При советской власти признаться, что ты – родня Нестору МАХНО – было весьма опасно. Но времена изменились, и сегодня на Украине пруд пруди людей, которые считают себя потомками знаменитого анархиста. На самом деле это совсем неудивительно. Нестор МИХНЕНКО, такова настоящая фамилия Махно, мужчиной был любвеобильным. Мы разыскали прямых потомков Нестора Ивановича на Северном Кавказе. Правнук батьки Сергей ШИМКО встретил 90-летие Великой Октябрьской революции со знаменем России в руках и решимостью защитить страну.
Мариана САИД ШАХ, фото Руслана ВОРОНОГО

Своим родством они не только не кичатся, но и говорить об этом долгие годы отказывались. Однако когда мы оказались на пороге их жилища, прочь не прогнали, а усадили пить чай с пирогами.
В своем добротном доме внучатая племянница Нестора Ивановича Татьяна Ильинична Шимко живет с многочисленным семейством: двумя взрослыми сыновьями и пятью внуками. Ее муж Алексей Семенович занимается фермерским хозяйством, сыновья помогают отцу, и никто не мечтает жить отдельно. Все они согласно старорусским обычаям, считают, что близкие люди должны держаться вместе. В этой семье отмечают преимущественно славянские праздники.

Говорили шепотом

Вот ведь людская молва! Стоило мне раз в жизни, в компании друзей заикнуться, что я имею отношение к Махно, так теперь весь Пятигорск об этом знает, даже вы нашли мой адрес, - посетовала хозяйка, разрезая пирог.

- Татьяна Ильинична, почему не хотите говорить о Несторе Ивановиче?
- Не подумайте, что я способна отказаться от родственников. Просто не хочу, чтобы меня считали человеком, решившим прославиться. Я лично не знала Нестора и не могла знать. Его не стало в 1934 году, а я родилась через 20 с лишним лет после его смерти. Когда в нашей семье говорили про Махно, я и значения этим разговорам не придавала, потому что маленькой была. Запомнила эти беседы лишь потому, что велись они всегда шепотом и по большим праздникам, когда собиралась вся семья. Мои деды и бабки выжили только благодаря тому, что уехали с Украины, если хотите, спаслись бегством. Им удалось перебраться в Китай, а из Китая уже в Пржевальск. Где и по сей день живет мой отец.
- Наверное, он многое знает о вашей семье?
- Конечно, отец мог бы рассказать гораздо больше, чем я. Помогал ли им Нестор, когда жил во Франции? Об этом я могу только догадываться. Не так давно папа передал мне единственное, что осталось ему от деда - фотографии родителей Махно. Фото самого деда, к сожалению, не сохранилась. А он ведь, как рассказывали мне близкие, очень любил фотографироваться. Но вы ведь догадываетесь, чем могло обернуться хранение фотографии Махно в семейном альбоме.

- Фамилию они тоже меняли во избежание репрессий?
- Нет, мои родственники - люди отчаянные, они хоть и уехали с Украины, но фамилию Махно специально не меняли. Только в браке. Моя бабушка Елена Ивановна, сестра Нестора, вышла замуж и стала Гомон. Так что я Махно никогда не была, а носила фамилию деда - Гомон. Каждый раз, когда думаю, стоит ли ворошить прошлое и надо ли мне это, вспоминаю свою бабушку Елену, ведь я похожа на нее. Вот ради памяти бабушки мне бы и хотелось познакомиться с другой своей родней. Вряд ли, конечно, я буду этим специально заниматься. Вот младший мой сын стремится отыскать предков, и я, конечно, ему мешать в этом не буду. Только желания мало, нужны еще и финансы…
- Вы смотрели сериал о Махно, показанный летом?
- Да, с большим интересом, но со многими вещами не согласна. Не таким я представляла своего деда, и резало слух, когда его дочь называли Любой, а ведь она была Еленой.

Ставили к стенке

Тут в разговор решил вмешаться глава семейства, который до этого сидел и внимательно слушал:
- Тань, ну чего ты не хочешь рассказать, как Махно незадолго до смерти к твоим в Киргизию приезжал? Чего теперь-то скрывать?
Татьяна Ильинична гневно посмотрела на мужа:
- Ой, Леша, молчал бы ты уже. Такое говоришь!

Спор родителей прервал младший сын Сергей. Парень считает, что своими талантами обязан махновским генам. Правнук свободно владеет несколькими иностранными языками, занимается живописью, а еще он - прекрасный наездник.
- Я хотел бы найти родню. Считаю это своим долгом. Только вот непонятно, откуда взялось столько Махно на Украине? Где они при красных были? Как удавалось хранить тайну? Ведь все люди, имевшие родственные связи с такими, как Махно, бежали из страны, как наши предки. А кто не успел убежать, того к стенке ставили. Мне говорят, что я не только внешне похож на своего знаменитого предка. Не отрицаю и чувствую, что во мне бурлит его кровь, я считаю себя его последователем. Последние годы собираю все, что связано с Нестором Ивановичем, у меня обширная библиотека. Но и это не самое главное, а то, что хочу, как и Махно, видеть Россию справедливой и свободной. Для этого в нашей партии РНЕ есть силы.

«Сдадим анализ на ДНК»

Если вы внимательно изучите документы, связанные с жизнью Махно, - продолжил Сергей, - то поймете: великое заблуждение, будто он жил по принципу «Грабь награбленное!». Для моего прадеда главным были не деньги, а идея. Он ведь покидал Украину и приехал во Францию нищим, но это был тот человек, который бы никогда не просил подаяния, он умел держать спину прямой. Нестор себе кое-что на черный день оставил. Лежат его миллионы в японском банке, это я точно могу сказать. Нестор ими воспользоваться не успел. Не достались они и его дочери Елене. Она клады отца не искала, ее главной мечтой было - умереть на исторической родине. И, будучи упорной, как отец, нашла-таки покой в Гуляйполе, родном городе своего батьки. Бедная женщина, я представляю, каково ей приходилось с самого рождения! Ведь родилась она, когда Махно с его последней, пятой женой Галиной Кузьменко находился в польском концлагере.

