Имя: Савва Морозов (Savva Morozov)

Возраст: 43 года

Деятельность: предприниматель, меценат, общественный деятель

Семейное положение: был женат

Савва Морозов: биография

Савва Тимофеевич Морозов – русский фабрикант, владелец текстильных мануфактур, химических заводов, меценат, благотворитель Московского художественного академического театра. Савва родился 3 февраля (по ст. ст.) 1862 года в Московской губернии, городе Зуево в семье купцов-старообрядцев. Дед мальчика, бывший крепостной крестьянин Савва Васильевич, основал династию фабрикантов Морозовых. Отец Тимофей Саввович открыл Никольскую хлопчатобумажную мануфактуру, руководил Московской биржей.

Мать Мария Федоровна принадлежала к старинному роду старообрядцев Симоновых, которые владели шелко- и бумаготкацкими фабриками. Всего у четы Тимофея и Марии Морозовых было шестеро детей – старшие дочери Анна (1849 г.р.), Алевтина (1850 г.р.), Александра (1854 г.р.), Юлия (1858 г.р.) и младшие сыновья Сергей (1860 г.р.) и Савва. Впоследствии Сергей возглавит Музей кустарного творчества. Еще четыре ребенка – Елена, Иван, Арсений и Людмила – умерли во младенчестве. Детские годы Савва провел в семейной усадьбе, которая находилась в Трехсвятительском переулке недалеко от Ивановского монастыря.

До 1881 года учился в четвертой московской гимназии у Покровских ворот. Окончив учебное заведение, Морозов поступил на физико-математический факультет Императорского Московского университета, где выбрал специальность химика. К концу обучения Савва подготовил большую работу, посвященную разработке красителей. С 1885 года Морозов занимался изучением химии в Кембридже, собирал материал для диссертации. В Англии Савва познакомился с особенностями текстильной промышленности, посещая фабрики Манчестера. Вернувшись на родину в 1886 году, посещал лекции .

Фабрики

В связи с болезнью отца Савва вынужден был взять на себя управление Товариществом Никольской мануфактуры «Саввы Морозова сын и Ко» и Трехгорным пивоваренным товариществом. Молодой предприниматель начал свою деятельность с улучшения условий труда рабочих. Савва построил новые рабочие казармы, открыл медицинские пункты, дом престарелых, обустроил парк для народных гуляний, основал библиотеку. Савва Морозов полностью оплачивал декретный отпуск работницам. Молодых перспективных сотрудников отправлял учиться в колледжи и вузы.

Грамотность рабочих морозовских фабрик была выше, чем на других предприятиях. Фабрикант не допускал неправомерных увольнений на своих предприятиях и наказывал директоров, которые без видимой причины выгоняли рабочих. Никольская мануфактура нередко становилась призером на выставках и ярмарках промышленности. Улучшая бытовые условия для работников, Савва Морозов добился увеличения количества продукции и улучшения ее качества. Хлопок для мануфактуры купцов Морозовых поступал из Туркестана.

Большую роль Морозов сыграл в развитии химического производства в России. В 1890 году начал выпуск химических реагентов (уксусной кислоты и ее солей, древесного и метилового спирта, ацетона, денатурата, древесного угля) на фабриках в селе Всеволодо-Вильва Пермской губернии и на реке Иваке. В 1905 году Савва Морозов участвовал в создании Акционерного общества соединенных химических заводов «С. Т. Морозов, Крель и Оттман». С начала 90-х годов Савва возглавил Нижегородскую ярмарку, стал членом Совета торговли и мануфактур, а также Общества по содействию развитию легкой промышленности.

Морозов получил должность выборного Московского биржевого общества и занимал ее до 1905 года. Будучи председателем Нижегородского выставочного павильона, Савва Морозов лично приветствовал русского царя на мероприятии, посвященном открытию выставки. В 1892 году от Министерства финансов Морозов получил орден Св. Анны III степени, через четыре года удостоился ордена Святой Анны II степени. В начале XX века Савва Тимофеевич увлекся либеральными идеями.

Предприниматель поддерживал связь с лидерами земцев-конституционалистов, а затем и социал-демократов. Морозов финансировал первые выпуски изданий «Искра», «Новая жизнь» и «Борьба». Впоследствии фабрикант начал заниматься нелегальной помощью будущим революционерам, в 1905 году на территории дома Морозова скрывался большевик Н. Э. Бауман. Предприниматель завел знакомство с и с представителем социал-демократической партии, другом Леонидом Красиным.

После Кровавого воскресенья 1905 года Савва Тимофеевич составил письмо с указанием причин забастовочного движения в России, с которым намеревался обратиться в вышестоящие инстанции. Предприниматель указал в записке, что любые забастовки, носящие мирный характер, не должны караться уголовными или административными наказаниями, рабочие также должны иметь свободу слова, печати, обязательного школьного образования, неприкосновенности личных свобод.

Мать Мария Федоровна и совет пайщиков Никольской мануфактуры не поддержали предпринимателя. На совещании, которое проходило в середине марта 1905 года, письмо было уничтожено. Морозов впал в депрессию, у него началось нервное расстройство. Через месяц Мария Федоровна созвала медицинский консилиум, состоящий из врачей Г. И. Россолимо, Ф. А. Гриневского и Н. Н. Селивановского, на котором были вынесены рекомендации по поводу необходимости курортного лечения.

