Актерским, конечно, – говорит Алиева. – Но насчет Крейга я не уверена. Все думали, что я от него полностью завишу. Я тоже так думала, но оказалось, что все гораздо сложнее".

26 мая пресс-служба Алишера Усманова обвинила Алексея Навального в «тройной лжи» и в том, что он не предоставил доказательств ранее сказанных им слов о том, что бизнесмен был осужден за изнасилование. Впервые подобная информация появилась еще в 2007 году в блоге экс-посла Великобритании в Узбекистане Крейга Мюррея. Его блог был заблокирован, а миллиардер оказался вовлечен в скандал с британскими блогерами

Алишер Усманов (Фото: Денис Синяков / Reuters)

Кто такой Крейг Мюррей

Бывший посол Великобритании в Узбекистане. Занимал этот пост с 2002 по 2004 год, покинув его со скандалом. В 2006 году он опубликовал книгу «Убийство в Самарканде», в которой обвинял тогдашнего президента страны Ислама Каримова в нарушении прав человека, пытках и убийствах. «Попытки рассказать правду об Узбекистане стоили мне работы. Продолжая эти попытки, я попал в кафкианский мир», — рассказывал Мюррей газете The Washington Post.

Как связаны Крейг Мюррей и Алишер Усманов

В апреле в эфире на канале «Навальный.Live» Навальный, рассказывая про Усманова, заявил : «Он в 1990-е годы отсидел, по-моему, шесть лет в Узбекистане еще то ли за изнасилование, то ли за мошенничество, поэтому, во-первых, Алишер Усманов, безусловно, юридически является преступником и был преступником». Позднее, еще в одном эфире, 18 мая, Навальный объяснил, откуда появилась информация об обвинении Усманова в изнасиловании: «Я, к счастью, не сидел с ним в одной камере в узбекской тюрьме, но история про изнасилование — это книга посла Великобритании в Узбекистане тех времен. Этот человек — историк по профессии, он сейчас преподает историю. Я вполне доверяю послу Великобритании в Узбекистане, который описывал это все, который написал, что Усманов сидел за изнасилование».

В 1980 году военный трибунал Узбекистана​ Усманова к восьми годам лишения свободы (из них он отсидел шесть) по экономическим статьям — за мошенничество и соучастие в получении взятки (об изнасиловании, как бизнесмен и заявил в своем ролике, речь в документах не шла). В 2000 году Усманов был реабилитирован.

Утром 18 мая в Люблинском суде началось предварительное слушание по иску Усманова. В это же самое время в социальной сети «ВКонтакте» Усманов опубликовал видеообращение к Навальному.

«Ты врешь, что я преступник и пытаюсь скрыть, что сидел в тюрьме. Я шесть лет просидел в тюрьме в отличие от тебя по реально сфабрикованному делу — за расхищение социалистической собственности», — заявил бизнесмен. Навальный вышел в прямой эфир на своем канале в YouTube и , что не собирается извиняться перед Усмановым за обвинения в коррупции и уклонении от налогов, и упрекнул миллиардера, в том, что он не предоставляет документы в доказательство своих слов. ​

Утром 26 мая пресс-служба Усманова видеообращение Навального, обвинив его в «тройной лжи». В пресс-службе напомнили, что в своем втором видеообращении бизнесмен привел пример «конкретного ложного» заявления Навального о том, что миллиардер отбывал наказание в тюрьме за изнасилование. Представители Усманова указали на то, что Навальный информацию об изнасиловании нашел в книге бывшего посла Великобритании в Узбекистане Крейга Мюррея. «Такие данные в указанной книге отсутствуют, что легко может проверить любой желающий, так как книга находится в публичном доступе», — заявили в пресс-службе.

На это Навальный отреагировал в Twitter:

Приземлился в Тамбове и узнал, что пресс-служба Усманова обвинила меня в «тройной лжи». Окей, в следующем ролике обвиню Усманова в четверной

Крейг Мюррей занимал пост британского посла в Узбекистане с 2002 по 2004 год, но затем был уволен со скандалом. Он неоднократно выступал с резкой критикой стран Запада, которые, по его утверждению, прикрываясь борьбой с международным терроризмом, заигрывают с режимом Ислама Каримова. Крейг Мюррей обвинял узбекского президента в нарушении прав человека.