Не хотелось бы, но ради восстановления истины и наших прав на фамилию придется делать эксгумацию останков Елены Несторовны, потом - анализы ДНК. Затем мне надо найти в Москве еще кое-какие документы, которых не достает в моем архиве. Во Франции мне о Махно пока не удалось ничего найти. С Галиной, которая разделила его не самые лучшие годы жизни, он на тот момент уже расстался. Странно, что их брак распался, ведь она была его настоящим другом. Вероятно, были у него какие-то амурные связи и во Франции, не в его характере было вести умеренную личную жизнь. Да и ушел он совсем молодым, ему было 46 лет. Может, моя мама и боится чего-то, а я - напротив. Мне, как и Нестору, никто не страшен. Красные придут - побелеем, а белые – покраснеем… Шучу. Жизнь покажет. А пока наряду со всеми праздниками я чту 26 октября, день рождения прадеда. На будущий год будем отмечать 120-летие моего знаменитого предка.

ЛЮБИМЫЕ ЖЕНЩИНЫ НЕСТОРА МАХНО

Настя
Есть сведения, не подтвержденные документально, что первый раз Нестора женили чуть ли не насильно.

Мать и братья выбрали невесту в надежде, что семья отвлечет его от политической деятельности. Однако уже к 20 годам Нестор был свободен, а имя его первой жены затерялось в наслоении легенд и мифов о Махно. Поэтому первой супругой батьки называют Настю Васецкую. Он женился на ней после освобождения с каторги, но вскоре умчался в вихре революционных событий. Настя родила сына, который прожил неделю. Кто-то сообщил Насте, что ее муж погиб в бою. Она погоревала да и вышла замуж повторно. Больше они с Махно не встречались.

Соня
На самом деле до Насти Нестор успел жениться на некой Соне - девушке из интеллигентной еврейской семьи. Она случайно была проездом в Екатеринославле, где ее и заметил на улице Махно. Оказалось, что Сонечке негде переночевать. Добрый батька приютил бедняжку, а ночью попытался изнасиловать. Но получил жесткий отпор. После чего зауважал гостью и решил сделать законной супругой. Соню крестили (при крещении она получила имя Нина) и повели под венец.

Маруся или Володя?
Во время оккупации Украины немцами в 1918 году заварилось то самое движение, которое западные историки называют «крестьянской войной под предводительством Махно». В этот период соратницей и любовницей Нестора становится знаменитая атаманша Маруся Никифорова. У женщины было 20 лет каторги за плечами, тюремный срок за убийство и грабежи, возглавляла она собственную банду, слыла убежденной анархисткой. Или анархистом? Сокамерница Маруси по Новинской тюрьме Екатерина Никитина в своих воспоминаниях пишет: «От нас она явно пряталась, раздевалась под одеялом, не мылась, как все мы, в уборной до пояса... это оказался не мальчик и не девочка, а полного и редкого типа гермафродит». Якобы до ареста Маруся представлялась всем Володей и ходила то в мужской, то в женской одежде. В 1917-м Маруся-Володя повстречалась с Махно. Кстати, к тому времени она, несмотря на неопределенную половую принадлежность, сумела выйти замуж. Ее супругом был польский анархист Витольд Бжостек.

Тина
После Маруси любимой женщиной Махно была телефонистка по имени Тина.
По некоторым данным, они даже зарегистрировали отношения. Впрочем, семейное счастье продлилось недолго. Махно снова вернулся к Марусе.

Галина
Красивая брюнетка Галина Кузьменко, по образованию учительница, числилась у Махно секретарем. Галя приложила все усилия, чтобы разлучить Нестора с Марусей. В итоге она стала официальной и последней женой Махно. На самом деле Галину родители назвали Агафьей, и свою юность девушка провела в монастыре. Однако она умудрялась заводить романы за стенами монастыря. Об этом проведала настоятельница, и Агафью выгнали из святой обители. Кузьменко стала для Махно соратницей и другом. Она отлично держалась в седле, метко стреляла и на равных с мужчинами участвовала в боях. Нестору она родила дочку Елену. Столько пережили они вместе, но брак не сохранили. В Париже, куда их занесло в 20-х годах, Махно и Галина развелись.

ТАЙНА ЗОЛОТОГО АРСЕНАЛА

Сокровищ у махновцев было много. Они отбили два обоза с деньгами и ценностями белой армии Деникина у местечка Синельниково. Но это еще не все.

Атаман Григорьев, ограбивший Одесский государственный банк, был собственноручно расстрелян Махно. После чего батьке достался эшелон, где было 124 кг золота в слитках, 238 пудов серебра и полтора миллиона рублей золотыми монетами царской чеканки.

В Гражданскую войну Махно дважды брал Мариуполь, заодно «посещая» местный банк. При взятии Екатеринослава махновцы трое суток опустошали дома богатых граждан, основное из награбленного сдавалось в войсковую казну, становясь частью «золотого арсенала». Куда же все это подевалось?
На допросах в ОГПУ бывший махновец Федор Каретников утверждал, что золото, отбитое атаманом Григорьевым, было зарыто в кургане неподалеку от Днепра, в районе Никополя. По одной версии, часть клада спрятана в Приазовье, по другой - в глухой дубраве возле Гуляй-Поля. Говорили также, что Махно закопал несколько ведер с золотом в селе Гавриловка. Но самые большие ценности, по преданию, спрятаны под Старобельском. Но во всех случаях утверждалось, что махновский клад остался на Украине. Существуют и предположения, что доверенные лица Махно сумели-таки вывезти большую часть ценностей за рубеж и батька знал, в каком банке они припрятаны. Только воспользоваться богатством не успел.

Желание катнуть в Гуляйполе было давно. Но время предоставились только в августе. Итак за день до поездки велосипед был тщательно подготовлен, трансмисия почищена и смазана, а шины накачаны по максимуму. 8 августа около 09.00 часов я со своим товарищем, который кстати к тому времени из Орловщины уже приехал на своем велосипеде в г.Синельниково выехали на трассу Т 0401 в направлении г.Гуляйполе. По пути я проезжал через живописные села Днепропетровщины. В пгт.Васильковка, мы свернули с трассы к реке Волчья, где немного передохнули и искупались. День поездки выдался очень жарким, но ехалось довольно легко.