Благотворительность

Савва Морозов по сложившейся семейной традиции участвовал в делах благотворительности. Предприниматель был другом и Немировича-Данченко. В 1898 году фабрикант курировал создание Общедоступного театра в Москве, спонсировал строительство МХТ в Камергерском переулке с большим залом на 1300 мест, с 1901 года возглавил финансовую часть театра. В общей сложности Савва Морозов потратил на нужды МХТ 500 тысяч рублей.

Имя мецената было увековечено его изображением на значке к 10-летию театра наряду с портретами Станиславского и Немировича-Данченко. Морозов регулярно жертвовал средства нуждающимся студентам Московского университета. При участии предпринимателя регулярно создавались приюты, богадельни и лечебницы. Савва Морозов содержал конезаводческое предприятие, рысаки которого Ташкент и Неяда становились призерами московских скачек.

Личная жизнь

В 1888 году Савва Морозов женился на бывшей супруге двоюродного племянника Зинаиде Григорьевне Зиминой, дочери богородского купца второй гильдии Г. Е. Зимина. Любовь предпринимателя была настолько велика, что он пошел против воли родителей. Брак с разведенной женщиной противоречил вероисповеданию Морозовых. Через 6 месяцев после венчания у молодых родился первенец Тимофей. Через два года Зинаида Григорьевна подарила супругу дочь Марию, в 1895 году родилась Елена, в 1903 году – сын Савва.

В 1893 году Савва Морозов приобрел у купца А. Н. Аксакова дом на улице Спиридоновке, который за пять лет перестроил по проекту Ф. О. Шехтеля. В новом особняке Морозов регулярно устраивал балы, на которые приглашались Мамонтов, Боткин, Горький, Книппер-Чехова, Станиславский, Боборыкин.

В 1898 году Савва Морозов увлекся актрисой Московского театра Марией Федоровной Желябужской (Юрковской), которая выступала под фамилией Андреева. Девушка состояла на службе у социал-демократов, периодически выполняя поручения Ленина. Андреева во многом повлияла на политические взгляды Морозова. Мария Федоровна убедила предпринимателя начать финансирование партии. В 1904 году роман завершился, актриса ушла от фабриканта к Максиму Горькому. Расставание с возлюбленной стало для Саввы Морозова ударом.

Смерть

В мае 1905 года Савва Морозов вместе с женой и лечащим врачом Селивановским выехал в Германию, а затем в Канны. Личная жизнь предпринимателя начала налаживаться, он вновь увлекся Зинаидой Григорьевной. Но 13 мая (по ст.ст.), оставшись в одиночестве в номере «Ройяль-отеля», Савва Тимофеевич застрелился. Рядом с Морозовым была найдена записка: «В смерти моей прошу никого не винить».

Но у супруги и друзей возникли подозрения в убийстве предпринимателя, которое было инсценировано под суицид. Раскрывать преступление оказалось невыгодно французской и российской сторонам. На самоубийстве настояла и мать Саввы Тимофеевича, которая боялась огласки финансовых дел сына, его связи с революционерами. В Москве была создана медицинская комиссия, которая выдала экспертное заключение об аффективном состоянии Саввы Морозова перед смертью, что дало возможность похоронить погибшего на Рогожском кладбище.

Память

Биография Саввы Морозова не раз находила отклик в работах российских кинематографистов. В фильме 1967 года «Николай Бауман» Морозова сыграл , в исторической драме «Красный дипломат. Страницы жизни Леонида Красина» – Донатас Банионис.

В 2007 году вышел сериал «Савва Морозов» с в главной роли. В 2011 году была создана документальная лента «Роковая любовь Саввы Морозова», в основу которой легли документы и фото из личного архива семьи Морозовых.

150 лет назад, 15 февраля 1862 года, родился известный русский промышленник и меценат Савва Тимофеевич Морозов.

Савва Тимофеевич Морозов родился 15 (3 по старому стилю) февраля 1862 года в очень богатой старообрядческой купеческой семье, был потомственным почётным гражданином Москвы. Он принадлежал к одной из самых знаменитых фамилий в истории российского предпринимательства.

Савва Морозов получил хорошее образование: в 1881 году окончил 4-ю московскую гимназию, учился на физико-математическом факультете Московского университета, где посещал лекции Василия Ключевского по истории, а в 1885 году уехал в Англию, в Кембридж, где изучал химию, работал над диссертацией и одновременно знакомился с организацией текстильного дела на английских фабриках.

В 1886 году, после болезни отца, вынужден был вернуться в Россию и принять управление делами . Он возглавил паевое Товарищество Никольской мануфактуры Саввы Морозова сын и К о ", а также Трехгорное пивоваренное товарищество в Москве.

Став руководителем Никольской мануфактуры, Савва Морозов много внимания уделял улучшению социально-бытовых и производственных условий рабочих. Он построил для рабочих новые казармы, образцово поставил медицинское обслуживание. Для престарелых рабочих открылась богадельня. Заботился Морозов и о досуге рабочих — в Никольском на средства фабрикантов был устроен парк для народных гуляний, организовались библиотеки, было заложено здание каменного театра.

