Первая «первая леди» - невенчанная королева стиля

Обожаемая всем миром жена самого блистательного американского президента, красавца и плейбоя, ненавидимая тем же миром жена безродного средиземноморского упыря с тугой мошной и резвым, как у хряка, хреном. За ней признавали заслугу введения в моду кокетливых шляпок-таблеток. Но и сейчас, через столько лет после ее смерти, еще не осознанно, что это она определила манеру женского поведения в браке и отношения к браку с периода сексуальной революции 60-х до наших дней. Просто стыдно признаться. А поступать по этим правилам – нет

От леди О до леди Ди

Выйдя замуж за греческого миллиардера-судовладельца Аристотеля-Сократа Онассиса, Жаклин взяла двойную фамилию – Кеннеди-Онассис. Но в прессе ее стали презрительно называть «леди О», словно не желая осквернять святое имя президента дурным соседством. Как позже называли и принцессу Диану – «леди Ди». С той лишь разницей, что ту – с любовью. Интересно, если бы чистая и непорочная, несмотря ни на что и даже вопреки всему, что было, леди Ди, стремясь на свет в конце тоннеля, не расшиблась в последнем насмерть, а все-таки добралась до цели - до свадьбы с египетским богачом, отпрыском владельца гостиниц и универмагов, - ее бы так же возненавидели?

Ведь нет же!

Хотя Доди Аль-Файед по крайней мере не более белый и пушистый, чем Онассис, а постель с арабским барчуком не менее низка для принцессы, чем судовая койка с похотливым греком для президентской вдовы. Но степень жалости и сочувствия к леди Ди была столь велика, что с момента гибели в парижском тоннеле по ней как по родной до сих пор безутешно рыдают старушки, дамы и молодки не то что вечной Англии, а даже страны, которой уже давно к тому времени не было, но занимавшей некогда шестую часть суши, особо густо заселенную матерями-одиночками, соломенными вдовами, брошенными любовницами и обманутыми женами, - таковы были в ней особенности климата, да, в общем, и остались, пережив саму страну, разделенную на такие же непогожие многие.

Никак не забыть милую москвичку, чуть старше принцессы - два высших, три иностранных, ни одной работы по специальности (институт закрыли), случайные заработки на переводах, муж без дела (бизнес прогорел, обозлился, пьет), сын бросил институт, челночничает с Польшей, подсел на дурь, разборки с «крышей» по долгам, дачу продали, концы с концами не свести - всю в слезах.

— Что еще стряслось, Маша?

— Как!? Ты не слышал? Диану убили, гады!

И рыдать!

То есть у нее-то все хорошо, как положено, как ей, сирой, и надо, а леди Ди – жалко, так жалко, что хоть самой в петлю. А чего ж именно ее?

Ну, как же – она добрая, она красивая, она принцесса, а ей муж изменял.

Вот горе-то! Вот беда! А тебе – нет? Ни разу? А маме твоей? Папа твой, а потом отчим? И те, что были между, хотя они, допустим, не в счет? А подругам твоим? Причем всем. По крайней мере тем из них, кому повезло замуж. Кому не повезло – тем посчастливилось без замужества. Сэкономили на фате, но результат тот же.

Так что же мир, такой, оказывается, зацикленный на этом, не воспылал ко всем вам сочувствием и осуждением ваших изменщиков коварных, которых легион?

Ах да, вы же не принцессы! Так ведь и она ею не была, пока замуж не вышла, а разведясь, со скандалом отстояла этот титул лишь по суду.

Ах да, вы же не знамениты, а она была у всех на виду, причем благодаря замужеству. Она одна?

Жаклин Кеннеди, жена президента США, первая леди мира, была на виду не меньше. А уж как ей муж изменял – леди Ди с ее анемичным принцем и его единственной престарелой пассией, «тетей Лошадью» Камиллой, - не сравниться. Но никакого к ней сочувствия по этому поводу. В связи с гибелью – да. Жаклин вызывала восхищение - как первая леди (собственно, она и была первой первой леди – с нее возникло само это понятие) и сочувствие - как молодая вдова трагически погибшего президента. Когда же безутешная вдова вышла замуж за плебея-толстосума с шестью классами латиноамериканской школы, милость сменилась на гнев и презрение – «леди О».

Почему же леди О за измены мужа не сочувствовали и за новый брак осудили, а леди Ди – ровно наоборот? Тот же мир, такие же знаменитости – в чем разница?

Если коротко – в тридцати годах. Поменялось время, поменялись стандарты.

В мире Дианы, мире 90-х, буржуазном, благополучном, сосредоточенном на семейных ценностях и материальных благах, супружеские измены стали дурным тоном, а мезальянсы – хорошим.

В мире Жаклин, мире 60-х, все было наоборот. И именно она, собственной судьбой, проявила и определила эти критерии, поставив эксперимент на себе.

Теория

Общественная мораль лишь выглядит абстракцией. На самом деле она не столь эмоциональна, сколь рациональна.

Сексуальная революция 60-х родилась не на пустом месте. Ее занесло не ветром и не музыкой “The Beatles” навеяло, как многие думают. Она выросла на усеянных трупами солдат полях Второй мировой, на лужайках осиротевших домов, на городских площадях, где все девчата парами, даже в танго, – не было парней даже для этого. При той нехватке мужчин, изголодавшихся за годы войны мужчин, строгая полигамия, супружеская верность была бы губительна для сохранения вида. Один мужик на одну женщину – непростительное мотовство. Общество не могло себе позволить такую несвоевременную роскошь.

Никто это, разумеется, впрямую не формулировал ни в ханжеском сталинском СССР, ни в отданной на милость победителей Германии, ни в чопорной Англии, ни в религиозной, в основном, католико-протестантской Америке. Но общественная мораль отреагировала адекватно - приспособив нравственные нормы к новым непростым условиям. Как в древности - сработало «обычное право», то есть правовые нормы на основе обычая. Обычай был таков, причем на обоих полушариях, пышущих неутоленным любовным жаром, как молодые ягодицы. А иначе бабы с ума бы посходили, никакого послевоенного беби-бума и, соответственно, сексуальной революции 60-х, когда дети этого беби-бума еще не доросли до детородного возраста, и проблема оставалась актуальной, так что все совокуплялись, как кролики, при всякой возможности, не то что как сейчас наоборот.

Практика

Если правда, что всякая любящая дочь выбирает себе мужа по образцу собственного отца, то ей это удалось.

Ее папашу, Джека Бувье, называли «Черным шейхом». Это не из-за происхождения – из-за поведения. Он был смугл и всегда поддерживал загар – потому «черный». Он всегда был в окружении женщин, попросту говоря, не пропускал ни одной – потому «шейх». Известный бабник и волокита. Красавец, не забывавший всегда оправдывать свое аристократичное французское происхождение, море шарма – имел успех и пользовался им сполна. Доставшееся в наследство состояние прокутил к половине жизни. Остался не то чтобы ни с чем, но с таким малым, что приходилось жить по средствам, этого он совершенно не умел, отсюда – нервность.

Мамашу – леди Джейнет Бувье – все это в конце концов достало: и его романы, и его кутежи, и его друзья, и его отлучки с друзьями, и лукавые взгляды его многочисленных пассий на раутах, и его скандалы в ответ на ее совершенно справедливые претензии, и вечная угроза разорения при такой беспутной жизни. Они развелись. Жаклин было тогда 13, ее сестре Лу – 11.

Вскоре Джейнет вышла замуж за Хью Ончиклусса – тоже аристократа из первых американских семей: Вандербильды, Рокфеллеры, Тиффани, Дюпоны – это был их круг. Хью считался человеком не очень богатым, но очень приличным, кто-то сказал бы скучным, кто в первом браке не нагулялся от весельчака, это не она. Дети остались с матерью. Джек любил девочек без памяти. Они его тоже. Виделись по выходным, отец баловал их нещадно. Он же оплачивал им обучение в лучших частных школах, образование обе барышни Бувье получили прекрасное.

После Гарварда Жаклин стала журналисткой. Получала 56 долларов 27 центов в неделю, еще полтинник в месяц подбрасывал отец, изредка давала что-то мать. Негусто. Она разъезжала на крохотной старенькой машине, участвовала в вечеринках «золотой молодежи», к которой, безусловно, принадлежала и сама. В поклонниках не знала отбоя. Опытный папаша Джек беспокоился, предупреждал: «Только не создай о себе впечатления доступной – легкими победами мужчины не дорожат». Уж он-то знал! Она и не проявляла чрезмерной доступности. Дело шло к солидному браку. Ей сделал предложение молодой брокер Джон Хастед, они были обручены. Но у парня не осталось ни единого шанса, когда на ее горизонте появился 35-летний плейбой Джон Кеннеди.

Если Жаклин, или как ее называли дома, Джекки, принадлежала к семье старой американской аристократии, знатной, но бедной, то Джон, или для близких Джек, – к семье новой знати, влиятельной и богатой. Мультимиллионеры, сделавшие состояние на контрабанде выпивки во времена «сухого закона». Политики. Его отец, Джозеф Кеннеди, был одним из ближайших советников легендарного президента Рузвельта, послом в Англии, дед по материнской линии, Джон Фицджеральд, – конгрессменом и мэром Бостона. Он сам к моменту их знакомства уже шестой год представлял в конгрессе округ Бостон и как раз готовился к выборам в сенат. Герой войны – две медали за мужество, командир торпедного катера, чудом выживший на Соломоновых островах, когда японский эсминец протаранил их катер, и серьезно раненый лейтенант двое суток спасал свой экипаж в океане. Но главное – это был самый завидный холостяк Америки. Богатый, красивый (183 сантиметра ростом при весе 85 килограммов, открытое лицо, широкая белозубая улыбка), свободный, остроумный. И признанный плейбой. Рассказы о его любовных победах составляли местный фольклор, он был бесконечен, как песнь о Гайавате. Говорили, перед этим напором ни одна не может устоять. Джеки посмеивалась: как же. Папа же учил – ни-ни! Но как он был похож на обожаемого папашку! И тоже Джек!..

Джекки и не заметила, как после какой-то вечеринки в Арлингтоне она оказалась на заднем сидении его кабриолета. Когда луч полицейского фонарика выхватил их из деликатной темноты и сладкого тумана, она с удивлением обнаружила себя в его объятьях уже без лифчика и с платьем, смятым в гармошку на бедрах. Полицейский, узнав знаменитого своими похождениями конгрессмена, извинился и оставил их в покое. Времена были совсем вегетарианские, сейчас бы такой богатый улов обеспечил ему состояние – стоило позвать репортеров. И тогда, может быть, Джон Кеннеди не был бы через несколько месяцев избран в сенат, не стал бы президентом… Но полицейский проявил такт…

Предложение он сделал ей из предвыборной поездки – телеграммой. Она согласилась. Он победил. На выборах тоже.