Около 17.00 мы приехали в г.Гуляйполе и первым делом направились к родственникам Нестора Махно, а именно в дом его самого старшего брата Поликарпа (Карпа) который сохранился до наших дней. Подъехав, постучались во двор, вышла хозяйка и спросила: "К Нестору пришли? Да, он тут сидит", заходите. Пошутила хозяйка. В доме сейчас живет жена покойного племянника батьки Виктора - Любовь Федоровна, которой 78 лет, а до этого в доме жила Акулина, дочь Карпа и мать Виктора. Дом Карпа хоть и старый, но отремонтирован хорошо. Помогла городская власть. Прямо во дворе возле дома установлен памятник Нестору Махно. Хата огорожена невысоким забором и летом буквально утопает в зелени и цветах. В этом доме по преданиям, часто останавливался батька. Любовь Федоровна пригласила нас пройти в дом. В доме четыре комнаты, дальняя — вся в фотографиях рода Махно, плакатах "Анархия — мать порядка" и "Гуляйполе-Махноград". Любовь Федоровна показала пакет с рваным пальто Галины, в котором она приехала в Гуляйполе после ГУЛАГа. "Ей предлагали остаться тут, но она уехала в Казахстан к дочери, — говорит Любовь Федоровна. — Жаловалась, что Елена не вышла замуж и не хотела детей, а свою фамилию считала проклятием рода. Когда я находилися в хате Карпа, у меня было такое ощущение, что здесь до сих пор витает дух воли и борьбы, наверное энергетика все таки есть. Когда я рассматривал фото, Любовь Федоровна рассказывала интересные факты о Несторе и его семье, а так же о том, что всю жизнь Виктор занимался поисками людей, которые были связаны с его знаменитым родственником. В 1970-х г. Виктор узнал, о том чо первая жена Нестора живет в соседнем городке Пологи, куда сразу и поехал. Так же Виктор нашел и в далеком Казахстане Галину Кузьменко и дочь Нестора Махно - Елену. Потом хозяйка угостила нас чаем. Любовь Федоровна завела специальную тетрадку, куда записывают имена все гости. - Чаще всего из Украины, России и Франции. Не нарушая традицию и мы оставили свои автографы). Говорила, что к ней беларусы приезжали и привезли буханку черного хлеба, кторый так любил батько Махно. Побеседовав еще немного мы поблагодарили хозяйку за гостеприимство и поехали посмотреть музей. В сам музей попасть уже не получалось, так как было около 18.30 час. Когда подъехали к зданию краеведческого музея, то пошли посмотреть на памятник тачанке и памятный крест Махно расположенные возле музея. В это время к нам вышел сторож и узнав, что мы приехали в сюда на велосипедах из другой области, пошел нам на встречу и пустил в музей. Так сторожу пришлось поработать для нас еще и экскурсоводом). Основан музей в 1960 году по решению Гуляйпольского районного совета. Для музея было отведено историческое здание, где раньше находился банк «Общество взаимного кредита», который является уникальным памятников архитектуры начала 20 века. В музее более чем 18 тысяч экспонатом и по моему 8 или 9 экспозиций. Музей состоит из двух уровней. Само здание, его величественные и массивные стены постройки 1901 года очень впечатляют. Музей пользуется большой популярностью не только у украинских туристов, но и у жителей Германии, Франции, Италии, Польши, Испании, России. После осмотра экспонатов в музее мы отправились к Гуляйпольскому городскому совету имени Махно. В здании все сохранилось практически в первозданном виде. Современный ремонт выдают лишь пластиковые окна и двери, а также свежий слой краски. В здании горсовета в те времена проходили съезды фронтовиков-повстанцев, рабочих и крестьянских советов. В память о Несторе Махно на ярко-синем здании установлена в середине 1990-х мемориальная табличка. Недалеко от горсовета находится паровая мельница. На фасаде здания кирпичная гравюра «Надежда 1894 год». Это имя дочери помещика и переселенца из Германии Дмитрия Шредера. Он был одним из самых богатых помещиков в этом районе. В конце 19 века ему и принадлежала постройка. В трехэтажной части здания жила семья Шредеров, рядом находился цех. За свою долгую историю мельница несколько раз горела и до 2010 года голые стены трехэтажного здания украшали город, пока местные предприниматели не взяли ее в аренду и не отремонтировали. Что ни будь перестраивать и реставрировать в здании мельницы им не разрешают власти потому, что это памятник архитектуры. Сейчас мельница используется по назначению, за старыми стенами кипит производство - там как и раньше изготавливают муку. Я бы даже сказал муку с традициями:) В завершении нашей экскурсии мы заехали в центр города, где находится второй памятник Нестору Махно. Немного передохнув, мы поехади дальше, в г. Бердянск, но это уже совсем другая история.

В пути на Гуляйполе...

Заехали немного передохнуть и окунуться.

Гуляй-Поле, гуляй ветер,

Как же дышится легко,

Ветер, воля и свобода,

Да и поле широко...

Хата самого старшего брата Нестора - Поликарпа (Карпа) Ивановича Махно сохранившаяся до наших дней. В доме сейчас живет жена покойного племянника батьки Виктора - Любовь Федоровна, которой 78 лет. Дом Карпа хоть и старый, но отремонтирован хорошо. Помогла городская власть. Хата огорожена невысоким забором и летом буквально утопает в зелени и цветах. Пользуясь случаем и я решил сфотографироваться возле дома в котором по преданиям, часто останавливался батька.

В доме четыре комнаты, дальняя — вся в фотографиях рода Махно, плакатах "Анархия — мать порядка" и "Гуляйполе-Махноград".

Любовь Федоровна показала пакет с рваным пальто Галины, в котором она приехала в Гуляйполе после ГУЛАГа. "Ей предлагали остаться тут, но она уехала в Казахстан к дочери, — говорит Любовь Федоровна. — Жаловалась, что Елена не вышла замуж и не хотела детей, а свою фамилию считала проклятием рода.

Нестор Махно.