В 1888 году Савва Морозов женился на своей разведенной родственнице Зинаиде Григорьевне Зиминой. Для жены Морозов построил на Спиридоновке , тихой аристократической московской улице, барский особняк с садом (ныне Дом приемов МИД России). Особняк был выстроен архитектором Федором Шехтелем в модном в конце XIX века неоготическом стиле.

Дом быстро стал популярным местом. Получить приглашение на прием от супруги Морозова почитали за честь самые высокопоставленные лица города. Сам Морозов не любил эти великосветские салоны, появлялся там редко и чувствовал себя лишним.

В предпринимательских кругах Морозов пользовался огромным влиянием: возглавлял комитет Нижегородской ярмарки, был членом московского отделения Совета торговли и мануфактур и Общества для содействия улучшению и развитию мануфактурной промышленности, был избран выборным Московского биржевого общества и оставался им до конца своей жизни.

В 1892 году "за полезную деятельность и особые труды по ведомству Министерства финансов" Савва Морозов был награжден орденом Св. Анны 3-й степени, в 1896 году он еще раз удостоился одной из высших наград Российской империи - ордена Св. Анны 2-й степени.

Морозов занимался развитием химической отрасли промышленности и на уральских заводах. В начале 1890-х годов он приобрел владения в Пермской губернии, отстроил там заводы и наладил выпуск уксусной кислоты, древесного и метилового спирта, ацетона, денатурата, древесного угля и соли уксусной кислоты. Все эти продукты находили применение в текстильной промышленности.

В народе бродили легенды о несметном богатстве Морозова. При этом он был скромен и непритязателен в быту. Он , занимаясь благотворительностью и жертвуя деньги на строительство приютов и больниц.

Велика была помощь Морозова и национальной культуре. Он был горячим поклонником Московского художественного театра, оказывал ему большую помощь, регулярно вносил пожертвования на строительство и развитие МХТ, заведовал его финансовой частью. Под его руководством было перестроено здание театра и создан новый зал на 1300 мест. Это строительство обошлось Морозову в 300 тысяч рублей, а общая сумма, издержанная им на МХАТ, приблизилась к полумиллиону.

"Этому замечательному человеку суждено было сыграть в нашем театре важную и прекрасную роль мецената, умеющего не только приносить материальные жертвы искусству, но и служить ему со всей преданностью, без самолюбия, без ложной амбиции, личной выгоды", - так отозвался о Савве Морозове Константин Станиславский.

На значке к 10-летию театра было изображение трех его основателей - Станиславского, Немировича-Данченко и Морозова.

В начале XX века Морозов стал живо интересоваться политикой . Он поддерживал отношения с лидерами либерального движения, в его особняке на Спиридоновке происходили полулегальные заседания кадетов. Затем революционные взгляды привели его к тесному общению с партией большевиков. На его деньги издавалась газета "Искра", были учреждены первые легальные большевистские газеты "Новая жизнь" в Петербурге и "Борьба" в Москве, проводились партийные съезды РСДРП. Морозов нелегально провозил на свою фабрику запрещённую литературу и типографские шрифты, в 1905 году прятал от полиции одного из лидеров большевиков Николая Баумана. Дружил с Максимом Горьким, был близко знаком с Леонидом Красиным.

В феврале 1905 года, когда Морозов задумал провести на своей фабрике крайние преобразования, которые должны были дать рабочим право на часть получаемой прибыли, его мать отстранила его от управления, а события 9 января 1905 года, вошедшие в историю как "Кровавое воскресенье", стали для него настоящим потрясением. Кроме того, у Морозова начались проблемы и в семейной жизни из-за его увлечения актрисой Марией Андреевой.

В итоге Савва Морозов фактически отошел от дел, впал в глубокую депрессию и избегал общения. Консилиум, созванный родственниками, поставил ему диагноз: тяжелое нервное расстройство, выражавшееся в чрезмерном возбуждении, беспокойстве и приступах тоски.

По рекомендации врачей Морозов в сопровождении жены уехал в Канн. Здесь, 26 мая 1905 года, на берегу Средиземного моря, в номере "Ройяль-отеля" 44-летний магнат был найден мертвым, с простреленной грудью. Согласно официальной версии, Морозов покончил с собой . Многие обстоятельства этого самоубийства до сих пор не ясны. Говорили, что накануне ничто не предвещало трагической развязки - Морозов собирался в казино и был в нормальном расположении духа.

Савва Морозов не сразу нашел покой после смерти. Согласно христианским канонам, самоубийцу нельзя хоронить по церковным обрядам. Морозовский клан, используя деньги и связи, начал добиваться разрешения на похороны в России. Властям были представлены путаные и довольно разноречивые свидетельства врачей о том, что смерть была результатом "внезапно наступившего аффекта", поэтому ее нельзя рассматривать как обычное самоубийство. В конце концов разрешение было получено. Тело Саввы Морозова привезли в Москву в закрытом металлическом гробу и похоронили на Рогожском кладбище. Надгробие на его могиле выполнил скульптор Николай Андреев, автор известного памятника Николаю Гоголю.