Клан

Весть о том, что знаменитый ходок решил остепениться – женится, стала главной сплетней светских салонов. Поговаривали, на браке настоял глава клана: статус холостяка был препятствием Джеку к президентскому креслу. А если уж жениться, то Жаклин Бувье обладала, по крайней мере, двумя преимуществами перед остальными подружками сенатора: она была католичкой и через отчима принадлежала к высшему свету Америки – оба обстоятельства, чрезвычайно важные для ирландца Джозефа Кеннеди, чей дед покинул родину и бежал за океан, спасаясь от голода. Джозеф добился в Америке многого, обладал богатством и влиянием, но в высшем кругу американской аристократии, в основном, протестантской, все еще не был своим. Эту крепость предстояло взять следующему поколению клана. Старый ирландский бык не сомневался, что его сынишки справятся, и лишь подталкивал их вперед своим железным лбом.

Он настоял на грандиозной свадьбе – полторы тысячи гостей. В ответ на недоуменные возражения матери невесты – мол, к чему так роскошествовать – строго заметил:

— Вы всего лишь выдаете замуж свою дочь, а я на этой свадьбе должен представить будущую президентскую чету – тут нечего скромничать.

Их свадьба 12 сентября 1953 года действительно стала светским событием года. Присутствовал весь бомонд.

Джек Бувье не смог продержаться до кульминационного момента церемонии – он перебрал на фуршете, заблевал парадный фрак и отрубился. Вместо него Жаклин повел к алтарю отчим. Он подарил ей алмазные сережки. Ей было 24, это были первые драгоценности в ее жизни, она еще и представить не могла, что ей предстоит потратить на украшения десятки миллионов. Все только начиналось.

Медовый месяц молодожены провели в Мексике, на модном тогда курорте Акапулько. По возвращению ей предстояла сложная задача: стать своей в обширном клане Кеннеди. Эта шумная, дружная и постоянно соперничающая друг с другом компания поначалу привела утонченную аристократку Жаклин в состояние, близкое к шоку.

— Гориллы, – поделилась она своим первым впечатлением с ближайшей подругой.

Братья мужа, такие же рыжие жеребцы, как он, смущали новую родственницу сальными взглядами и солеными шуточками. Свекор, старый мерин, седьмой десяток, о боге думать пора, любил рассказывать ей за аперитивом, как он, один из главных инвесторов Голливуда, снимал пробы с актерок. Сестра Джона, Пат, когда Жаклин по-родственному, по-девичьи, поделилась с ней своей детской мечтой о балете, огорошила: «Да тебе с твоими ножищами о футболе надо было мечтать, а не о балете». Да, у нее действительно 40-й размер с гаком, но не крокодилице Патриции ее попрекать внешностью.

Она с удовольствием занялась обустройством нового дома в Джордстауне, под предлогом чего можно было меньше проводить времени в семье мужа. Этот дом станет ее убежищем и местом добровольной ссылки.

Жеребец

Женившись, Джек нисколько не остепенился. Он совершенно не поменял своих привычек. И даже некоторых любовниц не вычеркнул из списка, сердца, расписания и маршрутов поездок. Голливудские звезды, дорогие проститутки, секретарши, стажерки, партийные активистки, журналистки – все, кто оказывались в зоне его внимания, его и удостаивались, он не пропускал ни одну, а особенно красивых и умелых не отпускал от себя подолгу.

В 1954 году начинается его знаменитый роман с Мерилин Монро. В 1959-м – с красавицей Джуди Экснер, бывшей любовницей главаря чикагской мафии Сэма Джанканоя. Все они останутся его пассиями, и когда он займет высший пост в государстве.

Став президентом в 1960 году (самым молодым в истории США, ему было 44, а Жаклин – самой молодой первой леди, 31), Кеннеди и не думал изменить свой образ жизни. Но здесь перед ним возникла совершенно, казалось бы, непреодолимое препятствие – бдительная президентская охрана.

В первой же поездке в качестве президента он, отправившись якобы спать, через балкон перешел в соседний номер к ожидавшей его в эту ночь подружке. Утром тем же путем он вернулся в свой номер – и обнаружил там бледного от гнева начальника соей охраны.

— Господин президент, - сказал тот, - вы вправе встречаться с кем хотите, когда хотите и где хотите. Но я обязан знать, где вы находитесь каждую минуту.

Кеннеди все понял, и с этого момент президентская охрана не только знала обо всех его свиданиях, но и обеспечивала их, вплоть до того, что привозила ему любовниц.

Так что в окружении президента не удивлялись сонму хорошеньких стажерок, секретарш, ассистенток, окружавших президента.

Сложнее было с коллегами-политиками. Однажды во время саммита на Бермудских островах премьер-министр Британии Гарольд Макмиллан замер с отвисшей челюстью, когда увидел, как на заднее сидение президентского лимузина к Кеннеди забралась молоденькая стажерка и тут же занялась делом.

— Если у меня три дня нет женщины, я испытываю жуткие головные боли, - объяснил Джон обескураженному англичанину.

Все вокруг действительно были убеждены, что неуемная сексуальная активность Кеннеди следствие болезненной особенности организма. Подобным же недугом объясняла и Хиллари Клинтон после скандала с другой стажеркой, Моникой Левински, поведение другого президента США - своего мужа. Современные исследователи отрицают физиологическую причину сексозависимости у мужчин. Автор книги «Американский прелюбодей» Джед Меркулио утверждает, что для болей, в том числе головных, у Кеннеди была куча других причин.

«Он страдал от целого «букета» заболеваний, - утверждает автор, - среди них: хроническая недостаточность коры надпочечников, недостаточность функции щитовидной железы, пептические язвы, простатит, астма, остеопороз и проч. Также у него были повреждены некоторые позвонки. В целом удивительно не то, что ему удавалось затащить женщин в постель, а то, что каждое утро ему удавалось из нее встать. Врачи Белого дома объясняли частые мигрени настоящими болезнями, а зависимость от секса стала скорее психологической».

Жаль сам президент об этом не знал – и в «лечении» нуждался постоянно.

Знала ли об этом недуге мужа Жаклин? Как всякая жена, она, конечно, не знала всего. Но знала слишком многое, чтобы признаться: «Я вообще не думаю, что есть мужчины, которые остаются верны своим женам».

Были случаи, когда он просто попадался. Как-то горничная нашла в их супружеской постели черные шелковые трусики – и отдала Жаклин. Оказались не ее. Она вернула их Джеку: «Отдай – не мой размер». Обезумевшая от любви и алкоголя Мерилин Монро звонила ей и говорила, что у нее с президентом роман, он обещал на ней жениться. После знаменитого поздравления Мерилин на 45-летии президента и многочисленных слухов у Жаклин не было оснований считать это бредом.

И что она должна была сделать? Развестись, как ее мать? И выйти замуж за другого – такого же неверного и не такого любимого?

Жаклин предпочла смотреть правде в глаза и остаться первой леди. Остаться леди. Она ею оставалась и после гибели президента – в Далласе, у нее на руках. И вся народная любовь к любимцу нации обрушилась на нее.

Поворот

Была ли она безутешной вдовой? Безусловно. Несмотря на то, что находились многие, кто ее утешал.

Ей приписывали роман с тогдашней звездой Голливуда Марлоном Брандо. Говорили, что и с братом Джона, Робертом Кеннеди, ее связывает не только близкая дружба. Тем более (особенно, если ориентироваться на устойчивые легенды), братьям не привыкать было делиться женщинами. Когда, вынужденный порвать с Мерилин Монро из-за компрометирующих материалов, Джон Кеннеди послал брата, по совместительству министра юстиции, уладить дело с брошенной любовницей, Бобу пришлось распространить утешение до постели – и настойчивая красавица переключила свои доставания на него.

Вполне возможно, что и Жаклин полюбила Боба не только как сестра. Но что точно известно: когда Боб был убит – так же, как некогда Джон, во время успешной для него предвыборной кампании, - у нее не выдержали нервы. Она поняла: это идет охота на Кеннеди, то есть, значит, и на нее, и на ее детей. Она стала искать убежища.

Так и возник Онассис.

Конечно – не вдруг. Конечно, они были знакомы и не просто знакомы. Конечно, их видели вместе в нью-йоркских ресторанах и до гибели Боба.

В 1963 году Жаклин и Джон потеряли новорожденного ребенка. Он прожил всего двое суток. Джекки была в депрессии, и муж посоветовал ей развеяться – отдохнуть вместе с сестрой, Лу Радзвилл, на яхте «Кристина», у ее любовника, Аристотеля Онассиса. Она произвела на радушного хозяина такое впечатление, что Лу взревновала. И вообще, надо сказать, этот маленький, толстый, довольно безобразный грек был не особенно верен своим многочисленным женщинам.

В 1960 году он развелся со своей женой (благодаря которой, собственно, и разбогател) из-за того что та застала его на той же яхте с оперной звездой Марией Калласс. Для Калласс это была роковая любовь. Уступив ухаживаниям Онассиса, она бросила мужа, с которым прожила много лет и которому была обязана благополучием и карьерой. Танкерный король затмил ей свет.

— Самое высокое «до», - признавалась великая певица, - я брала в постели у Онассиса.

Из оперной дивы она превратилась ради него в послушную служанку. Пела его гостям, следила за его кухней, угождала всем его желаниям. Она согласна была на все, лишь бы быть с ним. Готовилась к свадьбе. Жаклин была моложе, красивее и знаменитее. Стопроцентный плебей, Онассис был настоящим охотником за знаменитостями. Брак почетной вдовы нации, печальной феи Америки Жаклин Кеннеди с греческим набобом, американцы восприняли как личное оскорбление и национальное унижение. «Кеннеди убили во второй раз», - писали газеты. Из ранга почетных знаменитостей она перешла в ранг знаменитостей скандальных.

«Жаклин вышла замуж за деньги» - таков был приговор.

Образец

Все вроде бы так и было. Она проявляла чудеса транжирства. Новая жена обходилась Онассису в десятки миллионов в год. Богач и мот, даже он приходил в недоумение от ее трат – совершенно порой бессмысленных.

Никто так и не понял, что в этом и был смысл.

Эта женщина удивительным образом умела чувствовать время и вести себя в соответствии с основным духом времени.

В начале 60-х, в годы сексуальной революции, она продемонстрировала, как должна себя вести современная жена современного мужа.

В 70-х, когда чистоган стал править миром, она показала, как современная женщина должна относиться к браку по расчету. Чистый расчет – и реализация этого расчета: бесчисленные счета.

Пусть упрекнут ее сегодняшние барышни, мечтающие об олигархах – просто об олигархах, образе, статусе, а не конкретных людях, - и ложащиеся в постель с деньгами. Упрекнут?