Надира – его нынешняя жена – поехала с ним в Англию после его скандального увольнения. Танцовщица ночного клуба в начале своего широко известного романа с послом Англии, на новой родине Надира стала актрисой. Она играет главную роль в спектакле «Медея», который идет в рамках фестиваля «Фриндж» в столице Шотландии Эдинбурге. Ее сценическое имя - Надира Яникова.

– Госпожа Алиева-Мюррей, расскажите, пожалуйста, о содержании спектакля «Медея» и о своей роли в нем.

– Пьесу «Медея» написала современная, ныне популярная английская писательница Стэлла Даффи на основе одноименного произведения древнегреческого трагика Еврипида. Спектакль проходит в рамках эдинбургского фестиваля искусств «Фриндж», который организовывается каждый год в августе.

«Медея» – это древнегреческий миф о волшебнице и царице, помогавшей предводителю аргонавтов Ясону заполучить Золотое руно. Вот уже две с половиной тысячи лет образ Медеи не дает покоя писателям и драматургам. Каждое поколение находит свое объяснение ее поступкам, по-новому раскрывает ее характер. Я играю в спектакле главную героиню, то есть Медею.

Медея была безумно влюблена в Ясона, на английском языке мы называем его Джейсон. Являясь царицей государства Колхида, Медея бросает и трон и страну, чтобы помочь возлюбленному Ясону украсть Золотое руно у своего же отца. По древнегреческой мифологии она приходится внучкой самому Гелиосу, богу Солнца. Моя героиня борется за справедливость, за любовь. Автор пьесы через свою героиню задумала показать проблемы иммигрантки любой эпохи.

– «Медея» – это ваш первый спектакль, в котором вы участвуете как актриса?

– Это мой второй большой проект в этом направлении. Несколько лет тому назад я играла в спектакле «Танцовщица британского посла», где рассказываю о своей личной жизни, о том, как я встретила Крейга Мюррея. Название спектакля специально выбрала с иронией.

ВУЛКАНИЧЕСКИЙ ХАРАКТЕР

– Как вам удалось стать актрисой в Великобритании?

– Я родилась в актерской семье. Мои родители работают в театре и преподают уроки актерского искусства в Узбекистане. Брат тоже актер, да еще и режиссер. Но со мной в выборе профессии было непросто. Мама категорически выступила против моего желания стать актрисой, и мне ничего не оставалось, как пойти изучать иностранные языки. Я освоила английский язык и стала работать учительницей.

Всё бы хорошо, но мне в жизни не хватало яркости, событий, потому что у меня характер вулканический. Всегда хочу, чтобы в жизни происходило что-то новое, интересное, а учитель – слишком спокойная профессия.

Когда в 2004 году мы приехали в Англию, я спросила у Крейга: «Ты не будешь возражать, если я стану актрисой?» На что он ответил: «Нет, я не против. Делай то, что ты хочешь и что тебе по душе». Потом мы нашли актерскую школу, где я проучилась три года. Также я стала посещать курсы академии драматического искусства. В 2008 году я написала свою первую пьесу, о которой я говорила ранее и в которой сама же сыграла главную роль.

– Госпожа Алиева-Мюррей, помнится, когда вы впервые весной 2004 года появились в обществе британского посла в Узбекистане Крейга Мюррея, было много шума. Одни обвиняли вас в том, что вы разбили семью дипломата, другие завидовали, что вы отхватили себе богатого и успешного жениха. Но были и такие, кто восхищался вашим неординарным поступком, тем, что вы не побоялись пойти против устоев и традиций в странах Центральной Азии. Что вы чувствовали в то время?

– Сейчас мне 30 лет. И мы с вами говорим о ситуации семилетней давности, когда мне было всего лишь 23 года. Я тогда жизнь серьезно не воспринимала. Вся жила в полетах и фантазиях. Да, я знаю, что многие осуждали меня тогда, а некоторые хвалили, но меня это не волновало.

Я встречалась и жила с ним, не думая о последствиях, что скажут люди. Потому что любила и просто наслаждалась жизнью. Этот период я могу назвать периодом сумасшествия в моей жизни, и я совсем не думала о репутации. Но я рада, что всё так получилось. Я ни о чем не жалею.

ЛЮБВИ ВСЕ ВОЗРАСТЫ ПОКОРНЫ

– Между вами такая разница в возрасте – более 20 лет. Вы на самом деле были влюблены в своего будущего мужа?