Материал подготовлен на основе информации РИА Новости и открытых источников

На начало двадцатого века самых богатых купцов Москвы насчитывалось примерно двадцать-двадцать пять семей: семь из них под фамилией Морозовы. Самым знаменитым из всех столичных купцов стал Савва Морозов, биография которого рисует нам вовсе не богача-самодура, бездуховного нувориша, а просвещённого человека, стремящегося к духовности.

Деньги

Точные размеры капитала этой семьи никто доподлинно не знает. Мануфактурное товарищество, где которого сейчас у нас "под лупой", не был даже владельцем, стояло в тройке наиболее прибыльных дел в стране. Он был директором. Жалованье получал не просто большое, а огромное. Двести пятьдесят тысяч рублей в год получал Савва Тимофеевич Морозов. Биография начиналась с сильного удара судьбы. Министру финансов в эти же годы платили ровно в десять раз меньше, но и в эту сумму царь много добавлял из своего кармана, чтобы Витте не обиделся.

Родоначальники дела Морозовых - деды Саввы и отец - не имели и малой части того замечательного европейского образования, которое получил Савва. У них не было других интересов, кроме производственных, а о художественных вкусах они и понятия не имели. Ни с кем не делились. Скорее, наоборот, знатными были мироедами. Но производство подняли всем на зависть. А вот биография Саввы Морозова получилась другой. Он деньги зарабатывать умел (да и любил), и социальные вопросы волновали его ничуть не меньше.

Дед Савва

Савва Васильевич был рождён крепостным во Владимирской губернии. Очень долгая и трудная дорога предстояла ему до крупнейшего текстильного магната. Крестьянин был с деловой смёткой: раздобыл почти негодный станок, плёл на нём кружева да ленты своими собственными руками, в одиночку, а потом ходил время от времени в Москву пешком за сто вёрст, чтобы продать свой товар скупщикам. Постепенно производство расширил, перешёл на сукно и хлопок.

С художниками не знакомился, читать не учился, но денежки копил. Ему сопутствовала счастливая судьба, даже когда армия Наполеона разорила половину России и сожгла Москву. Фабрики сгорели, таможня дала добро, и хлопчатобумажная промышленность России начала своё становление. Дворяне Рюмины дали Савве Васильевичу вольную за семнадцать тысяч рублей (если покупать за эти деньги поместье, оно будет не таким уж маленьким. Это огромные, немыслимые для тех времён деньги). И очень быстро дед Савва стал

Рогожское кладбище

Старший Морозов даже в глубочайшей старости великолепно вёл дела, от которых не отходил ни на день. Ни одной буквы он так и не выучил, читать не умел. Однако это ему не помешало нажить крупнейшую в стране Никольскую мануфактуру. Думал он о потомках: от первого их шага заботился и до последнего.

Там, где теперь в Москве Шоссе Энтузиастов (ранее Владимирский тракт), в девятнадцатом веке образовался посёлок старообрядцев. Савва Морозов-старший тоже всю жизнь придерживался старой веры и верил истово, по-крестьянски. Поэтому на старообрядческом он купил место и себе, и потомкам.

Старообрядцы редко бывали людьми бедными, а вот богатыми - часто. Рогожские старообрядцы особенно, среди них было много фабрикантов и купцов. Денег на храмы, а их при кладбище было два, не жалели: на книги церковные, на старинные иконы строгановского и рублёвского письма, на ризницу. И свечи перед иконами ставили не простые, бывали и до двенадцати килограммов весом. Савва Васильевич купил место на этом кладбище, где теперь упокоились четыре поколения купцов Морозовых. Вот таким целеустремлённым был старший Савва Морозов. Биография краткая, но весьма поучительная.

Отец Тимофей

Младшенький сынок Саввы Васильевича особенно радовал родителя. После сороковых годов девятнадцатого века допущенный к делам мануфактуры он много полезного внёс в производство. Наследник оборотистый, ловкий, хитроумный, как Одиссей, Тимофей Саввич прибрал к рукам весь цикл работы фабрик. Скупил землицу в Средней Азии вместе с хлопковыми полями и перестал зависеть от импорта, оборудование модернизировал, выучил в техническом Императорском училище собственных специалистов и погнал дорогостоящих англичан в шею.

Капиталы отца своего преумножил, за что снискал огромный авторитет в деловых кругах самого высокого уровня. Государственный мануфактур-советник, гласный в Московской городской думе, председатель в биржевом комитете и в Купеческом банке. Более того, член правления Курской железной дороги. Университетов не заканчивал никаких, но грамоту уже знал. Кровосос из него получился не хуже деда: на мануфактурах труд был адский, рабочих давили штрафами, зарплату платили редко и не полностью. При всём этом дурной пример сыну Тимофей Саввич подавал: жертвовал он не только на храмы, но и университетам, и издательствам подавал немало.

Стачка

Морозов-средний любил Мануфактура была для него и подчинённых удельным княжеством, даже со своей полицией. В кабинете не дозволялось сидеть никому, кроме хозяина, сколько бы не занимали времени совещания и доклады. В новом 1885-м году прямо на Рождество Христово поднялись рабочие мануфактуры, устроили забастовку, названную в учебниках "Морозовской стачкой" и первым организованным выступлением рабочих.