Это в России то время только недавно началось. В мире оно наступило раньше…

А потом – Онассис уже умер – наступило (опять же в Америке, где все и начинается последние сто лет) новое время, время самостоятельных женщин - образованных, умных, деловых. Представляющих ценность тем, что они есть, а не тем, за кем они замужем. И бывшая первая леди Америки, бывшая жена миллиардера, стала рядовым книжным редактором в рядовом нью-йоркском издательстве.

Это было издательство Viking. Владел им тот еще викинг – Томас Гинзбург, однокашник и корешок брата Жаклин по Йельскому университету. Когда пригласив милягу Гинзбурга на обед в ресторан Le Perigord Park на Манхэттене, она попросилась к нему на работу, у него кусок застрял в горле и пропал аппетит. Он отговаривал. Но отказать не мог. Должность ей назначил самую скромную: редактора-консультанта, 200 долларов в неделю – с перспективой карьерного роста, когда освоится.

Она освоилась быстро. Настолько, что карьерный рост в скромном Viking’e ее уже не интересовал. Через два года Жаклин пришла редактором особых проектов в один из крупнейших издательских домов Америки – Doubleday. Выпустила первую автобиографию Майкла Джексона, немало натерпевшись от капризов поп-звезды и проявив при этом недюжинную выдержку, мемуары Элизабет Тейлор, Греты Гарбор и даже альбом по истории русского дворянского костюма. Ее зарплата по сравнению с Viking выросла вдвое.

Последние деньги

По правде говоря, она в своем редакторском жаловании не нуждалась. И Кеннеди был не бедным (советская пресса писал о нем как о самом состоятельном президенте – на тот момент, разумеется). А в наследство от богатого грека ей вообще полагалось целое состояние. Пришлось для этого, правда, выдержать долгую и отвратительную в деталях тяжбу с единственной дочерью и наследницей дорогого покойника - Кристиной Онассис.

Падчерица возненавидела Жаклин с момента ее появления на яхте «Кристина», где им предстояло жить вместе. Впрочем, до нее она так же ненавидела и голосистую толстуху Марию Калласс. Но худосочная американка заслуживала большего: плотоядный папа на ней женился. Когда же он, надорвавшись, умер, Кристина вознамерилась отправить эту американскую фифу домой с их острова, в чем та к ним пришла, - без штанов. Благо папа перед смертью позаботился о дочери - и переписал на нее завещание.

Ей, однако, не удалось осуществить намеченное. После двух лет жестоких адвокатских баталий она пошла на компромисс. Жаклин пришлось удовлетвориться скромными 26 миллионами отступных вместо запрашиваемых 125, а Кристине – утешиться в новом бурном романе и третьем браке: КГБ пристроил ей в постель тихого сотрудника «Совфрахта» Сергея Каузова.

Советские власти со свойственным им куражом дали добро на развод Каузова с женой и его брак с иностранной миллиардершей под условием, что молодожены будут жить в Москве. Подвиг декабристок меркнет: Кристина переселилась к любимому, в «красную столицу».

Пока владелица крупнейшего танкерного флота в мире, яхт, заводов, островов, материковых угодий, отелей и казино, обескуражено, как в страшном сне, училась жить в московской «распашонке» с видом на котельную трубу и детсад, просыпаться под скрежет трамваев за окном и закупаться в магазине «Продукты» на углу, где как раз продуктов и нет, а то, что продают под их видом, таковым не является, ее вдовая мачеха в похожем недоумении решала свою проблему: как распорядиться с боем вырванными у злой падчерицы 26 миллионами.

Вам-то, небось, кажется, что ее проблема – ничто по сравнению с Кристининой. Это не так. Не вы, так ваши родители с первой проблемой более-менее легко справлялись почти всю доотъездную жизнь, а со второй – даже не пробовали. Так что не спешите сочувствовать падчерице и завидовать мачехе, как уже начали. Для Кристины эта московская дыра была временной блажью, и этот муж - не последним. А Жаклин-то знала, что это последние большие деньги в ее жизни. Ими следовало по-умному распорядиться, чтобы сохранить. До сих пор она умела только тратить.

А время выпало неудобное и опасное: в США как раз разразился очередной биржевой кризис. Куда более крупные состояния, находящиеся в куда более умелых руках, таяли, как снег, и сгорали, как солома.

В отчаянии она обратилась к одному из своих старых друзей (теперь Жаклин предпочитала лишь тех, с кем сдружилась до Онассиса), знающему толк в финансах, - Морису Темпельсману.

Последний мужчина

Почему именно к нему? Может, потому что и раньше пользовалась его советами.

Как известно, бриллианты – лучшие друзья девушек. А Жаклин была известна особой любовью к этим друзьям. Надо полагать, Морис Темпельсман знал в них толк, и всегда мог дать дельный совет: он – крупнейший в США торговец алмазами и фабрикант бриллиантов.

Такова его первая, наследная, специальность в бизнесе. Но на этот раз Жаклин обратилась к нему по второй. Вторая – инвестор.

Если кто не знает (ну, не успел, слава богу, узнать – другим был занят), самые трудные проблемы с деньгами не у тех, кому их не хватает, чтобы «закончить месяц», как здесь говорят, а у тех, кто ищет, куда их вложить. Это игра, азартная и рисковая. Для дилетантов – рулетка, для профессионалов - сродни покеру и префу, только ставки выше, и карт надо учитывать несравненно больше. Но все равно зависеть от удачи, а главное – ее иметь.

Темпельсман был виртуозным игроком в этом бизнесе. Жаклин не ошиблась в выборе. Он не то что сохранил во время кризиса отсуженные ею деньги ее почившего суженого, он их раскрутил, по меньшей мере, вчетверо.

Страх нищеты (нищета в ее понимании отличается от общепринятой), преследовавший Жаклин, как говорят, с детства, теперь отпустил ее. Со ста миллионами долларов на счету угроза бедности становится абсолютно неактуальной. Наконец-то! Повеселевшая вдова теперь обрела настоящую свободу. Как она была благодарна человеку, который избавил ее от первого и наделил вторым, – можно только догадываться. Но можно.

Вскоре Мориса и Жаклин стали замечать вместе на оперных спектаклях и благотворительных вечерах. Молва соединила их раньше, чем это произошло на самом деле.

Только в 1984 году, через 5-6 лет после вероятного начала их отношений, он ушел от Лили - жены, с которой прожил больше тридцати лет и нажил троих детей, - снял апартаменты в дорогом отеле Stanhope, неподалеку от квартиры Жаклин на 5-й авеню. И только еще через два года переехал к ней.

Брак они так и не зарегистрировали. Формально он оставался женатым на Лили. Пишут: она не давала развода, а без этого у ортодоксальных евреев никак, подчеркивая ее строгую религиозность и его происхождение. Тут, скорее всего, некоторая неточность.

Морис действительно из ортодоксальной еврейской семьи антверпенских торговцев алмазами – шляпы, лапсердаки, парики, идиш, - сбежавшей от Гитлера в Америку в 1940-м и сохранившей в эмиграции патриархальный уклад вплоть до идиша дома (впрочем, и на работе: в среде торговцев алмазами и бриллиантами идиш – профессиональный язык, на нем говорят даже японцы). Но как раз в строго ортодоксальной семье жена, не дающая развод мужу, – оксюморон. По Галахе – нашей еврейской конституции, а заодно УК и ГК – разводное письмо, гет, дает муж, и только муж – никакого равенства. Единственное, что может сделать жена – его не взять. Есть разница.

Великий религиозный авторитет рубежа X-XI вв., рабби Гершон из Майнца, - тот самый, которого наши воинствующие израильские феминистки, будь они способны на благодарность, должны были бы почитать, как святого и носить его портрет в медальоне на нелапаной груди, хотя бы за то, что он, вдруг не в меру проникшись женской долей, запретил евреям многоженство (как временную меру – всего на тысячу лет, которые уже прошли, - но лукавый мудрец знал: чего еврейской женщине раз дать, отнять уже невозможно), - этот духовный предок Клары Цеткин ввел еще одну феминистическую конституционную поправку к Закону: жена может не принять гет, если не согласна на развод. И тогда этот юридический казус должны разрешить сто раввинов - замучаешься по ним ходивши.

Лили приняла гет лишь после смерти Жаклин. Тем самым лишив уже нас уникального шанса лицезреть первую первую леди Америки под хупой. Это наверняка вызвало бы неконтролируемый взрыв национальной гордости, и фотографии еврейской свадьбы вновь любимой Джеки украсили бы девичьи светелки от Бруклина до Кирьят-Шмоны, включая Днепропетровск. Но Лили не стала обеспечивать нечаянный национальный триумф за свой счет.

Жаклин пришлось жить с Морисом в грехе. Трудно сказать, насколько это ей досаждало. В 80-е совместная жизнь без брака уже, а равно и за пределами существующего брака еще не считалась чем-то неприличным даже в чопорной Америке. Можно, однако, предположить, что, если бы не препятствие, возведенное Лили, под хупу она бы пошла и с готовностью приняла от своего избранника еще одно бриллиантовое кольцо с положенными словами: «Арей ат мекудешет ли бе-табаат зу ке-дат Моше ве-Исраэль» - «Вот ты посвящена мне этим кольцом по закону Моше и Израиля».

Можно предположить на основании того, что определилось как тенденция потом: браки с евреями стали распространенным явлением, своего рода социальной модой – сначала в Америке, где последние сто лет начинается вообще все и где еврейский муж никогда не был «средством передвижения», как позже в родной нам стране. Думаете случайно чуть не в каждом втором голливудском фильме со свадьбой разбивают стакан и кричат «Мазл тов!»? Эта женщина была настоящей пионеркой – и снова смогла уловить тенденцию задолго до того, как остальные заметили, сформулировали и стали следовать ей, поддаваясь стереотипу.

Их совместную жизнь изображают как оранжерейную грядку на потухшем вулкане, усталый альянс с заведомо неравным распределением ролей, и Мориса рядом с Жаклин – как еврейского папочку при королевне. Скорее всего, здесь тоже дань стереотипу о еврейских мужьях и любовниках – заботливых, безропотных, покладистых, готовых стерпеть все от своих аристократичных избранниц только в благодарность за то, что их допустили из людской в спальню. Этот стереотип гениально высмеял Бабель еще в 30-х в пьесе «Мария» о событиях кануна 20-х, но он жив до сих пор, хотя еще более не соответствует действительности – уж мы-то знаем, в обилии насмотревшись на еврейских мужчин вживую, а некоторые ими и являясь.

Морис Темпельсман на деле вряд ли был при Жаклин всего лишь еврейским папочкой. Начнем с того, что они – ровесники. Когда начинался их роман, обоим было около 50. Для богатого мужчины возраст далекий от преклонного – еще есть возможность и возможности.