Дочь Нестора Махно - Елена.

Братья Махно. Все братья были заодно с Нестором и по очереди погибли за общую идею, но именно Карпу Нестор больше всех доверял и считал правой рукой.

В 1970-х Виктор узнал, что в соседнем городке Пологи живет первая жена Нестора - Настя Кузьминична.
- В молодости Настя была первой красавицей на селе. Нестор Иванович, как только увидел ее, сразу влюбился.

Любовь Федоровна завела специальную тетрадку, куда записывают имена все гости. - Чаще всего из Украины, России и Франции. Не нарушая традицию и мы оставили свои автографы)

Виктор и Галина Кузъменко в Казахстане 1973 год.

Семейные реликвии. Раньше в хате жила Акулина дочь Карпа Махно, а после нее Виктор - ее сын с семьей. С первой женой он развелся, после встретил Любовь Федоровну. Они с 1986 года жили вместе, а в 2003-м она овдовела. - Всю жизнь Виктор занимался поисками людей, которые были связаны с его знаменитым родственником.

Памятник тачанке возле Краеведческого музея.

Памятный крест Махно.

Краеведческий музей расположен в помещение бывшего банка «Общество взаимного кредита» в центре города Гуляйполе.

При входе в музей, находится бюст Нестора Махно и герб города.

Махновская тачанка, ставшая легендой и символом эпохи.

Галерея гетманов Запорожской Сечи.

Воссозданная вычурная обстановка мещанской комнаты начала ХХ столетия с ее резной мебелью и кружевными скатертями, фарфоровой посудой и шторами с бахромой, пианино и лампой под тканевым абажуром.

Экспонаты и предметы, а так же обстановка комнаты как нельзя лучше передают дух предреволюционного возвышено-мечтательного времени.

Очень понравилась мещанская обстановка тех лет. Вся мебель, предметы и вещи находящиеся в комнате - подлинные.

Величественные и массивные стены постройки 1901 года очень впечатляют (на снимке подвал здания бывшего бынка)

События бурных лет гражданской войны и Нестор Махно, прославивший Гуляйполе далеко за пределами Украины.

В плакатах, лозунгах, знаменах осели пылью искалеченных человеческих судеб и несбывшихся чаяний где-то на колесе черной тачанки.

Притаившейся в углу среди карт, схем, писем, фотографий, личных вещей тех, что стал их непосредственным участником...

Гражданская война на Украине 1919-1920 гг.

Боевой путь Революционной повстанческой армиии Украины им.Батько Махно.

Но так ли это? История до сих не рассудила… Попробуем разобраться…

Согласно теории анархизма П.А. Кропоткина, обеспечение свободы личности – это объединение в коллективы не только по профессиональным навыкам, но и по симпатиям, а экономической единицей анархического общества является профессионально-производственный коллектив работников одного ремесла, которому и передаются все орудия и средства производства.

Именно идеи П.А Кропоткина пытался проводить в жизнь на практике Нестор Иванович Махно - село Гуляй-Поле стало полигоном развития и апробации эколого-анархической теории: отсутствие государства, управления и крупного производства. Каждая коммуна состояла из дюжины крестьянских хозяйств (по 100-300 человек), руководство коммунами осуществлялось на основе всеобщего полного равенства и принципов взаимопомощи. Был выделен инвентарь, скот и прочее (естественно, конфискованные в помещичьих усадьбах), а также земля (но только столько, сколько можно обработать без привлечения наемного труда).

Нестор Иванович Махно (Михновский) родился в 1888 году в селе Гуляй-Поле Екатеринославской губернии. Он был пятым ребенком в бедной крестьянской семье и с раннего детства узнал, как достается кусок хлеба.

С 7 лет работал подпаском, а после окончания 4 классов приходской школы был отдан в ученики к столяру. В 16 лет начал по вечерам заниматься в местном драматическом коллективе, который на самом деле был лишь ширмой для организации революционеров-анархистов «Союз бедных хлеборобов».

В 1905 - 1906 годах члены «Союза» совершили несколько удачных налетов на местных богачей, а «экспроприированное» добро раздали бедным. На след группы вышел полицейский пристав Караченцев, убитый в перестрелке. Все члены группы были арестованы, но Нестор Махно взял всю вину на себя.

«Экспроприатор», «грабитель», «убийца»… Так называли и до сих пор называют Нестора Махно…

Но также поступали и эсеры, и большевики – тот же Иосиф Сталин и Камо… С этого начинал и Григорий Котовский…

Нестор Махно, 1906 год

Фото с сайта www.mahno.ru

Смертная казнь, ему, как несовершеннолетнему, была заменена 20 годами каторги. Почти 10 лет провел Нестор Махно сначала на Акатуе, а затем, после попытки побега, в Бутырской тюрьме, где и познакомился со многими крупными анархистами - П. Аршиновым, В. Волиным и другими (позже они все займут «ключевые посты» в его армии).

В 1917 году по амнистии Временного правительства Махно был освобожден и сразу поехал домой, в Гуляй-Поле. Там его помнили как человека, «имеющего опыт революционной борьбы» и почти сразу избрали председателем местного крестьянского союза, а затем он стал и первым председателем Гуляйпольского Совета рабочих и крестьянских депутатов.

25 сентября 1917 года Н. Махно подписал «Декрет Совета о национализации всей земля в уезде и разделе ее между крестьянами». Однако, когда после позорного Брестского мира Украина отошла к Германии, Нестор Махно пробрался в Москву, где (если верить его воспоминаниям), встречался с Лениным и Дзержинским, получив от них «рекомендации начинать на оккупированной территории гражданскую войну».

Под видом сельского учителя Нестор Иванович вернулся домой, быстро собрал отряд из 40 человек и совершил ряд дерзких нападений на немецкие посты (только за апрель - июнь 1918 года их было более 100).

Отряд Махно стал увеличиваться – под его черное знамя «Смерть или неограниченная свобода!» охотно собирались и местные крестьяне, и матросы Черноморского флота, немало было и бывших офицеров, хватало и уголовников - «публика» в отряде Махно была самая разношерстная.