Две недели производства стояли. Тимофей Морозов был вне себя от негодования. Волнения народа подавили, зачинщиков судили в переполненном зале с донельзя накалённой атмосферой. Публика возмущалась не подсудимыми, она исходила праведным гневом по поводу бессовестности фабрикантов. А Тимофей Морозов был вызван свидетелем на этот суд.

Стыд

Биография Саввы Тимофеевича Морозова началась именно тогда. Он с ужасом и страшным стыдом вспоминал до конца жизни, как вышел к свидетельскому месту его отец под крики: "Кровосос! Изверг!", как смотрели на отца в бинокли, как показывали на него пальцами. И Тимофей Саввич, наверное, впервые в жизни растерялся.

Засуетился, запнулся на ровном паркете и грянулся затылком об пол прямо перед скамьёй подсудимых. Шум в зале стоял такой, что заседание прервали. Через месяц только поднялся Тимофей Саввич с постели уже навсегда больной, издёрганный, резко состарившийся и злой. О фабрике и слышать больше не хотел: продать, деньги в банк положить и забыть обо всём этом поскорее. Мать Саввы Тимофеевича не дала, мануфактуру всю на себя переписала, сына директором сделала.

Мария Фёдоровна

Савва Морозов, биография краткая не может передать все удары судьбы, воспитывался в религиозном аскетизме и, пожалуй, чрезмерной строгости. Каким ещё образом мог родиться вольнодумец в будущем капиталисте? В Трёхсвятительском переулке был с оранжереей, садом, цветниками, с молельней только для семьи, где каждый день проводили службу приходящие из Рогожской общины старообрядческие священники. И весь огромный, из двадцати спален, не освещённый электричеством дом держала крепко-накрепко в кулаке одна женщина.

Мать светского и очень вольного человека, каким впоследствии стал Савва Морозов, биография личная у него такова, что заставила бы матушку в обморок упасть, ежели знать бы ей о том заранее, бывала иногда совершенной самодуркой и набожной до последней степени. Всегда окружённая приживалками она не имела надобности экономить ни в чём, но чудила. У детей даже нижнего белья было не вдоволь. Не водилось в доме газет, журналов и книг светского содержания, никогда она не была в театре, не звучала в доме музыка, ибо бесовство всё это по староверческим понятиям. Ванной она тоже не пользовалась, но одеколоны любила.

Образование

Несмотря на всё это, перемены старообрядческий быт нарушили до основания. У всех восьмерых детей Морозовых были гувернёры и гувернантки со светскими манерами, с музыкой и иностранными языками. Правда, за любой неуспех детишек немилосердно драли розгами по старым добрым домостроевским традициям. Тут всё было выбрано таким решительным человеком, как Савва Морозов. Биография, личная жизнь, всё будущее его становилось ему понятнее день ото дня. Изначально мальчик не был послушным: курить и отодвигаться от Бога он начал ещё в гимназии.

В Московском университете ему было интересно изучать физику и математику, философию и историю (лекции Ключевского), поэтому он продолжил обучение в Англии, в Кембридже. Писал диссертацию и изучал текстильное дело. А после Морозовской стачки вернулся домой и принял управление производством в двадцатипятилетнем возрасте. Капиталист из него получился просто замечательный. Из Англии было выписано оборудование, Савва отменил штрафы, повысил зарплаты, построил общежития для рабочих. Тимофей Саввич звал сына социалистом и боялся, что тот сломает себе шею с таким подходом к фабричному делу.

Скандальные успехи

Товарищество Морозовых тем не менее процветало. Никольская мануфактура очутилась уже на третьем месте во всей стране по рентабельности производства. Морозовские ткани пользовались большим спросом, чем английские, даже за рубежом, даже в Китае и Персии. Хотя не мог распоряжаться всем единолично Савва Морозов, фото и биография подсказывают: всё-таки распоряжался, задним числом ставил матушку - хозяйку мануфактуры - в известность, но чаще всего и этого не делал. Не фабрикой одной изумил матушку сын.

На любовном фронте Савва тоже уверенно побеждал. С таким скандалом староверы Морозовы не сталкивались никогда. Он влюбился в замужнюю женщину, да ещё и жену своего родственника. Развод в России всегда был нонсенсом, а уж старообрядцы такого потерпеть вообще не могли, для них это было чудовищно и недопустимо. Однако именно такова была у человека упорного, как Савва Морозов, биография. Семья была опозорена, а свадьба состоялась.

Зинаида Григорьевна

Женщину себе Морозов выбрал по типу маменьки: властную, надменную, тщеславную, а не честолюбивую и очень умную. Она любила роскошь, и муж ей в этом потворствовал. По улице Спиридоновке в доме номер пять, построенном специально для молодой жены, они и поселились. Сейчас там не гнушается проводить приёмы Министерство иностранных дел России, кстати. А тогда приёмы устраивала Зинаида Григорьевна. Её, хоть и потомственную, но всё-таки купчишку, посещали лица императорской фамилии и самые видные люди государства. Хотя, в общем и целом великосветской дамой она так и не стала. Савва Тимофеевич Морозов, биография которого зиждилась на купеческих капиталах, устремления жены не всегда понимал, но потворствовал всем её начинаниям.