Но дело даже не в этом. А в том, что Темпельсман отнюдь не был еврейским увальнем из ювелирной лавки с лупой в глазу, заикающимся на людях, каким его изображают в качестве завхоза тихой гавани для состарившейся Жаклин. По характеру и основному роду занятий это скорее конкистадор.

Долгое время (а может, и до сих пор) не было более влиятельного американца в Африке. Он давно уже принадлежит к числу самых влиятельных (а не просто богатых) людей Америки и самых надежных спонсоров Демократической партии.

В алмазном бизнесе его считают провидцем. В 1950-м 20-летний Темпельсман нашел свою деловую нишу, сумев заручиться поддержкой американского правительства своим контактам в Африке, которые он только-только начал налаживать, чтобы обеспечить поставки алмазов для американской промышленности, в том числе военной.

Черный континент в это время массово освобождался от колониальной зависимости, в едином порыве клеймя американский империализм, а американский еврей Темпельсман колесил по Африке, заводя небескорыстную дружбу с самыми страшными африканскими людоедами – кровавыми диктаторами типа Мобуту и лидерами воюющих с ними повстанцев одновременно. Можно себе представить, каких личных качеств это требовало, сколько раз приходилось рисковать головой и состоянием.

Так ему удалось присосаться к главным алмазным жилам континента, и ни один вопрос в Африке, во взаимоотношениях США с Африкой не решался без его участия. Когда в конце 50-х президенту Кеннеди понадобилось организовать встречу с представителями южноафриканских деловых кругов, он обратился, естественно, к Темпельсману. Так Морис впервые познакомился с Жаклин, совершенно еще не подозревая, что судьбы их пересекутся через много лет. Хотя с тех пор ему не раз приходилось бывать в Белом доме и летать на президентском самолете. В свою первую поездку в Москву президент Клинтон взял с собой Мориса Темпельсмана, который впоследствии вошел в американо-российский совет по деловому сотрудничеству.

Так что не надо иллюзий: как бы ни изображали склонные к стереотипам биографы, вдовая королева связала свою жизнь не с добрым мишкой, а с матерым львом.

Но что, очевидно, правда – это был самый безоблачный, умиротворяющее спокойный период ее жизни.

К сожалению – недолгий. В 1993 году у нее диагностировали рак. Морис возил ее на процедуры и ждал во дворе клиники с пакетом бутербродов и фруктов на коленях. Когда все заканчивалось – она посылала за ним, он ее кормил и вез домой. Пока у нее еще были силы, их часто видели гуляющими в Центральном парке – это рядом с домом.

Борьба с болезнью продолжалась год. Болезнь победила. Жаклин Кеннеди-Онассис ушла в мир иной, оставив этому пересуды о себе, которые после ее смерти лишь множились.

Никто до сих пор не осознает, что она была если не законодательницей стиля, то самым чутким локатором его.

Ее сын, последний из Кеннеди, пережил ее на пять лет — погиб в авиакатастрофе, тем самым подтвердив ее давний прогноз: «Эта страна убьет всех Кеннеди».

Морис Темпельсман объявил о намерении перенести центр своего алмазного бизнеса в Израиль. Это стало новостью не делового мира, а светского. Писали: «Гражданский муж Жаклин Кеннеди перебирается в Израиль». Его многолетнюю славу бизнесмена навсегда затмил этот роман.

Жаклин Ли «Джеки» Бувье Кеннеди Онассис, урождённая Жаклин Бувье (фр. Jacqueline Bouvier), по первому браку Кеннеди (Kennedy), по второму Онассис (Onassis). Известная как Джеки (Jackie). Родилась 28 июля 1929 года - умерла 19 мая 1994 года. Первая леди США с 1961 по 1963 год. Одна из самых популярных женщин своего времени, законодательница моды, красоты и изящества в Америке и Европе, героиня светской хроники. Её помнят за вклад в искусство и сохранение исторической архитектуры. Работала редактором в нескольких издательствах. Её известный розовый костюм от Шанель стал символом убийства её мужа и одним из зрительных образов 1960-х.

Жаклин Бувье родилась 28 июля 1929 года в престижном пригороде Нью-Йорка Саутгемптоне в семье брокера Джона Бувье III и Джанет Нортон Ли. Семья матери имела ирландское происхождение, а отца - французское и английское. В 1933 году родилась её сестра Кэролайн Ли.

Родители Жаклин развелись в 1940 году и её мать в 1942 году вышла замуж за миллионера наследника Standard Oil Хью Очинклосса. От того брака родились два ребёнка: Джанет и Джеймс Очинклосс. В юном возрасте она стала непревзойдённой наездницей, и верховая езда будет оставаться её страстью на протяжении всей жизни. Будучи ребёнком, она также полюбила рисование, чтение и лакросс.

Жаклин училась в Holton-Arms School, расположенной в Молитвенном доме в штате Мэриленд, с 1942 по 1944 год и в Школе мисс Портер, находящейся в Фармингтоне, штат Коннектикут, с 1944 по 1947 год. В 1947 году Бувье поступила в Вассар-Колледж, расположенный в Паукипси, Нью-Йорк. Учась на предпоследнем курсе, в 1949 году уехала во Францию - в Сорбоннy, расположенную в Париже - совершенствовать свой французский язык и приобщиться к культуре и литературе Европы, по программе исследования за границей через Колледж Смита, расположенный в Нортгемптоне, Массачусетс. После возвращения домой в США, она перешла в Университет Джорджа Вашингтона, расположенный в Вашингтоне, округ Колумбия.

В 1951 году получила диплом Бакалавра искусств в области французской литературы. После окончания университета вместе с сестрой Кэролайн Ли отправилась в путешествие по Европе, где в соавторстве с сестрой написала единственную автобиографическую книгу, «Одно особое лето» (англ. One Special Summer). Это единственная публикация, в которой есть её рисунки.

После окончания университета Жаклин стала корреспондентом ежедневной газеты The Washington Times-Herald. Она должна была задавать остроумные вопросы случайно выбранным на улице людям и делать их снимки, которые печатались в газете рядом с избранными фрагментами интервью.

В это время она в течение трёх месяцев была помолвлена с молодым биржевым маклером Джоном Хустедом. Позже Бувье продолжила обучение Истории США в Джорджтаунском университете в Вашингтоне, округ Колумбия.

В мае 1952 года на званом обеде, организованном общими друзьями, Жаклин Бувье и (в то время сенатор) были официально представлены друг другу. Жаклин и Джон начали встречаться, а 25 июня 1953 года объявили о помолвке.

Свадьба Жаклин Ли Бувье и Джона Ф. Кеннеди состоялась 12 сентября 1953 года в церкви Св. Марии в Ньюпорте (штат Род-Айленд). Мессу отслужил архиепископ Бостона Ричард Кушинг. Приблизительно 700 гостей посетили церемонию и 1 200 были на приеме в родном доме Жаклин - Хаммерсмит-Фарм. Свадебный торт приготовила пекарня Плурда из Фолл-Ривер, Массачусетс. Подвенечное платье, которое сейчас можно увидеть в Библиотеке Кеннеди в Бостоне, и платья подружек невесты, сшила нью-йоркский дизайнер Энн Лоу.

Молодожёны провели медовый месяц в Акапулько, а затем поселились в своём новом доме в Маклине, Вирджиния. Семейная жизнь постоянно омрачалась изменами мужа. Первая беременность у Жаклин оказалась неудачной и 23 августа 1956 года, после открывшегося кровотечения и преждевременных родов, на свет появилась мёртворождённая девочка. В том же году пара продала их дом Hickory Hill Роберту Кеннеди и его жене Этель Скэкель Кеннеди, переехав в особняк на Норт-Стрит в Джорджтауне.

27 ноября 1957 года Джеки Кеннеди родила долгожданную дочь Керолайн Бувье Кеннеди. В 1960 году, в День благодарения, 25 ноября Жаклин родила сына Джона Фицджеральда Кеннеди младшего. Спустя три года, 7 августа 1963 года Жаклин доставили в больницу с ухудшением самочувствия и преждевременными схватками, там же посредством кесарева сечения родился Патрик Бувье Кеннеди. Спустя 2 дня, 9 августа 1963 года Патрик умер от респираторного дистресс-синдрома новорождённых. Америка в первый и в последний раз увидела слезы на глазах президента США Джона Кеннеди. Эта утрата очень сблизила Жаклин и Джона.

Дети Жаклин Кеннеди:

Арабелла Кеннеди (23 августа 1956 - 23 августа 1956 г.)
Кэролайн Бувье Кеннеди (род. 27 ноября 1957 г.) Замужем за Эдвином Шлоссбергом. Пара воспитывает двоих дочерей и сына. Она - последний выживший ребёнок Жаклин и Джона Ф. Кеннеди.
Джон Фицджеральд Кеннеди младший (25 ноября 1960 - 16 июля 1999 г.) Редактор журнала и адвокат. Женат на Кэролайн Бессетт. Джон и его жена погибли в авиакатастрофе, также, как и Лорен Бессетт, сестра Кэролайн, 16 июля 1999 г., у берегов острова Мартас-Винъярд, в самолёте Piper Saratoga II HP, пилотируемом Джоном Кеннеди мл.
Патрик Бувье Кеннеди (7 августа 1963 - 9 августа 1963 г.)

3 января 1960 года Джон Кеннеди объявил о выдвижении своей кандидатуры на пост президента и начал обширную предвыборную кампанию, в которой Жаклин намеревалась играть активную роль, но вскоре Джон Кеннеди узнал, что она беременна. Из-за её предыдущих трудных беременностей семейный врач настоятельно порекомендовал Жаклин оставаться дома. Несмотря на это, Жаклин участвовала в кампании её мужа, отвечая на письма, записывая рекламные ролики, давая интервью газетам и телевидению и вела свою газетную колонку под названием Campaign Wife, но на публике появлялась редко. Жаклин Кеннеди свободно говорила на французском и испанском языках, а во время предвыборной кампании её мужа выступала также на итальянском и польском.

На президентских выборах 8 ноября 1960 года Кеннеди опередил республиканца Ричарда Никсона. Через две с небольшим недели Жаклин Кеннеди родила первого сына, Джона младшего. 20 января 1961 года, когда её муж был приведён к президентской присяге, Жаклин Кеннеди стала одной из самых молодых (31 год) первых леди в истории. Младше неё были только Фрэнсис Кливленд и Джулия Тайлер.

Как любая первая леди, Жаклин Кеннеди была в центре внимания. Она давала интервью и позировала для фотографов, но держала дистанцию между журналистами и собой и своей семьёй. Жаклин Кеннеди прекрасно организовывала приемы в Белом доме, восстановила его интерьер. Неизменные чувство стиля и элегантность снискали ей популярность как среди дипломатов, так и у простых американцев.