В июне 1918 года из Киева пробрались анархисты группы «Набат», чтобы «подвести под движение идейную базу». Вот так и началась «крестьянская война» под предводительством Нестора Махно.

Н.И. Махно был человеком импульса и страстей, которые бешено кипели в нём, он лично участвовал почти во всех боях, несколько раз был ранен, а дисциплину правил «железной рукой», лично расстреливая мародеров. В декабре 1918 года армия Махно захватила Екатеринослав, и с этого момента имя «батьки Махно» приобретает всероссийскую известность.

Но сражаясь с немцами и петлюровцами, он, тем не менее, не пускал на освобожденную им территорию, ни красных, ни продотряды.

Командованию Красной Армии пока приходилось жить в дружбе с Нестором Махно, он стал даже командиром 3-й бригады Заднепровской дивизии, хотя жесткой центральной власти «военного коммунизма» своеволие известнейшего анархиста, естественно, не нравилось.

В конце 1919 года сгруппировалось «Армия имени батьки Махно», состоявшая из двух частей - основного ядра, около 5000 человек (кавалерия, артиллерия и тачанки), и временных, в основном пехотных частей, собираемых по мобилизации из крестьян. В зависимости от района, мобилизация давала в одну ночь 10 – 15, а то более тысяч бойцов. У каждого селянина в скирде сена были спрятана винтовка, а то и пулемет, а обычная бричка за несколько минут превращалась в легендарную тачанку… Кстати, есть мнение, что тачанку изобрели именно в «Армии Нестора Махно», и в его «Анархической армии» их было 800!

Нестор Махно. На груди знак командира Красной Армии (!!!). 1919 год.

Фото с сайта www.mahno.ru

Отношения с Советской властью стали резко ухудшаться, когда 1920 году Махно не допустил сбора продналога на Украине.

Лев Троцкий прямо заявил: «С анархо-кулацким развратом пора кончать». И, при взятии Перекопа, войска Махно были брошены на самый тяжелый участок (они брали «в лоб» Турецкий вал), почти полностью выбиты, а оставшиеся в живых около 5 тысяч бойцов, по личному приказу Льва Троцкого были тут же расстреляны.

Уйти удалось немногим, а сам «батько», тяжело раненный, лежал в Старобельске (всего за 4 года войны он был ранен 12 раз!).

Узнав о такой «благодарности» за его службу у «красных», Махно собрал остаток Армии и начал мстить, жестоко и беспощадно, убивая комиссаров, коммунистов, продотрядчиков, чекистов и других советских работников, не щадя никого.

И именно образ только такого Махно, непримиримого врага Советской власти, «бандита и грабителя» и сохранила для нас официальная история. Почти вся освободившаяся после захвата Крыма Красная Армия была брошена на поимку Махно, а руководил операцией лично Михаил Фрунзе, его «старый боевой товарищ» по гражданской войне.

В 1921 году остатки отрядов Махно были прижаты к румынской границе, и 28 августа Махно с отрядом всего в 78 человек перешёл границу и до начала апреля 1922 года с женой Галиной и несколькими единомышленниками проживал в районе Бухареста под надзором полиции.

Но затем румынское правительство передало Нестора Махно Польше, где он был помещён в лагерь для интернированных.

25 сентября 1923 года Махно был арестован и помещён в Варшавскую цитадель, а 27 ноября 1923 года предстал перед судом по абсурдному обвинению в подготовке восстания в Восточной Галиции для присоединения её к Советской Украине.

Однако суд оправдал Махно и его вместе с Галиной и годовалой дочкой Еленой отправили на поселение в город Торунь.

Н.И. Махно с женой Галиной Кузьменко и дочкой Еленой (Люси)

Фото с сайта www.mahno.ru

В 1924 году с помощью российских анархистов-эмигрантов он добился разрешения на выезд в Германию, а в апреле 1925 года переехал во Францию, где и жил в пригороде Париже, Венсенне до своей смерти 6 июля 1934 года.

Нестор Иванович Махно. Начало 30-годов ХХ века. Париж

Фото с сайта www.mahno.ru

В последние годы жизни Нестор Махно бедствовал, подрабатывал столяром, плотником, даже занимался плетением домашних тапочек.

Помощь Н.И. Махно оказывали местные организации анархистов, связей с Россией не было почти никаких.

В последние годы жизни Махно активно участвовал в жизни европейских анархических объединений, публиковал отдельные очерки в анархическом журнале «Дело труда» (Париж), готовил мемуары, вел упорную борьбу против клеветы в сторону махновщины и самой его личности.

В то время звучали обвинения Махно и его армии в еврейских погромах во время боевых действий. В результате бурных разбирательств, с привлечением независимых свидетелей и объективных фактов, Махно и его соратники были полностью оправданы в этом вопросе. Также были опровергнуты домыслы, основанные на рассказах одного из белых офицеров, по поводу его многоженств, а также разгулов и резни, якобы устраиваемых махновцами повсеместно во время гражданской войны. Его жизнь за границей не была бессмысленной, как у многих эмигрантов. Испанцы-анархисты даже призывали возглавить их революцию!

Здоровье Махно было сильно подорвано множеством ранений, в том числе тяжёлых, полученных в боях, и лично участвовать в боевых действиях он уже не мог. Но больной туберкулёзом, мучимый старыми ранами, Махно помогал чем мог, и давал советы восставшим «пролетариям Испании»

6 июля 1934 года в возрасте 45 лет он умер в парижской больнице от костного туберкулёза, а 28 июля урна с прахом Нестора Махно была замурована в стене колумбария кладбища Пер-Лашез, в ячейке под номером 6685.

Кладбище Пер-Лашез, Париж, колумбарий.

Его жена Галина (Агафья) Андреевна Кузьменко, надолго пережила мужа - она умерла в 1978 году в возрасте 86 лет, а дочь Елена, родившаяся в 1922 году, скончалась в 1992 году.

Галина работала прачкой в одном из пансионов для девочек русских эмигрантов в парижском предместье.

Галина Кузьменко и Елена (Люси) Махно. Париж. Начало 40-х годов

Фото с сайта Махно.ru

А теперь - о судьбе его дочери Елены. Она родилась в 1923 году в польской тюрьме.