Убранство дома напоминало дорогую посудную лавку. Только кабинет и спальня Саввы были похожи на приют холостяка, кроме бюста Ивана Грозного из мастерской Антокольского ни одного украшения там не было. Зато супруга резвилась. Например, принимая императорское семейство на Нижегородской ярмарке, он получил замечание, что шлейф платья его жены намного длиннее, чем у царицы, а это очень большой промах относительно такта и скромности. Но к тому времени Савве было уже всё равно, что делает его жена. Этот брак не спасли даже дети Саввы Морозова. Биография здесь не ставит точку, поскольку самое интересное у известнейшего мануфактурщика ещё впереди. А его жена, кстати, стала, наконец, дворянкой после смерти Саввы.

МХАТ

Морозов строго учитывал каждый свой рубль, но никогда не жалел денег на благие дела: издание книг, газет, помощь Красному кресту и многое другое. Но главное его дело, за которое его ещё долгое время будут вспоминать с благодарностью - строительство и обустройство МХАТА, где только на строительство Савва потратил более трёхсот тысяч рублей - огромное состояние.

Им были сформулированы главные принципы театральной деятельности: общедоступность, приемлемые цены на билеты, репертуар только интересный обществу. И тут появилась на пути тёзка матери Саввы - Мария Фёдоровна Андреева. Да, та самая революционерка, Ленина видела, состояла в гражданском браке с Горьким. Актриса МХАТА и самая красивая из всех актрис российской сцены. Роман был бурным.

Большевичка

Андреева добывала деньги для большевиков. Впоследствии охранка вычислит, что ей удалось передать РСДРП несколько миллионов рублей. Это даже не состояние, а бюджет небольшой страны. Ленин называл Марию Фёдоровну товарищ феномен. Крупнейший капиталист России - Савва Морозов, биография которого целиком и полностью связана с угнетением народа, содержал партию коммунистов, антагонистов капитала.

Именно на его деньги издавалась "Искра", а также газеты "Борьба" и "Новая жизнь" - обе тоже большевистские. Он лично возил тираж "Искры" через границу, помимо типографских шрифтов, он прятал у себя дома нелегально прибывших из-за рубежа ценных товарищей и даже распространял запрещённую литературу на собственной фабрике, с чем однажды и был пойман. Генерал-губернатор, великий князь Сергей, дядя царя беседовал с Саввой Морозовым по этому поводу. И всё не в прок.

Философия

Морозов Савва Тимофеевич, краткая биография которого говорит о тесных связях с нелегалами, не был революционером. Старообрядческий уклад в нём был убит европейским образованием. Славянофильство и даже народничество казались несколько примитивными. А тут эта великолепная Машенька с коммунистическими теориями и умной толстой книжкой под названием "Капитал". Ещё Максим Горький, ставший его ближайшим другом, умнейший, талантливейший.

Дело с Саввой Морозовым окончилось плохо. Узнав о страсти, возникшей между его лучшим другом: нищим писателем и его любимой женщиной, чуть менее нищей актрисой - фабрикант был просто убит. Но заботился о Марии Фёдоровне, которая уже переселилась к Алексею Максимовичу, денег давал и ей, и Горькому, и социал-демократам. Завещал Андреевой страховой полис на сто тысяч рублей на предъявителя. Вручил и уехал в Канны, чтобы там застрелиться. Вся история эта происходила по законам нашей русской литературы, потому так и окончилась биография Саввы Тимофеевича Морозова.

Его называли "купеческим воеводой", но он стал известен благодаря меценатской деятельности. Морозов вдохнул новую жизнь в искусство, строил театры, поддерживал художников.

Финансирование МХАТа

Главным делом Саввы Морозова как мецената считается его активное и деятельное участие в жизни Московского художественного театра, в то время только создававшегося Станиславским и Немировичем-Данченко. Сначала купец пожертвовал труппе десять тысяч рублей, а затем, когда у театра возникли трудности, он фактически взял на себя обязанности директора, занимался всеми хозяйственными делами, вникал в каждую мелочь - и при этом тратил на МХАТ собственные средства. В общей сложности Савва Морозов пожертвовал театру около полумиллиона рублей. Одни объясняют этот широкий жест страстью к актрисе театра Марии Андреевой, другие - уверенностью Морозова в том, что этот театр должен повлиять на российскую культурную жизнь.

Строительство здания в Камергерском переулке

По некоторым данным, Морозов в сумме за восемь лет, с 1896-го по 1904-й, заработал около миллиона рублей, то есть фактически половину своих доходов он отдал новому московскому театру. Сумма его помощи не была бы столь астрономической (в примерном переводе на современные деньги 500 тысяч дореволюционных рублей - это приблизительно 750 миллионов современных), если бы он не решил построить новое современное здание для любимого МХАТа. И денег Морозов не жалел: здание проектировал знаменитый архитектор Шехтель, зрительный зал был рассчитан на 1100 мест, гримерки оборудовали письменным столом и мягкими кушетками для отдыха, а сцена театра с чайкой на кулисах стала гордостью и визитной карточкой труппы.