– Да, он меня покорил своим тактом, вниманием. Он красиво ухаживал. Когда мы познакомились, я подрабатывала танцовщицей в ночном клубе. Он с самого начала воспринял меня серьезнее, чем я сама к себе относилась. И с первого дня стал проявлять заботу. Он всегда и везде защищает мою честь. В последнее время я окончательно поняла, что мне по жизни нужен был именно такой человек. Я вообще не чувствую разницу в возрасте.

– За эти семь лет какие изменения произошли с Надирой-ханум, ставшей госпожой Алиевой-Мюррей?

Надира Алиева-Мюррей играет роль древнегреческой волшебницы Медеи в одноименном спектакле. Эдинбург, август 2011 года.

– Особо сильных изменений не произошло в характере. Как была жизнерадостной, так и осталась. Произошли изменения в жизни. Сегодня я не только актриса, но и мать. У нас в мае 2009 года родился сын. Назвали Кэмраном. Мой малыш изменил многое во мне.

Как человек я стала лучше. Я становлюсь всё более и более серьезной. И я рада этому. Теперь, прежде чем что-то сделать, совершить поступок, я начинаю включать свой разум.

Да, по жизни, конечно, я совершала ошибки. Но кто их не допускает? Но я даже из ошибок смогла извлечь уроки и стала сильнее. Я горжусь собой, тем, что проделала такой нелегкий путь и стала тем, кем стала.

– Ваш муж Крейг Мюррей написал книгу «Убийство в Самарканде», где он жестко критикует режим Ислама Каримова. Было ли давление со стороны узбекских властей на вас или ваших родственников в Узбекистане после выхода этой книги?

– Нет, никакого давления не было. Вообще-то, в последнее время, да и раньше тоже, я стараюсь особо не думать о политике. Рассуждать о политике, говорить о политике тоже не очень люблю. Это не мое. Я человек творчества и не люблю смешивать политику с искусством. Я всю свою боль о людях, жизненных проблемах могу показать только через сцену.

Крейг – профессиональный дипломат, политик. Он написал о том, что знает о том, что тогда происходило в Узбекистане и как он лично воспринял события того периода, когда работал послом. И это его право, его позиция. Мы все выражаем свои чувства через что-то: он через свои прозведения, а другие - через искусство.

– Чем занимается сейчас господин Крейг Мюррей?

– Он сейчас пишет свою третью книгу о шотландце Александре Бёрнсе, который в 19-м веке жил и работал дипломатическим сотрудником в Афганистане и некоторых других восточных странах, вел агентурную работу в пользу Британской империи.

– Вы сказали, что ваш супруг поддержал вас в творческом начинании. Его отношение не изменилось после рождения ребенка?

– Ни в коем случае. Он человек принципа. Если принял решение, то старается его придерживаться. Он во всем меня поддерживает. Без его поддержки я бы, наверное, не смогла достичь таких успехов. Даже в те моменты, когда я падала духом, думая, что из меня не получится актрисы с именем, он никогда не переставал верить в меня. Мы вместе уже восьмой год. Дом наш на юго-востоке Англии, в графстве Кент, рядом с морем. И мы еще никогда не уставали друг от друга. Он пишет, а я играю. Мы оба занимаемся творчеством. И у нас на многие вещи схожие вкусы.

– Госпожа Алиева-Мюррей, спасибо за интервью.

Бывший скандально известный посол Великобритании в Узбекистане, писатель и правозащитник Крейг Мюррей (Craig Murray) в своем недавнем скайп-интервью «Голосу Америки» вспомнил о годах, прожитых в Узбекистане, а также поделился мнениями относительно предстоящих президентских выборов и кандидатуры Шавката Мирзияева, который рассматривается в качестве основного кандидата на пост главы государства.

Голос Америки: Господин Мюррей, Вы покинули Узбекистан в 2004 году, последвух лет работы в качестве посла Великобритании в Узбекистане. Это самый короткий срок, который Вы провели в должности посла, не так ли?

Крейг Мюррей: Да, это так. На самом деле, я должен был проработать три года, но ушел после двух лет.