Дочь Елена, которую Махно очень любил и баловал, живя в Париже, воспитывалась в семьях знакомых анархистов, училась во французской школе, украинского языка не знала вовсе, да и русский быстро забывался.

Елене было 11 лет, когда умер её отец, Нестор Махно. До лета 1940 она жила с матерью в Париже, но во время немецкой оккупации Франции дочь Елена выехала в Германию, где работала в фирме «Siemens».

Уехала и Галина Кузьменко, она попыталась устроиться на нескольких разных фабриках, но условия труда были для нее слишком тяжелыми.

Галина Кузьменко

А причина отъезда в Германию проста - в Париже работы не было, был голод, и многие французы уезжали работать в Германию.

В 1943-м Елену отправили на работу в Берлин, а Галина поехала вслед за дочерью.

В 1945-м году они оказались в зоне английской оккупации, но «советские органы» установили их личности, и англичане просто выдали их НКВД, как выдавали бывших граждан СССР, попавших в плен, «отправленных на работы в рейх», с оккупированной немцами территории СССР – русских, украинцев, белорусов, или бежавших после революции в Европу и живших в Германии.

Жену и дочь Нестора Махно интернировали, и «вместе» с генералом Красновым, атаманом Шкуро и другими «врагами советской власти» (ещё со времен гражданской войны!) привезли в Москву.

В 1945-м году в их этапом отправили в Киев, для суда, и поместили в одну камеру с уголовницами, которые «зарились на наши заграничные тряпки, в особенности белье», как вспоминала Г.А. Кузьменко.

В середине декабре им зачитали приговор... Жена Н.И. Махно, Галина Кузьменко, была приговорена к восьми годам лишения свободы. Она отбывала наказание в лагерях Средней Азии и казахстанском городе Джамбуле. Хотя есть данные, что часть срока она отбывала в Дубровлаге, в Мордовии

Дочь Н.И. Махно, Елену Нестеровну, приговорили к пяти годам ссылки.

После смерти Сталина, Галина Кузьменко была освобождена по амнистии, в 1954 г. и она жила с дочерью в Джамбуле, на окраине, в крохотной мазанке, в дыму и копоти заводов по переработке фосфорита, а не как утверждают некоторые авторы, в «квартире», которую им якобы «выбил» Клим Ворошилов (http://evreimir.com/16416/).

Галина Андреевна Кузьменко в последние годы жизни

Там, на окраине Джамбула, и закончилась история жены и боевой подруги Нестора Махно «матушки» Галины...

А вот как существовали долгие годы Галина Андреевна и Елена в Джамбуле, именно существовали и выживали, сказать очень сложно… Да и мало что об этом известно…

Они снимали «углы», кое-что и кое-как подрабатывали, а через несколько лет Галина Андреевна даже получила крошечную пенсию по старости – за пятнадцать лет «пребывания» в Советском Союзе это был ее первый «твердый заработок».

Ещё во время пребывания Галины в лагере Елена писала ей письма. Она не очень хорошо знала русский язык, писала по-русски с ошибками, и до конца жизни сохранила «парижский акцент».

Приведу отрывок из письма Елены к матери, написанного уже после казахстанской ссылки (http://bookz.ru/authors/sergei-semanov/pod-4ern_452/page-11-pod-4ern_452.html).

Письмо датировано 25-м апреля 1950 года… Орфография сохранена… «… «Дорогая мамочка. Письмо от 7 февраля получила. Пиши теперь на следующий адрес Каз. ССР – Джамбульск… об. – ст. Луговая (Село Луговое) Октябрьская ул. № 17 Швейный цех. Е. Н. Михненко. На Розу Котлер не пиши, она уехала, только указывай мою фамилию и все. Вот кратко как я жила с мая м-ц 1948 г. я поступила через один м-ц в райпотреб-союз, буфетчицей. Работала один месяц и закрыли столовую, и через месяц была снова без работы, тут меня поддержал сапожник, я в скоре заболела тифом и лежала два м-ца в больнице (август-сентябрь 48 г.). Пока я лежала в больнице мне этот сапожник носил кушать, а когда я вышла из больницы я узнала что это все он носил мне за деньги приобретены продажей моих вещей, я осталась без ничего и он скоро уехал оправдываясь тем что у него денег не было а видал что мне глодно, иму было жалко меня и он решил распорядится и мне сказать правду только когда я выздоровлю. Он рассуждал так: лиж бе здоровье, а остальное все будет, и по неволе мне пришлось мериться незная до сех пор сердиться или нет.

Когда я вышла из больницы, у меня было осложнение на печень и на уши. Сейчас печень нормально, а слух средний. В октябре 1948 года я поступила на железнодорожный вокзал посудомойкой (если бы я хотела быть официанткой, я бы не могла из-за одежды). Работала сутками и двое отдыхала. Жила в чеченской семье. В декабре я была уволена по сокращению штата, в январе я поступила судомойкой в ОРС железнодорожной организации, работала в паровозном депо. В марте была уволена из-за документов. Если бы не это, то во всех организациях можно быстро продвинуться, посылают на курсы поваров и т.д. В каждой отрасли можно продвинуться, но не с моей фамилией и происхождением…

…И вот как я прожила эту зиму с 48 по 49 гг., раздетая и босая, с переменами каждые три месяца. Это самое жуткое воспоминание моей жизни… Я лазила по паровозам и тендерам, выпрашивала у машинистов уголь. Таскала его, грязная, потная... Я с дрожью вспоминаю эту зиму.

… Я предупредила своего майора на отметке, что осенью останусь без работы, потому что сезон молока кончается и всех увольняют. Майор обещал меня устроить. Работа была тяжелая на заводе, к осени я уволилась, потому что работа зимняя мне не по силам, хотя меня оставляли, но надо было перейти на хозяйственные работы, как копать, мазать, белить, лед заготавливать, ледник копать, это не в моих силах, и так лето еле выдержала, а в холод раздетой никак невозможно. Вот так и жила до октября 1949 г. В следующем письме дальше напишу. Пока крепко-прекрепко целую. Лена».