Как первая леди, Жаклин Кеннеди посвящала немало времени организации неофициальных встреч в Белом доме и других резиденциях. Она часто приглашала художников, авторов, учёных, поэтов и музыкантов вместе с политиками, дипломатами и государственными деятелями. Она стала приглашать гостей на коктейли в Белый дом, создавая этому особняку менее формальную атмосферу. Благодаря уму и обаянию, Жаклин была популярна среди политиков и дипломатов. Когда Кеннеди и Никиту Хрущева попросили пожать друг другу руки для совместной фотографии, сказал: «Я хотел бы сначала пожать её руку», имея в виду Жаклин.

Восстановление Белого дома было первым крупным проектом Жаклин Кеннеди как первой леди. Посетив Белый дом до инаугурации, она была разочарована: в нём совершенно отсутствовала историческая атмосфера. Комнаты были обставлены обыкновенной современной мебелью, что показалось Жаклин недопустимым для такого исторического места, как Белый дом. Переехав в президентский особняк, она старалась сделать личную часть дома более привлекательной и подходящей для семейной жизни. Для этого она привлекла декоратора Sister Parish. В частности, на семейном этаже появилась кухня и детские.

Выделенные на реставрацию средства быстро подошли к концу, и тогда Жаклин основала комитет по изящным искусствам, который должен был руководить продолжением работ и их финансировать. В качестве консультанта был приглашён коллекционер старинной американской мебели Генри Дюпон (Henry Francis du Pont).

Первоначально её усилия остались не замеченными широкой публикой, но позднее оказалось, что Жаклин немало сделала для разрешения споров приглашённых дизайнеров. По её предложению был выпущен первый путеводитель по Белому дому, доходы от продажи которого пошли на финансирование работ. Она инициировала билль Конгресса, сделавший имущество Белого дома собственностью Смитсоновского института, а не бывших президентов, которые могли бы потребовать свою собственность. Кроме того, она написала ряд писем людям, владевшим представляющими исторический интерес предметами интерьера. Благодаря этому многие из этих предметов были пожертвованы Белому дому.

14 февраля 1962 года Кеннеди провела для американских телезрителей экскурсию по Белому дому с Чарльзом Коллингвудом с канала Новостей Си-Би-Эс. Она наблюдала за модернизацией и переустановкой Розария Белого дома и Восточного Сада, который был переименован в Жаклин Кеннеди Гарден (англ. Jacqueline Kennedy Garden) после убийства её мужа. Её усилия в поддержку восстановления и сохранения в Белом доме оставили наследство в форме Исторической Ассоциации Белого дома (англ. White House Historical Association), Комитета по Сохранению Белого дома (англ. Committee for the Preservation of the White House), который был основан на её Комитете по Обстановке Белого дома, постоянном Хранителе Белого дома, Треста Снабжения Белого дома, и Треста Приобретения Белого дома.

Радиовещание, восстановленное в Белом доме, очень помогло администрации президента Кеннеди. Американское правительство искало международную поддержку во время холодной войны, которая была достигнута, затрагивая общественное мнение.

Первая леди - знаменитость, и высокий представительный статус вынуждает проводить экскурсии по Белому дому. Экскурсия была снята и растиражирована в 106 странах, так как многие хотели увидеть этот фильм. 22 мая 1962 года на 14-м Ежегодной церемонии Эмми, Боб Ньюхарт (англ. Bob Newhart) конферансье из Hollywood Palladium, Джонни Карсон (англ. Johnny Carson) из нью-йоркского отеля Astor (англ. New York Astor Hotel) и корреспондент NBC Дэвид Бринкли (англ. David Brinkley) устроили в Парк-отеле Шератона в Вашингтоне, округ Колумбия, вручение статуэтки Эмми в качестве специальной награды Академии Телевизионной Премии Искусств и Наук (англ. Academy of Television Arts & Sciences) Жаклин Кеннеди, за её телевизионную экскурсию Си-Би-Эс по Белому дому.

Статуэтка Эмми хранится в Библиотеке Кеннеди, расположенной в Бостоне, Массачусетс. Все внимание было обращено к Жаклин, тем самым уменьшилось внимание к её мужу в связи с политикой Холодной войны. Привлекая международное внимание общественности, Первая леди получила союзников и международную поддержку Белого дома и правительства Кеннеди с его политикой в вопросе холодной войны.

После прибытия во Францию четы Кеннеди с рабочим визитом Жаклин произвела впечатление на общественность, продемонстрировав свой высокий уровень владения французским языком, а также обширные знания французской истории. Миссис Кеннеди помог в изучении французского языка знаменитый пуэрто-риканский педагог Мария Тереса Бабин Кортес. В конце визита журнал Time, в восхищении от первой леди, отметил: «В сопровождении спутника».

Даже президент Кеннеди шутил: «Я - человек, который сопровождал Жаклин Кеннеди в Париж - и я наслаждаюсь этим!» По настоянию Джона Кеннета Гэлбрэйта, американского Посла в Индии, она совершила тур по Индии и Пакистану, взяв с собой сестру Каролин Ли Радзивилл, которая была достаточно подкована в фотожурналистике. В то время, Посол Гэлбрэйт отметил значительную разницу между широко отмеченным интeресом Кеннеди к одежде и другим легкомыслием и при личном знакомстве убедился в её значительном интеллекте.

В Карачи, Пакистан она выкроила время для поездки на верблюде с сестрой. В Лахоре, Пакистан, Пакистанский президент Айюб Хан подарил Первой леди лошадь, Sardar (значение слова урду «лидер»). Во время приёма в её честь в Садах Шалимара, Кеннеди сказала гостям: «Всю свою жизнь я мечтала побывать в Садах Шалимара. Это даже прекрасней того, о чём я мечтала. Мне только жаль, что мой муж не может быть сейчас со мной».

В начале 1963 года, Жаклин Кеннеди снова забеременела и сократила свои официальные обязанности. Большую часть лета она провела в арендованном доме Кеннеди на Острове Squaw, где у неё начались преждевременные роды 7 августа 1963 года. Она родила мальчика в Otis Air National Guard Base, Патрика Бувье Кеннеди, с помощью кесарева сечения на 5,5 недель раньше срока. После его перевели в Бостонскую детскую больницу (англ. Children"s Hospital Boston). Его лёгкие не были полностью развиты, он умер в Бостонской Детской Больнице от гиалиновой мембранной болезни (теперь известной как респираторный дистресс-синдром новорождённых) 9 августа 1963 года.

21 ноября 1963 года Первая леди отправилась с мужем в рабочую поездку по штату Техас, в поддержку предвыборной кампании 1964 года. 21 ноября Борт номер один с супругами Кеннеди прибыл в аэропорт Сан-Антонио, вечером того же дня вылетел в Хьюстон. Ночь чета Кеннеди провела в отеле в Форт-Уэрте; утром Борт номер один вылетел в Даллас.

Президент США и Первая леди 22 ноября приземлились в далласском аэропорту Лав Филд. Встречали первых лиц Америки губернатор Техаса Джон Конналли и его жена Нелли. На Жаклин Кеннеди был ярко-розовый костюм от Шанель. Кортеж должен был доставить их в Торговый Аукционный зал, где президент, как было намечено, выступит с речью во время обеда. Супруги Кеннеди (на двух задних сиденьях) и губернатор Техаса Джон Конналли с женой Нелли (на двух передних), ехали ближе к голове кортежа. За ними следовала машина с агентами Секретной службы, за ней - машина, в которой ехал Линдон Джонсон. Дальше двигались многочисленные автомобили с остальными членами делегации и журналистами.

После того, как кортеж повернул за угол на Элм-Стрит в Дили Плаза, Первая леди услышала звук, который она приняла за выхлоп мотоцикла, и не сразу поняла, что это был выстрел, пока не услышала крик губернатора Конналли. В течение 8.4 секунд раздались ещё два выстрела, и она склонилась к мужу. Последний выстрел попал президенту в голову. Потрясённая, она вскочила с заднего сиденья и поползла по багажнику из автомобиля. Агент Секретной службы, Клинт Хилл, позже сказал Комиссии Уоррена, что думал, что она собирала с багажника части президентского черепа, так как пуля попала Кеннеди в голову, проделав в правой части его головы выходное отверстие размером с кулак, так что часть салона была забрызгана фрагментами мозга. Автомобиль немедленно набрав скорость, помчался в Парклендский госпиталь.

По прибытии туда президент был ещё жив, врачи немедленно приняли меры по оказанию экстренной помощи. Чуть позже прибыл личный доктор Кеннеди Джордж Грегори Баркли, но в этот момент уже было очевидно, что попытки спасти Кеннеди были безрезультатны. Первая леди в этот момент оставалась в комнате для родственников и друзей пациентов. Немного позже она попыталась войти в операционную. Медсестра Дорис Нельсон остановила её и попыталась запереть дверь, чтобы Жаклин Кеннеди не вошла в операционную. Но Первая леди была непреклонна. Она сказала президентскому врачу: «В него стреляли на моих глазах. Я вся в его крови. Что может быть ещё хуже?!» Медперсонал настаивал, чтобы она приняла успокоительное средство, от которого она отказалась. «Я хочу быть там, когда он умирает», сказала она Беркли. Он в конечном счёте убедил сестру Нельсон дать Джеки возможность быть с мужем, сказав, что «это - её право, её прерогатива».

Позже, когда прибыл гроб, вдова сняла своё обручальное кольцо и вложила его в руку президента. Она сказала помощнику Кену О’Доннеру: «Теперь у меня ничего нет». Перед похоронами ей всё же вернули обручальное кольцо.

После смерти президента она отказалась снять запачканную кровью одежду, и сожалела о смывшейся с её лица и рук крови мужа. Она оставалась в забрызганном кровью розовом костюме. В этом же костюме она стояла рядом с Линдоном Джонсоном, который принимал присягу при вступлении в должность в качестве президента на борту самолёта, который должен был доставить тело покойного президента Кеннеди в Вашингтон. Она сказала Леди Берд Джонсон: «Я хочу, чтобы все видели, что они сделали с Джоном».

Жаклин Кеннеди сама занялась планированием деталей государственных похорон её мужа, которые были основаны на прощальной церемонии Авраама Линкольна. Панихида была проведена в Соборе Св. Апостола Матфея (англ. Cathedral of St. Matthew the Apostle) в Вашингтоне, округ Колумбия. Похоронен 35-й президент США на Арлингтонском национальном кладбище. Вдова возглавляла пешую процессию вместе с братьями и родственниками Джона Кеннеди. Возле могилы, по настоянию миссис Кеннеди был установлен вечный огонь, который она сама и зажгла.

Леди Джин Кэмпбелл сказала позже The London Evening Standard: «Жаклин Кеннеди дала американскому народу… одну вещь, в которой они всегда испытывали недостаток: величественность».