Создание театра для рабочих и служащих

Но не МХАТом единым жил Савва Морозов. Известны неоднократные случаи его помощи другим театрам, в частности, труппам под руководством Чарского, Абрамовой, Суворина, Корша. Он же, будучи председателем комитета Нижегородской ярмарки, решил выделить крупные средства для проведения гастролей различных театров. Но это не все: Морозов первым построил театр для рабочих и служащих, на что, по данным тогдашней прессы, потратил порядка двухсот тысяч рублей. Возник первый пролетарский театр в подмосковном Орехове-Зуеве, где находилась Никольская мануфактура, текстильное предприятие семьи Морозовых. То есть, Савва Тимофеевич Морозов, вложил двести тысяч собственных средств на развитие культурной жизни рабочих и служащих его же собственного предприятия.

Улучшение жизни рабочих

Строительство театра для своих рабочих было не единственной мерой, предпринятой Саввой Морозовым для улучшения их жизни. Отец мецената, Тимофей Морозов, мало заботился об условиях жизни пролетариев, более того, постоянно взыскивал с них штрафы. Став во главе предприятия, Савва Тимофеевич первым делом отменил систему штрафов. Он построил новые цеха, казармы, оборудованные паровым отоплением, вентиляцией, отдельными кухнями, прачечными, больницу, где рабочих лечили бесплатно, дом престарелых. Морозов ввел даже пособие по беременности для сотрудниц своего предприятия и построил родильное отделение для Староекатерининской больницы. Как результат, фабрика в Орехове-Зуеве за несколько лет вышла на третье место по рентабельности и стала одной из лучших по качеству продукции.

Обучение и стипендии

Морозов не только верил, что возможно превратить безграмотного темного мужика в развитую личность, но и прилагал все усилия для того, чтобы этой цели достичь. Способных рабочих он отправлял на курсы повышения квалификации, во время обучения выплачивал им стипендии, а после, когда они возвращались на фабрику и показывали результаты, повышал зарплату.
Морозов считал, что для улучшения благосостояния людей необходимо развивать технологии, науку и учить людей труду. "В мире творчески работают три силы: наука, техника, труд; мы же технически - нищие, наука у нас под сомнением в ее пользе, труд поставлен в каторжные условия, - невозможно жить", - говорил он. И оказывал помощь не только представителям искусства и пролетариям, но также будущим ученым, студентам, среди которых также были его стипендиаты. Фабрикант являлся почетным членом Общества пособия нуждающимся студентам Московского университета.

Помощь Горькому

Савва Морозов помогал другим без тени высокомерия. Кажется, он считал себя обязанным помогать. Хотя многим проектам он отказывал в поддержке, считая их бесперспективными. Среди художников, писателей, артистов было немало его друзей. Один из них, Максим Горький, оставил воспоминания об удивительном фабриканте.
В одну из первых встреч писатель попросил у Морозова ситцу для тысячи детей с городских окраин: для них Горький устаивал рождественсую елку. Купец не только согласился - охотно - помочь материалом, но также предложил купить сладостей для праздника и повел Горького обедать.
В другой раз, в 1905-м году, он хлопотал об освобождении Горького, когда того посадили в тюрьму и через месяц добился суда.

Помощь Чехову

Случаев, подобных тем, что описаны Горьким, было множество. Загораясь каким-то делом, Савва Морозов отдавался ему без купеческой расчетливости, всей душой. Даже в мелочах, когда люди могли обойтись и без его участия. О случаях помощи, поддержки, мог вспомнить и Чехов. В 1903-м году Савва Тимофеевич активно искал дачу в Подмосковье для Антона Павловича, когда болезнь того обострилась. В другой раз Морозовы всей семьей вышили для писателя подушку с надписью "За душечку", то есть за рассказ Чехова. "Моя Душечка не стоит такой подушечки", - пошутил в ответном письме Чехов.

Умер Савва Морозов 26-го мая 1905-го года. По официальной версии причина смерти - самоубийство: Морозов покончил с собой выстрелом в грудь.

Русская духовность - особая. Только русский может, умирая от голода, отдать другому единственный малый кусок хлеба. А уж если «кусков» у него много, если человек много трудится и много имеет, то отдавать - это было уже потребностью.

Семья купцов Морозовых была в России очень известна. У «Богородского первой гильдии купца» Саввы Васильевича Морозова (Саввы первого, потом род продолжился самым известным Морозовым - Саввой Тимофеевичем) было пятеро сыновей, от которых пошли четыре ответвления знаменитого морозовского дела. Тимофей Саввич стал владельцем Никольской мануфактуры, Елисей и Викула - Орехово-Зуевской, Захару Саввичу принадлежали Богородско-Глуховские фабрики, а Абраму Саввичу - Тверские.

Итак, по порядку. Савва Васильевич (1770–1860) был крепостным помещика Рюмина. Женившись и получив за женой приданое в пять золотых рублей, он открывает шелкоткацкую мастерскую. Трудился Савва очень тяжело, и только через 23 года ему удалось выкупить себя и всех пятерых сыновей из крепостной зависимости. Это обошлось ему в огромную сумму: 17 тыс. рублей ассигнациями.