От них «шарахались», когда узнавали кто они – жена и дочь «самого» Нестора Махно, их боялись, не брали на работу, им было трудно снять жильё… Потом проживали по адресу: г. Джамбул, 5-й микрорайон, д. 8, кв. 31.

Шли годы… Елена Нестеровна сменила свою «неудобную» фамилию Махно на Михненко, окончила Ташкентский строительный техникум, а затем Джамбульский гидромелиоративно-строительный институт. Работала прорабом…

В конце 1989 года Елена Несторовна Махно-Михненко получила «очень важный документ»:

«Прокуратура СССР. Прокуратура УССР. Михненко Елене Нестеровне.

Сообщаем, что на основании Указа Президиума Верховного Совета СССР от 16 января 1989 года уголовное дело, по которому вы были репрессированы, прекращено и в настоящее время вы реабилитированы».

Такой же документ она получила и на свою мать – Галину Андреевну Кузьменко.

Когда ей вручали бумаги о посмертной реабилитации матери, она с горечью спросила: «Где же вы были десять лет назад?...».

В субботу, 16 января 1993 года, ведущий вечерней программы «Новости» (Останкино, Москва) сообщил, что в г. Тараз (ранее Джамбул), в Казахстане, умерла Елена Нестеровна Михненко, Люси Махно – последний прямой потомок Нестора Ивановича Махно...

Ей было 70 лет… 70 лет испытаний, мучений, издевательств, голода… Но Елена, Люси, как и её отец, была гордой, неуступчивой и выдержала всё…

Говорят, на местном кладбище за металлической оградкой есть памятник с надписью: «Здесь покоятся жена батьки Махно «матушка» Галина Андреевна и дочь Елена Нестеровна». Номер захоронения - № 6069.

Галина Кузьменко – последняя женщина в жизни Нестора Махно. Боевую подругу батьки, говорят, побаивались даже сами махновцы. Наравне с мужчинами она ходила в атаку, стреляла из пулемета и рубила саблей.

Матушка

С Нестором Махно Галина Кузьменко (по паспорту Агафья) познакомилась в Гуляйполе, в то время одном из главных центров повстанческого движения на Украине, где работала учительницей 4-х классов в местной земской школе. В 1918 году они связали себя узами законного брака.
У молодоженов казалось было мало общего: она высокая, красивая, интеллигентная – он маленький, невзрачный, грубоватый. Галина была убежденной сторонницей самостийности, активно отстаивая права Украины на самоопределение. Соратник Махно Виктор Белаш характеризовал ее также как «неутомимую защитницу женщин». Осенью 1919 года активистке доверили пост председателя Союза учителей махновской республики, где она пыталась украинизировать все делопроизводство повстанческой державы.
Но эта интеллигентная, высокообразованная, носящая пенсне женщина могла выражать себя не только через общественную работу, но и с помощью оружия, как и любой другой махновец. Очевидцы рассказывают, когда в ставке Махно узнали о расстреле отца Галины красноармейцами, она, не раздумывая, отправилась мстить.
Прибыв в родное село, Галина разыскала соседку, которая выдала красным ее отца и с плеча рубанула предательницу саблей по шее. После этого эпизода махновцы стали почтительно именовать подругу батьки «матушкой». Впрочем, впоследствии Галина опровергала свое участие в махновских карательных операциях. Более того, она нередко конфликтовала с мужем после бесчинств, которые чинили его подопечные.

Вдали от родины

Летом 1921 года Галина вместе с Нестором навсегда покидает Украину. Сначала они бежали в Румынию, затем в Польшу. Накануне побега Махно получил тяжелое пулевое ранение в затылок. Врачи не давали ему шансов на выживание, однако заботливая супруга сумела выходить находящегося на грани жизни и смерти мужа. Именно в этот тяжелый период на свет появляется единственный ребенок Галины и Нестора – дочь Елена.
В конце сентября 1923 года на долю семейной четы Махно выпадает еще одно испытание: их арестовывают польские власти по обвинению в подготовке восстания в Галиции и попытке создания там анархического советского государства. Впрочем, за недостаточностью улик суд был вынужден вынести оправдательное решение.
В 1924 году семья перебирается в Германию, а затем оседает во Франции, в тесной однокомнатной квартирке парижского пригорода Венсенна. В это время серьезно ухудшаются отношения Нестора и Галины. Как свидетельствуют очевидцы, жена не пропускала ни одного случая, чтобы в обществе поиздеваться над мужем. Так, в отношении одного упоминаемого в разговоре военачальника она якобы произнесла: «Вот, настоящий генерал, не то, что Нестор!».
Автор мемуаров о батьке Махно в прошлом его сподвижница Ида Мэтт отмечала, что Галина и Нестор неоднократно сходились и расходились, они не походили друг другу ни морально, ни физически. Наконец, в 1927 году пара развелась.
В этот период у легендарного командира стал прогрессировать туберкулез, который впервые обнаружился еще в двадцатилетнем возрасте. Теперь болезнь с легких перекидывалась на кости. Галина как мола поддерживала угасающего с каждым годом мужа. Незадолго до смерти она навестила его в больнице: «Он был уставший, измученный, ослабевший. На мой вопрос: „Ну как?“ - ничего не ответил, только из глаз покатились слезы», – вспоминала впоследствии Кузьменко. Умер Махно 6 июля 1934 года в Париже. Ему было всего 45.