Крейг Мюррей: ​Этому стало причиной то, что я не смог присоединиться к политике нашего государства относительно отношений с Узбекистаном. На мой взгляд, причиной этому стало то, что мы, поставив выше вопросы безопасности, наши союзнические отношения с США и военную базу в Карши, недостаточно критиковали правительство Узбекистана, закрывали глаза на реальные проблемы, связанные с правами человека.

Крейг Мюррей: Конечно. В Узбекистане у меня осталось много друзей. Я до сих пор интересуюсь судьбой этой страны.

Голос Америки: Вам известно, что Узбекистан находится на пороге выбора главы государства второй раз за свою 25-летнюю историю после распада Союза. Кандидат, у которого больше всего шансов занять этот пост, был назначен премьер-министром в 2003 году, когда Вы еще работали послом в Узбекистане. Вы были знакомы с Шавкатом Мирзияевым?

Крейг Мюррей: Да, я встречался с ним несколько раз, когда он работал хокимом Самарканда.

Крейг Мюррей: Он жесткий человек. Мне известно, что он участвовал в некоторых бесчеловечных действиях режима, когда работал хокимом в Самарканде, а до этого хокимом Джизакской области. Он был тем представителем режима, который был менее привержен западным ценностям, меньше всех выезжал за границу. Даже после назначения на должность премьер-министра, он не так часто выезжал за границу, он не знаком с Западом. Я знаю его, как советского управленца, аппаратчика. Он не был представителем современной узбекской элиты, который думает о развитии.

Крейг Мюррей: Естественно, со временем люди меняются. Иногда они могут совершать неожиданные поступки. Изменился Мирзияев или нет, мы узнаем об этом в последующие 1-2 года. Но если учитывать его деятельность в прошлом, он должен совершить грандиозные дела, чтобы мы увидели в нем изменения. Ни один из прошлых поступков не указывает на то, что Мирзияев является реформатором.

Голос Америки: В таком случае, Вы наверное в курсе о последних событиях в Узбекистане? При покойном Исламе Каримове о некоторых из них невозможно было даже подумать. Можно ли сказать, что Узбекистан стоит на пороге положительных изменений?

Крейг Мюррей: Я надеюсь на это, даже несмотря на то, что лично не верю в это. Я воспринимаю положительными инициативы, направленные на улучшение отношений с соседними государствами. В особенности, с Таджикистаном и Кыргызстаном. В последние годы с этими республиками было немало споров относительно распределения водных ресурсов, вопросов границ, проблемы накапливались. Теперь после его смерти (имеет в виду первого президента Узбекистана Ислама Каримова – Ред. ) появилась возможность улучшить межрегиональные отношения. То, что Мирзияев улучшает отношения и не берет близко к сердцу утрированные проблемы, можно расценивать как положительный шаг. Есть надежда на усиление межрегионального сотрудничества. Однако нет никаких намеков на изменение внутренней политики. Естественно, мы видим некоторые шаги, указывающие на реформы, но их нельзя назвать фундаментальными. Если говорить о президентских выборах, намеченных на декабрь месяц, то среди кандидатов нет представителей от оппозиции. Все четыре кандидата, представленные просоветскими партиями, относятся к одному кругу во власти. Все они поддерживали Каримова. «Эрк», «Бирлик», «Солнечная коалиция» и другие оппозиционные группы, либо проживающие на Западе оппозиционеры не были допущены к участию в выборах. Мы не видим изменений в основе системы.

Крейг Мюррей: Вы правы. Поэтому должно пройти как минимум два года. Только тогда мы можем подвести окончательные итоги – открылись ли двери возможностей для реформ или же жизнь продолжается в старом русле. Приватизация в экономике, особенно в сельском хозяйстве; избавление от хлопковой зависимости и прекращение использования принудительного труда в хлопковой промышленности могут стать предвестниками серьезных перемен, но пока мы не видим ни одно из них.

С Крейгом Мюрреем беседовал журналист Узбекской редакции радио «Голос Америки» Одил Рузалиев .​

P.S. Крейг Мюррей занимал пост британского посла в Узбекистане с 2002 по 2004 год, но затем был уволен со скандалом. Он неоднократно выступал с резкой критикой стран Запада, которые, по его убеждению, прикрываясь борьбой с международным терроризмом, заигрывали с режимом Ислама Каримова. Крейг Мюррей обвинял узбекского президента в нарушении прав человека.

Материал «Озодлика» (Узбекской редакции радио «Свобода») подготовлен на основе интервью «Голоса Америки»