Став свободным, он принимается за расширение дела. В 1825 году он основывает московскую фабрику, знаменитую затем «Морозовскую мануфактуру». Миткаль, ситец и бархат - замечательнейшего, высочайшего качества - прославили фамилию Морозовых, скажем без преувеличения, на века.

Число заводов и фабрик все множится, и к 1860 году, когда Савва скончался, он оставил сыновьям колоссальный капитал и целую промышленную империю.

Самым известным ответвлением семьи стали дети младшего сына Саввы - Тимофея Саввича (1823–1889), который был главным распорядителем капитала отца. Тимофей обладал буквально неистощимой энергией и деловой хваткой. Для производства ткани нужен был хлопок, и Тимофей скупал землю в Средней Азии и сам производил его, чтобы не зависеть от сторонних поставщиков.

Чтобы готовить хороших специалистов для своих фабрик, он учредил стипендии при Императорском техническом училище, так что окончившие курс инженеры могли стажироваться за границей. После этого Морозов принимал их на работу. Итогом таких планомерных действий стали 25 800 специалистов и переработка 250 тыс. пудов хлопка.

После смерти Тимофея Саввича его жена, Мария Федоровна, стала руководить фирмой и стала главой многочисленной семьи. За время ее правления капитал был увеличен почти в пять раз (до 29,346 млн рублей).

У Тимофея Саввича было пятеро детей. Старший сын - это и был тот самый знаменитый Савва Морозов (1862–1905), известный на весь мир как выдающийся меценат, один из основателей Московского художественного театра, друг К. Станиславского и М. Горького.

На создание легендарного нынче МХАТ он потратил более 300 тыс. рублей. Савва был очень одарен: он был блестящим инженером-химиком и талантливым руководителем. Он значительно улучшил условия труда рабочих своих мануфактур и их семей, строил для них бесплатные общежития, больницы, бани, а в Никольском - даже Парк народных гуляний. Но основополагающая идея Саввы - чтобы часть прибыли фабрики распределялась среди рабочих. Во время февральских волнений 1905 года он решил включить рабочих в число пайщиков. Но властная мать, которая была главной пайщицей и распорядительницей, отстранила его от управления. Савва сильно переживал, уехал в Ниццу на лечение. И все же его нервы не выдержали испытаний: 13 мая 1905 года Саввы Тимофеевича не стало.

Впрочем, было это самоубийством или Савве Тимофеевичу помогли покинуть этот мир, до конца осталось не выясненным. Все документы исчезли, обстоятельства, при которых произошло «самоубийство», крайне противоречивы и полны неувязок. Известно, что у Саввы были сложные отношения с актрисой Марией Андреевой, которая была ангажирована большевиками.

Именно она смогла внушить ему идею о том, что большевизм - это преобразующая, модернизационная, благотворная сила. Савва щедро ссужал своих новых знакомцев деньгами. Он давал деньги и на «Искру», «Новую жизнь» и «Борьбу», провозил типографские шрифты, прятал у себя «товарищей». Похоже, именно помощь большевикам сыграла фатальную роль в судьбе Саввы.

В 1921 году старший сын Саввы - Тимофей - предпринял попытку расследовать гибель отца, но сразу же был арестован и расстрелян. Младший, Савва, был отправлен в ГУЛАГ.

Но не всех детей постигла столь же трагическая участь. Сын Саввы Тимофеевича Сергей (1860–1944), как и отец, занимался меценатством - помогал деньгами Строгановскому училищу, поддерживал художников В. Поленова и В. Серова, стал одним из учредителей Музея изящных искусств на Волхонке (ныне Музей им. А. С. Пушкина) и создателем Кустарного музея. В 1925 г. покинул Россию и обосновался во Франции.

Интересна судьба жены одного из братьев - Абрама Абрамовича Морозова (в старообрядческой ветви семьи строго придерживались традиции называть детей ветхозаветными именами) - Варвары Морозовой. Варвара была принципиальна: считала, что тратить деньги нужно исключительно чтобы «лечить и учить народ». И она увлеченно этим занималась. На ее деньги были построены первая раковая клиника на Девичьем поле, богадельня и школа в Твери, здание тургеневской библиотеки-читальни у Мясницких ворот, в дальнейшем уничтоженное.

Все Морозовы были щедрыми жертвователями. Десятками тысяч рублей поощряли они деятелей культуры и искусства. Как мы уже говорили, Савва Тимофеевич (второй) поддерживал Московский художественный театр. Его брат Сергей Тимофеевич стал основателем Кустарного музея в Леонтьевском переулке в Москве. Морозовы субсидировали газеты «Голос России» и «Русское слово».

Сегодня в подмосковном городе Орехово-Зуево, который был вотчиной славного семейства, нет не то что памятника, но даже бюста Морозовым, ни одна улица не названа их именем. А ведь они трудились отнюдь не только для себя и оставили роскошное промышленное и художественное наследие. Но главное даже не в этом, а в том, что эта семья, как, впрочем, и семьи других русских меценатов, может служить примером трудолюбия, целеустремленности, уверенности и успеха.