После убийства и освещения в СМИ, которое сосредоточилось на ней до и после похорон, Кеннеди отстранилась от публичных появлений и заявлений. Однако, она сделала краткое появление в Вашингтоне, чтобы поблагодарить Агента Секретной службы Клинта Хилла, который поднялся на президентский лимузин в Далласе, чтобы попытаться защитить её и президента. В сентябре 2011 года, спустя почти 50 лет после смерти Джона Кеннеди, обнародовано интервью, которое было записано после убийства её мужа в 1964 году. Приблизительно 8.5 часов записи содержат интервью с Артуром Шлезингером-младшим. В нём Жаклин Кеннеди делится своими мнением о вице-президенте Линдоне Б. Джонсоне, о лидере движения борцов за гражданские права, о Мартине Лютере Кинге. Она рассказывает, как она отказалась оставить своего мужа во время Карибского кризиса в 1962 году, когда другие чиновники отослали своих жён для их безопасности.

Спустя неделю после убийства её мужа, 29 ноября, у Кеннеди взял интервью Теодор Х. Вайт из журнала Life в Hyannis Port, Массачусетс. В этом интервью она сравнила годы Кеннеди в Белом доме c мифическим Камелотом Короля Артура, комментируя, что президент часто напевал заглавную песню Lerner and Loewe’s перед тем, как ложиться спать.

После отъезда из Белого дома, Кеннеди попросила своих водителей, чтобы они прокладывали маршруты её поездок так, чтобы она не видела свой прежний дом. Её стойкость и храбрость после убийства её мужа и похорон вызывали восхищение во всем мире. После смерти Джона Кеннеди Жаклин и её дети оставались в их комнатах Белого дома в течение двух недель, готовясь к отъезду. Они провели зиму 1964 года в доме Аверелла Гарримана в Джорджтаунском районе Вашингтона, округ Колумбия, прежде, чем купить свой собственный дом на той же самой улице. Позже в 1964 году, в надежде на частную жизнь для её детей, Кеннеди решила купить квартиру на Пятой авеню в Нью-Йорке и продала свой новый Джорджтаунский дом и загородный дом в Атоке, Вирджиния, где она и её муж намеревались уединиться.

Она провела год в трауре, изредка выступая публично. В это время её дочь Кэролайн рассказала одному из своих учителей, что её мать часто плакала. Кеннеди увековечила память своего мужа, посещая мемориальные мероприятия. Они включали в себя присвоение имени Джона Ф. Кеннеди авианосцу ВМФ США USS John F. Kennedy (CV-67) в 1967 году (списан в 2007 г.) в Ньюпорт-Ньюсе, штат Вирджиния и мемориал в Hyannisport. Также создали мемориал президенту Кеннеди в Раннимиде в Англии, и парк около Нью-Росс, Ирландия. Она наблюдала за планами создания Библиотеки Джона Ф. Кеннеди, которая является архивом для официальных газет правительства Кеннеди. Первоначальные планы строительства библиотеки в Кембридже, Массачусетс, около Гарвардского университета, в котором учился Джон Ф. Кеннеди, оказались трудноосуществимыми по различным причинам, поэтому библиотека расположилась в Бостоне. Отстроенная библиотека, разработанная Бэй Юймином, включает в себя музей и была открыта в Бостоне в 1979 году президентом Джимми Картером. В ноябре 1967 года, во время войны во Вьетнаме, журнал Life признал Жаклин Кеннеди «неофициальным послом по особым поручениям Америки» во время её посещения Камбоджи, когда она встретилась с главой государства принцем Сиануком. До этого дипломатические отношения между США и Камбоджей были прерваны с мая 1965 года.

В июне 1968 года, когда её деверь Роберт Кеннеди был убит, она испытала настоящий страх за своих детей, говоря, «Если они убивают Кеннеди, тогда мои дети - тоже мишени... Я хочу уехать из этой страны».

20 октября 1968 года она вышла замуж за , богатого греческого судоходного магната, который смог обеспечить её детям и ей самой частную жизнь и безопасность, в которой они нуждались. Свадьба состоялась на частном острове Онассиса Скорпиос в Ионическом море. После брака с Онассисом Жаклин Кеннеди-Онассис потеряла право на защиту Секретной службы и её привилегию франкирования, оба из которых являются правами вдовы американского президента. В результате брака СМИ дали ей прозвище «Джеки О», которое оставалось популярным. Уединения она так и не получила, став после замужества интересной для папарацци с новой силой. Многие оценили этот брак, как предательство по отношению к клану Кеннеди.

Трагедии не оставили её и тогда. Единственный сын Аристотеля Онассиса Александр погиб в авиакатастрофе в январе 1973 года. Здоровье Онассиса начало ухудшаться, и он умер в Париже 15 марта 1975 года. Таблоиды осветили это событие заголовками «Жаклин снова вдова!» Финансовое наследство Кеннеди-Онассис было строго ограничено в соответствии с греческим законом, который диктовал, сколько негреческий выживающий супруг мог унаследовать. После двух лет юридического сражения она в конечном счёте приняла от Кристины Онассис, дочери Онассиса и единственного наследника, отступные в размере 26 миллионов долларов, отказываясь от всего другого наследства Онассиса. Во время их 7-летнего брака пара проживала в 5 различных местах: её нью-йоркская квартира из 15 комнат на Пятой авеню, её лошадиная ферма в Нью-Джерси, его квартира в Париже, его частный остров в Греции Скорпиос и его 325-футовая (100 м) яхта «Кристина».

Смерть Онассиса в 1975 году сделала Жаклин Кеннеди-Онассис, почти в 46 лет, вдовой во второй раз. Теперь, когда её дети стали старше, она решила найти работу. Так как она всегда любила литературу и писать, в 1975 году она приняла предложение вакансии редактора Viking Press. Но в 1978 президент Viking Press Томас Х. Гуинзберг совершил покупку романа Джеффри Арчера «Мы Скажем президенту?», в котором описывалось вымышленное будущее президента Эдварда М. Кеннеди и заговор убийства против него. После размолвки с президентом компании по поводу публикации и продажи этой книги, Жаклин Кеннеди-Онассис уволилась из издательства.

После она устроилась в Doubleday как младший редактор при старом друге, Джоне Саржене, живущем в Нью-Йорке. С середины 1970-х и до её смерти её компаньоном был Морис Темплсмен, промышленник бельгийского происхождения и алмазный торговец. Она также пользовалась большим вниманием у прессы. Наиболее печально известна история с одержимым фотографом Роном Гэлеллу. Он следовал за ней везде и фотографировал её изо дня в день, пытаясь получить откровенные фотографии с ней. В конечном счёте Жаклин подала на него в суд и выиграла процесс. Эта ситуация привлекла негативное общественное внимание к папарацци.

В 1995 году, Джон Ф. Кеннеди младший разрешил Гэлеллу сфотографировать его на общественных мероприятиях. Жаклин Кеннеди-Онассис также выступала за сохранность и защиту культурного наследия Америки. Известные результаты её тяжёлой работы включают Лэфайет-Сквер в President’s Park, Вашингтон и Центральный вокзал - историческую железнодорожную станцию Нью-Йорка. В то время, когда она была первой леди, она помогла остановить разрушение исторических домов в Лэфайет-Сквер, потому что она чувствовала, что эти здания были важной частью национального капитала и играли существенную роль в её истории.

Позже, в Нью-Йорке, она принудила кампанию охраны памятников истории спасти от разрушения и отремонтировать Центральный вокзал. Мемориальная доска в терминале напоминает о её вкладе в сохранение памятника архитектуры и истории Нью-Йорка. В 1980-х она была ключевой фигурой в протестах против запланированной стройки небоскреба на площади Колумба, который мог отбрасывать большие тени на Центральный парк. Проект был отменён, но позже небоскреб Тайм-Уорнер-Центр займет это место в 2003 году. Из её окон квартиры в Нью-Йорке открывался прекрасный вид на стеклянное крыло Музея искусств Метрополитен, в котором представлен Temple of Dendur. Это был подарок из Египта для США, в благодарность за великодушие Жаклин Кеннеди, которая способствовала сохранению нескольких храмов и объектов египетской старины, которым угрожало строительство Асуанской Дамбы.

В январе 1994 года у Кеннеди-Онассис была диагностирована лимфома. О её диагнозе общественности было объявлено в следующем месяце. Семья и доктора сначала были оптимистичны. Жаклин бросила курить по настоянию её дочери, будучи заядлой курильщицей по «три пачки в день». Кеннеди-Онассис продолжила работу с Doubleday, но сократила свой рабочий график. К апрелю рак дал метастазы. Жаклин совершала свою последнюю поездку домой из Нью-Йоркского Пресвитерианского госпиталя 18 мая 1994 года. Многочисленная толпа доброжелателей, поклонников, туристов и репортеров собралась на улице около её квартиры.

Жаклин Кеннеди-Онассис умерла во сне в 22:15 в четверг, 19 мая, за два с половиной месяца до её 65-го дня рождения. В объявлении о её смерти, сын Кеннеди-Онассис Джон Кеннеди младший сказал: «Моя мать умерла окруженная её друзьями и семьей, её книгами, людьми и вещами, которые она любила. Она сделала это по-своему и на своих собственных условиях, и мы все чувствуем себя от этого счастливыми». Прощание с Жаклин Кеннеди-Онассис состоялось 23 мая 1994 года в церкви Святого Игнатия Лойолы на Манхэттене - церкви, в которой её крестили в 1929 году. На её похоронах, её сын Джон описал три отличительные черты: любовь к словам, узы дома и семьи и духа приключения. Она была похоронена рядом с первым мужем президентом Кеннеди, их сыном Патриком, и их мёртворождённой дочерью Арабеллой на Арлингтонском национальном кладбище, Вирджиния.

Икона стиля Жаклин Кеннеди:

Во время президентства её мужа Жаклин Кеннеди стала символом моды для женщин не только в Америке, но и во всем мире. Она наняла французско-американского модельера и друга семьи Кеннеди Олега Кассини осенью 1960 года, чтобы он создал для неё оригинальный гардероб в качестве первой леди.

С 1961 до конца 1963 года Кассини одевал её во многие из её самых культовых нарядов, в том числе и на день инаугурации президента, а также наряды для поездок в Европу, Индию и Пакистан. Её костюмы с юбками по колено, рукава три четверти, воротнички пальто и жакетов, платья без рукавов, перчатки выше локтя, туфли на низком каблуке и знаменитые шляпки имели успех во всем мире. В народе её стиль прозвали «стиль Джеки». Несмотря на то, что Кассини был её главным дизайнером, она также носила одежду от легенд французской моды, таких как Chanel, Givenchy и Dior. Стиль Жаклин Кеннеди больше чем любой другой первой леди был скопирован производителями одежды и дизайнерами, а также значительной частью обычных молодых женщин. В годы после Белого дома её стиль значительно изменился.