Возвращение

Галина не сложила руки. Спустя три года она открывает в Париже собственный продуктовый магазин, возможно на средства, оставленные ей мужем. Однако ее предприятие просуществовало всего год, понеся серьезные убытки. В дальнейшем Галине, чтобы содержать себя и дочь, пришлось перепробовать множество специальностей: она была уборщицей, прачкой, кухаркой, и даже работала в сапожной мастерской.
Какое-то время Кузьменко бесплатно проработала в парижском Союзе украинских граждан, который финансировало советское правительство. Видимо женщина рассчитывала таким способом вернуться на родину, однако вскоре организацию прикрыли.
Окончательно подорвав здоровье, Галина была признана нетрудоспособной и смогла рассчитывать на пособие. Однако после вторжения во Францию гитлеровских войск оккупационные власти лишили ее пособия, и чтобы хоть как-то подзаработать она вместе с дочерью решила переехать в Берлин. Это случилось незадолго до нападения Германии на СССР.
После мая 1945 года Галина, имея возможность уйти в западную зону оккупации, решила остаться в восточном Берлине, надеясь, что с советскими войсками вернется на любимую Украину. В Киев она все-таки попала, но как обвиняемая по делу участия в вооруженной борьбе против Красной Армии в период Гражданской войны. В столице советской Украины ей вынесли окончательный вердикт: за причастность к махновскому движению и ведение антисоветской деятельности в эмиграции она была приговорена к десяти годам лишения свободы.
Ее отправили отбывать наказание в мордовский Дубравлаг, дочь Елену на пять лет сослали в казахстанский Джамбул. В лагере Галина Кузьменко просидела до 1954 года и была освобождена после хрущевской амнистии. За 8 лет лагерной жизни эта красивая и статная женщина утратила былой шарм, превратившись в сгорбленную под ношей прожитых годов старушку.
Остаток своей жизни она провела с дочерью в Джамбуле, где до пенсии трудилась на хлопчатобумажном комбинате. Там же она и умерла в 1978 году. Галине Кузьменко все же удалось осуществить мечту своей жизни и вырваться в Гуляйполе. Говорят, что боевая подруга Нестора Махно произвела на бывших односельчан неизгладимое впечатление.

Историки до сих пор теряются в догадках: сколько именно жен и любовниц было у знаменитого анархиста?

Когда Николай Каптан снимал про Махно свой фильм, к нему косяками потянулись прямые потомки легендарного батьки. И каждый клялся, что его прабабка была любовницей Махно. Не исключено, что у Нестора действительно много правнуков, не учтенных его биографами. Ведь он слыл весьма любвеобильным мужчиной. Даже светлое будущее этот бравый вояка представлял так: «Будущее - это большое зеленое поле, по которому будут гулять только кони и женщины».

Настя

Есть сведения, не подтвержденные, правда, документально, что первый раз Нестора оженили чуть не насильно. Мать и братья выбрали ему невесту в надежде, что семья отвлечет его от политической деятельности. Однако этот юношеский брак долго не продержался. Уже к 20 годам Нестор был свободен от семьи, а имя его первой жены затерялось в наслоении легенд и мифов о Махно. Поэтому официально первой супругой батьки называют Настю Васецкую - его землячку с Екатеринославщины, с которой он переписывался, отбывая срок на каторге. Он женился на ней после освобождения, но его вскоре закрутило вихрем революционных событий. Махно оставил беременную жену и уехал по своим махновским делам. А Настя тем временем родила сына, который прожил всего неделю. Нестор так и не увидел этого ребенка. Пока он был в разъездах, кто-то сообщил Насте, что ее муж погиб в бою. Она погоревала да и вышла замуж повторно. Больше они с Махно не встречались.

Соня

С женами Махно вообще жуткая путаница. Из книги Николая Герасименко «Батько Махно. Мемуары белогвардейца» мы узнаем, что до Насти Нестор успел жениться еще и на некоей Соне - красивой, милой девушке из интеллигентной еврейской семьи. Она случайно была проездом в Екатеринославле, где ее и заметил на улице Махно. Оказалось, что Сонечке негде переночевать. Конечно, добрый батько приютил бедняжку, а ночью попытался изнасиловать. Но получил жесткий отпор. После чего зауважал гостью и решил сделать своей законной супругой. Соню крестили (при крещении она получила имя Нина) и повели под венец.

Маруся. Или Володя?

Во время оккупации Украины немцами заварилось то самое движение, которое западные историки называют «крестьянской войной под предводительством Махно». В этот период соратницей и любовницей Нестора становится знаменитая атаманша Маруся Никифорова. Лихая была баба: двадцать лет каторги за плечами, тюремный срок за убийство и грабежи, возглавляла собственную банду, слыла убежденной анархисткой. Или анархистом? Дело в том, что сокамерница Маруси по Новинской тюрьме Екатерина Никитина уверяла, что Никифорова была женщиной только наполовину. Никитина в своих воспоминаниях пишет: «От нас она явно пряталась, раздевалась под одеялом, не мылась, как все мы, в уборной до пояса... это оказался не мальчик и не девочка, а полного и редкого типа гермафродит. Мы стали звать ее «ОНО». Якобы до ареста Маруся представлялась всем Володей и ходила то в мужской, то в женской одежде. В 1917-м Маруся-Володя повстречалась с Махно. Кстати, к тому времени она, несмотря на свою неопределенность с половой принадлежностью, сумела выйти замуж. Ее супругом стал польский анархист Витольд Бжостек.

Тина

После Маруси-Володи любимой женщиной у Махно была телефонистка по имени Тина. По некоторым данным, они даже зарегистрировали свои отношения. Впрочем, семейное счастье продлилось недолго. Махно снова вернулся к Марусе.

Галина

Очень красивая брюнетка Галина Кузьменко, по образованию учительница, числилась у Махно секретарем. Галя приложила все усилия, чтобы разлучить Нестора с Марусей. У нее это получилось. И в итоге она стала официальной и последней женой Махно. На самом деле Галину родители когда-то назвали Агафьей, и свою юность девушка провела в монастыре. Однако коротать время в келье за молитвами ей не хотелось. Она умудрялась заводить многочисленные романы за стенами монастыря. Об этом вскоре проведала настоятельница, и Агафью выгнали из святой обители. Имя Галина она взяла себе после того, как познакомилась с Махно. Кузьменко стала для Нестора Ивановича верной соратницей и другом. Она отлично держалась в седле, метко стреляла и на равных с мужчинами участвовала в боях. Нестору она родила дочку Елену, причем случилось это событие, когда супруги были в бегах за границей и попали в польский концлагерь. Столько пережили вместе! А вот свой брак все-таки не сохранили. В Париже, куда их занесло в 20-х годах, Махно и Галина развелись. После этого женщин у Нестора Ивановича больше не было. Или по крайней мере история о них ничего не знает.