Её одежда стала более скромной, обычной. Брючные костюмы с широкими штанинами, большие жакеты с отворотом, платки Hermès, покрывавшие либо голову, либо шею и большие солнечные очки представляли её новый образ. Она чаще стала надевать вещи более ярких цветов, а также начала носить джинсы публично. Надевая свободные плащи без пояса, белые джинсы на бедрах с чёрной водолазкой, она тем самым ввела новую тенденцию в моде. За всю свою жизнь Кеннеди продемонстрировала на себе большую коллекцию изысканных и бесценных драгоценностей.

Известно, что многие ювелирные магазины давали ей драгоценности на прокат, делая себе превосходную рекламу. Ожерелье из жемчуга, разработанное американским ювелиром Kenneth Jay Lane стало её визитной карточкой во время её пребывания в качестве первой леди. Популярная «Ягодная брошь», сделанная в виде двух фруктовых брошек земляники из рубинов, а основание и листья из алмазов, разработанная французским ювелиром Джин Шлюмбергер для Tiffany & Co, была лично отобрана и подарена ей мужем за несколько дней до его инаугурации в январе 1961 года.

Золото Шлюмбергера (англ. Schlumberger"s gold) и эмалированные браслеты Жаклин Кеннеди так часто носила в начале и середине 1960-х годов, что пресса назвала их «браслеты Джеки». Браслет из белой эмали и небольшие золотые «банановые» серьги были одними из её любимых. Кеннеди носила драгоценности, разработанные Van Cleef & Arpels в течение 1950-х, 1960-х и 1970-х годов. Самым любимым у неё было обручальное кольцо, подаренное ей президентом Кеннеди, также от Van Cleef & Arpels.

За фотографии обнажённой Жаклин Онассис знаменитый папарацци Сеттимо Гарритано (англ. Settimio Garritano) в 1970 году получил $1 200 000.

Пробравшись на тщательно охраняемый остров - частную собственность Онассиса - под видом садовника-мексиканца, он сделал снимки обнажённой Жаклин. Впервые фотографии были опубликованы в 1972 году в итальянском журнале Playmen.

В 1975 американский Hustler купил права на их публикацию. Августовский номер с фотографиями Жаклин Кеннеди стал самым продаваемым в истории Hustler.

Королева Америки. Эталон стиля и женственности. Страна любила ее и считала гордостью нации. На нее равнялись американки поколения 60-х. О ней написаны десятки книг и снято немало фильмов. Мы говорим о безупречной Джеки, судьба которой хранит множество необычных фактов…

Жаклин Кеннеди была редактором глянцевого журнала Vogue

До замужества Жаклин Бувье занималась журналистикой. В 21 год Джеки заняла пост младшего редактора журнала Vogue. Полгода Жаклин проработала в редакции американского Vogue, а затем перешла во французский.

Жаклин Кеннеди не нравилось ее свадебное платье

Свадебное платье для Джеки сшила дизайнер Энн Лоу. Жаклин была им недовольна и говорила, что оно похоже на абажур. Тысячи американок с ней впоследствии не согласились - свадебное платье Кеннеди стало образцом для подражания по всему миру. Винтажная кружевная фата невесты принадлежала бабушке Жаклин, в которой та в свое время пошла под венец.


К слову, Джон Кеннеди считал, что его невеста выглядит прекрасно и похожа на фею. После в народе Жаклин так и называли - Фея Белого дома.

Мать Жаклин Кеннеди была против пышной свадьбы

Жаклин вспоминала, как незадолго до начала церемонии она подслушала разговор матери с будущим свекром. Мать жаловалась на такое огромное количество гостей (коло 1500). «Мисс Очинклосс, я буду с вами краток. Вы всего лишь выдаете дочь замуж, а я на этой свадьбе должен познакомить страну с будущей первой леди США», - ответил Джозеф Кеннеди. Уже тогда Джеки знала свое будущее…

Жаклин Кеннеди - обладательница «Эмми»

Когда Джон Кеннеди стал президентом США в 1960 году, у Джеки появилась возможность реконструировать Белый дом. По ее мнению, в таком месте должна царить историческая атмосфера, поэтому Джеки создала Комитет по изящным искусствам, который финансировал ее проект, и стала закупать антикварную мебель, посуду и другие вещи, значимые для истории Америки. В 1962 году совместно с телеканалом CBS Жаклин провела экскурсию по Белому дому для американских телезрителей. Впоследствии за это она получила почетную награду «Эмми» за вклад в сохранение наследия своей страны. Сейчас статуэтка хранится в Библиотеке Кеннеди, в Массачусетсе.

Жаклин Кеннеди терпела многочисленные измены мужа

После свадьбы все казалось Джеки идеальным: муж, которым она восхищалась и которого любила, уютное семейное гнездышко, но и ее история любви постепенно теряла свой сказочный вид. Джон заводил романы на стороне, а о его связи с Мэрилин Монро подозревала вся страна. В кулуарах даже ходила легенда, что однажды Монро позвонила в Белый дом и призналась миссис Кеннеди о своей связи с ее мужем. Джеки спокойно ответила: «Это прекрасно… Я съезжаю, и вы будете решать все мои проблемы».

Жаклин Кеннеди отказывалась снимать окровавленный костюм после убийства мужа

Убийство Джона Кеннеди в Далласе было шоком для всей страны. Джон скончался на руках Жаклин. Ее розовый костюм Chanel был весь в крови погибшего, но даже когда к присяге привели следующего президента Линдона Джонсона (спустя несколько часов после смерти Кеннеди), Джеки отказывалась переодеваться.


«Пусть все видят, что они сделали», - говорила она. С тех пор этот розовый костюм стал символом скорби и напоминанием о том, что произошло в тот роковой ноябрьский день.

Жаклин Кеннеди приписывают роман с Робертом Кеннеди

Документальных доказательств связи Жаклин с Робертом Кеннеди нет, однако с каждым годом появляется все больше слухов об их тайном романе. Было ли это на самом деле? Никто не узнает. На основании воспоминаний современников Кеннеди предполагается, что Джеки - единственная женщина, которую любил Роберт. Не секрет, что духовно они были очень близки, а после смерти Джона именно Бобби поддерживал и находился рядом с Жаклин, заботясь о ее безопасности.
Поговаривают, что их роман длился три года, но никто не осмелился заявить об этом открыто. Приближенные семьи Кеннеди утверждают, что к зиме 1964 года Джеки и Бобби перестали скрывать свои отношения в кругу близких.

Они отдалились друг от друга, когда Роберт вступил в предвыборную гонку за президентское кресло. Жаклин тяжело переживала разрыв, ведь она помогала и переживала за Бобби так же, как раньше за Джона. Вскоре Жаклин встретила миллиардера Аристотеля Онассиса, который был намного старше ее и стал ее вторым мужем. Роберт же, как и его старший брат, погиб в результате покушения.

На клане Кеннеди лежит родовое проклятье

Американские журналисты выдвинули предположение о «проклятье Кеннеди». Натолкнула их на эту мысль цепь трагических смертей членов влиятельного клана. У отца Джона Джозефа Кеннеди-старшего и его жены Розы Фицджеральд Кеннеди четверо из девяти детей погибли в юном возрасте. У самих Джона и Жаклин умерли двое маленьких детей: девочка-первенец появилась на свет мертвой, а последний малыш прожил два дня.
Их сын Джон Кеннеди-младший разбился в авиакатастрофе в 39 лет. Сын Роберта Кеннеди Дэвид умер от передозировки кокаином в 28 лет.

Жаклин Кеннеди спасла Центральный вокзал Нью-Йорка

В 1975 году было принято решение о сносе здания Центрального вокзала Нью-Йорка. Жаклин, чтившая историю Америки, яростно боролась против этих планов и написала письмо мэру города: «Разве это не жестоко, позволить нашему городу постепенно умереть, стерев все памятники, которыми он гордится, пока не останется ничего от всей его истории и красоты, чтобы вдохновлять наших детей? Если они не будут одухотворены прошлым нашего города, то где они найдут силу бороться за свое будущее? Американцы берегут своё прошлое, но ради краткосрочной выгоды они игнорируют его и сносят всё ценное. Возможно, сейчас самое время высказать свою позицию, обратить волну вспять, потому что мы не хотим, чтобы всё закончилось безликим миром коробок из стекла и металла».
После Жаклин удалось спасти не только вокзал, но и площадь Лафайет в Нью-Йорке.

Жаклин Кеннеди построила успешную карьеру книжного редактора

Джеки всегда отличалась любовью к письму и книгам. Так, после смерти второго мужа Аристотеля Онассиса в 1975 году Жаклин переехала в Нью-Йорк и стала консалтинговым редактором в книжном издательстве Viking Press. До последних дней жизни она работала старшим редактором в издательстве Doubleday и была предана своему делу.

Жаклин Кеннеди и её жизненный путь!

Жаклин Кеннеди!

Какой же была жизнь Первой леди Америки, супруги одного из самых популярных президентов Америки, иконы стиля и моды в США 1950-х годов, и просто потрясающе элегантной женщиной с безупречным вкусом?

Жаклин Ли Бувье родилась 28 июля 1929 года. Девочка появилась на свет в семье представителей американской аристократии. Ее жизнь протекала роскошно. В юном возрасте она стала непревзойденной наездницей, и верховая езда будет оставаться её страстью на протяжении всей жизни. Будучи ребёнком, она полюбила рисование и чтение.

Вот только в семье Жаклин были проблемы - супруги Бувье подали на развод . Отца девочки угнетала не столько разлука с женой, сколько разлука с дочерьми - Ли и Джекки. Он оплачивал их обучение в школе Чапин, дорогом заведении миссис Портер и в Парижском пансионе, покупал им лошадей, наряды, духи и безделушки. Девочки обожали отца, и в тайне не могли простить матери ее нежелания сохранить брак . Вскоре она вышла замуж за Хью Очинклосса, обеспечившего ей и дочерям вполне комфортную жизнь.

В те дни Джекки ездила в крошечном стареньком автомобильчике и совершенно не походила на богачку. Она отличалась свободомыслием, острым умом и чувством юмора. Работая в газете (после завершения образования) Жаклин получала 56 долларов в неделю, иногда какие-то суммы подкидывала мать, 50 долларов в месяц давал отец. Это был весь ее доход.

Поэтому, когда она встретила начинающего политика Джона Кеннеди, и начался их красивый и быстрый роман , многие усматривали в нем всего лишь желание Жаклин выйти замуж за человека "богаче ее отчима и отца, чтобы ни от кого не зависеть материально."

В мае 1952 года на званом обеде, организованном общими друзьями, Жаклин Бувье и Джон Кеннеди (в то время сенатор) были официально представлены друг другу. Жаклин и Джон начали встречаться, а 25 июня 1953 года объявили о помолвке. 12 сентября того же года в поместье "Хаммерсмитт" состоялось значимое событие — свадьба Джека и Джекки (как их именовали друзья, а вслед за ними и пол-Америки).

Медовый месяц молодые провели в Мексике. Вернувшись из путешествия молодой сенатор с головой окунулся в предвыборную борьбу, а Джекки привыкала к большому семейству Кеннеди. Шумная компания братьев и сестер Кеннеди долго не могла привыкнуть к тихой, изысканной, углубленной в себя Жаклин, проводившей большую часть вечеров за чтением. Она говорила позже, что ей весьма трудно было привыкнуть к тому, что муж мог вернуться домой с неожиданными гостями. Поначалу Джекки робела, но постепенно страхи проходили. Когда бы не вернулся Джон, его всегда ожидал горящий огонь в камине уютной столовой и стол, накрытый к ужину.

Жаклин опять ожидала малыша, но очень боялась, как бы вторая беременность не закончилась трагично, подобно первой. Джекки, уставшая от всего, что окружало их жизнь в течении нескольких недель съезда (где Кеннеди должен был быть выдвинут лидером и представителем партии в конгрессе США, но не случилось), уехала в Хаммерсмитт к матери и отчиму. Через неделю после ее прибытия туда у нее начались судороги и кровотечения, ее немедленно госпитализировали и сделали кесарево сечение. Ребенок был мертв.

Брат сенатора, Роберт Кеннеди, немедленно прибыл в Хаммерсмитт, а Джон так и отдыхал на яхте с друзьями, не ведая о случившемся. Он узнал обо всем лишь на второй день от сестры, которой с большим трудом удалось связаться с ним. Немедленно примчавшись в Нью-Порт, он не отходил от Жаклин все время пока она была в больнице. Имидж Кеннеди-демократа был основательно подпорчен газетной шумихой о том что, он развлекался на яхте с девицами и друзьями, в то время, как его жена потеряла ребенка.

Зная обо всех его увлечениях, Жаклин никогда не подавала о таком "знании" виду, не обсуждала ни с кем проблем своей жизни. Она была счастлива со своими детьми - Каролиной и маленьким Джоном. Лояльность к слабостям Джона давалась ей не легко, она начинала сердиться по пустякам. Могла отвергнуть приглашение на официальный обед, торжественный прием, если знала, что там будет много женщин. Она чувствовала себя там очень одиноко.

Жаклин была умна, изящна, безупречно воспитанна. Она никогда не афишировала своих огорчений, разочарований, злости. Кеннеди чувствовал это, эмоциональная закрытость жены всегда ранила его. Но Первая леди была предана семье и, несмотря на все неровности "звездного брака", она продолжала любить своего Джона.

Чувство это с годами приобрело оттенок мудрости и снисходительности, особенно после того, как осенью 1960 года Джон Фицджеральд Кеннеди был избран президентом США. После рождения второго ребенка она с головой ушла в хлопоты о малыше. Она долго не могла привыкнуть к своей новой роли Первой леди. Возникали стычки с мужем, который настаивал на ее обязательном присутствии на том или ином вечере. Джон Кеннеди считал свою Джекки слишком "рафинированной" для американцев и говорил с усмешкой, что им долго придется привыкать к ее образу.

А Париж тем временем стонал от восторга и восхищения, увидев первую Леди Америки на своих улицах. Повсюду собирались толпы людей, чтобы только увидеть ее, бросить к ее ногам букет. Женщины Америки были без ума от ее аристократического стиля и копировали буквально все: цвета волос, прическу, макияж , манеру одеваться и т. д. Газеты отметили тогда вновь вспыхнувший в американском обществе интерес к искусству, предметам старины, концертам и балетным спектаклям, да и просто - ценностям семейного очага.

Очень сблизила супругов смерть маленького сына - Патрика Бувье-Кеннеди - третьего ребенка, также родившегося недоношенным, и прожившего, несмотря на все усилия врачей, только два дня. Америка в первый и в последний раз увидела слезы на глазах президента США Джона Кеннеди. Президент был потрясен. Ну, а Джекки и вовсе находилась в состоянии глубочайшего горя и депрессии и ни за что не смогла бы перенести всю моральную тяжесть потери малыша, если б не поддержка семьи, детей и мужа.

Осенью 1963 года, окрепнув и немного придя в себя после семейной драмы, Джон организовал для Жаклин и ее сестры круиз по Средиземноморью на яхте Аристотеля Онасисса, который был всячески готов услужить Первой леди Америки. После этого Жаклин отправилась вместе с мужем в поездку по городам Техаса. 21 ноября 1963 года они прибыли в Даллас и провели там относительно спокойный вечер.

На следующий день, 22 ноября президент вышел на улицу, чтобы общаться с собравшимися под окнами людьми. Затем появилась Жаклин в печально-известном костюме от Шанель нежно розового цвета. Президентская чета села в открытый автомобиль : темно-синий Линкольн. Кортеж медленно направился к площади Трейд-Маркет, где Джон должен был выступить с речью. По дороге автомобиль два раза останавливался: президент выходил из машины чтобы приветствовать группу детей, здоровавшихся с ним и большую группу монахинь, так как всегда с большим уважением относился к церкви.

Толпы людей стояли на тротурах, приветствуя Президента и Первую леди, кругом слышался только шум голосов и отдельные выкрики... три выстрела в этом гаме и гуле походили на резкий трескучий звук. Никто ничего не понял. "Боже мой, в меня попала пуля!" - удивленно воскликнул Джон Кеннеди, прижимая руки и горлу, и стал падать на колени жены. Обезумев от ужаса, она увидела его залитую кровью голову. "Боже мой, что они делают! Они убили президента! Они убили моего мужа! О, Господи, Джек, Джек! Я люблю тебя!"- это были последние слова которые слышал Джон Кеннеди. Он впал в коматозное состояние и, хотя жизнь еще теплилась в нем, когда его доставили (почти моментально, благодаря стараниям шофера) в военный госпиталь Далласа, врачи не смогли помочь.

Был также смертельно ранен губернатор Техаса Джон Конелли. Охваченные ужасом, паникой, состраданием и стыдом, люди рыдали прямо на улицах и вставали на колени, молились. Америка погрузилась в шок. Состояние Жаклин в те минуты с трудом поддается описанию. Она не хотела расстаться с мужем ни на секунду. Вся ее одежда была залита кровью мужа. Когда, приглашенный врачами в операционную священник стал совершать необходимый обряд отпевания, она встала на колени и стала молиться, не замечая, что стоит в крови. Планированием деталей государственных похорон ее мужа Жаклин занялась сама. Возле могилы, по настоянию миссис Кеннеди был установлен вечный огонь, который она сама и зажгла.

Она держалась поразительно стойко: несколько скупых слезинок на людях. Плакала в одиночестве. После трагической гибели Джона Кеннеди его вдова и дети превратились в национальный символ, святыню. Им присылали подарки и приглашали в гости, называли детей в их честь.

Они были красивой парой. Идеальной парой для тысяч американцев. Они улыбались с обложек журналов, держались за руки и даже целовались на совместных фотографиях. Их даже звали почти одинаково(в Америке Джеки — уменьшительная форма от имени Жаклин). Они стали героями американских сердец, счастливыми влюбленными, на которых хотелось смотреть не отрываясь.

В жизни все было не так.

Жаклин познакомилась с Джоном Кеннеди на приеме в 1952 году. Через год они поженились. А еще через год Жаклин Кеннеди заработала свой первый нервный срыв. Она мечтала об уютном семейном гнездышке, но вышло так, что ей пришлось вписываться в многочисленный клан Кеннеди. Жаклин Кеннеди была слишком утонченной, слишком образованной и слишком воспитанной на фоне сестер Джона. Они недолюбливали ее, и общение с ними давалось Джеки с огромным трудом.

Популярное

Вторая причина печалей Жаклин Кеннеди заключалась в любвеобильном Джоне, который отнюдь не был верным мужем. Его бесконечные интрижки и романы не давали ей покоя. Через несколько лет после свадьбы Джеки заявила своему свекру, что собирается подавать на развод. Джо нашел доводы, чтобы ее разубедить. Больше о разводе Жаклин Кеннеди не говорила.

Любила ли она своего мужа? Да. Жаклин Кеннеди поддерживала его во всех начинаниях, была его верной спутницей и помощницей. Джеки всегда восхитительно выглядела. Все, что она надевала, тут же становилось модным. У нее было какое-то удивительное врожденное чувство стиля, которое позволяло ей быть изысканной даже в самых простых вещах. Когда Джон стал президентом, Джеки превратила Белый дом в сказочный дворец. Она водила по нему экскурсии для журналистов, а простые американцы приникали к экранам своих телевизоров, чтобы увидеть женщину, которая творит чудо.

Для самого Джона его жена была загадкой, которую он так и не сумел разгадать. Он понимал, что она на голову выше всех женщин, с которыми он крутил романы. Возможно, Джон Кеннеди не стал бы и на половину тем, кем стал, если бы рядом с ним не было Джеки. И он это знал.

Несмотря на все разногласия, у Джека и Джеки было много общего. Им нравились одни и те же спектакли, они читали одинаковые книги. Они оба умели поставить собеседника в ступор неожиданным вопросом и обескуражить остроумным ответом. Вместе они были непобедимы. Наверное, именно в этом был залог их успеха.

Выстрелы в Далласе

А потом грянул гром. Убийство Джона Кеннеди было шоком для всей Америки. Жаклин в своем запачканном кровью президента розовом костюме Chanel стала символом скорби целой страны. Она показала всем, как с достоинством переживать горе, которое было ей не по плечу.

На публике Жаклин Кеннеди держалась великолепно. Она прекрасно играла роль вдовы президента, хотя на самом деле почти не отдавала себе отчета в том, что делает.

Осенью 1963 года Жаклин превратилась в робота, который машинально выполнял разученные движения. Очевидцы тех событий, близкие к Жаклин, вспоминают, что она была раздавлена смертью мужа. Жизнь, которую она так тщательно выстраивала, переменилась в одночасье.

А был ли Бобби?

Жаклин приписывают огромное количество романов с самыми разными мужчинами. Но ни один из них не волновал умы ее поклонников и противников так, как роман с Робертом Кеннеди, младшим братом покойного Джона. Никаких документальных доказательств этой связи не существует. Но с каждым годом появляется все больше слухов, неоднозначных цитат и якобы достоверных воспоминаний. Вряд ли мы когда-нибудь узнаем правду. Так или иначе, многие современники Жаклин Кеннеди уверены, что она была единственной женщиной, которую любил Бобби. И это несмотря на наличие у него жены Этель и одиннадцати детей! Джеки приписывают фразу, которую она якобы произнесла, говоря о Бобби: «За него я бы сунула руку в огонь». Это очень похоже на Жаклин Кеннеди — эту страстную натуру, всегда готовую рискнуть ради тех, кого она любила.